ГЛАВА III
О НАДЕЖДЕ
Очень малой степени надежды достаточно, чтобы вызвать к жизни любовь.
Через два-три дня надежда может исчезнуть; тем не менее любовь уже родилась.
При решительном, смелом, порывистом характере и воображении, развитом жизненными несчастьями,--
степень надежды может быть меньше;
она может исчезнуть, не убивая любви.
Если влюбленный испытал несчастья, если у него нежный и задумчивый склад души, если он отчаялся в Других женщинах, если в нем живо
восхищение той, о которой идет речь, никакие обычные радости не будут в состоянии отвлечь его от второй кристаллизации. Он предпочтет лучше
мечтать о самой неопределенной возможности понравиться ей когда-нибудь, чем получить от обыкновенной женщины все, что она может дать.
Другое дело, если бы в это время -- и, заметьте хорошенько, никак не позже,-- любимая женщина каким-нибудь ужасным способом убила в нем
надежду и уничтожила его тем публичным презрением, которое не позволяет больше встречаться с людьми.
При зарождении любви возможны гораздо более длинные промежутки между всеми этими периодами.
Оно требует гораздо больше надежды, и надежды гораздо более обоснованной, у людей холодных, флегматичных и осторожных. То же можно
сказать и о людях пожилых.
Длительность любви обеспечивается второй кристаллизацией, во время которой каждую минуту очевидно, что нужно добиться взаимности или
умереть. После этой ежеминутной уверенности, обращающейся в привычку за несколько месяцев любви, как вынести хотя бы только мысль о том, чтобы
перестать любить? Чем сильнее у человека характер, тем менее склонен он к непостоянству.
Эта вторая кристаллизация почти совершенно отсутствует в случаях любви, вызванной женщинами, которые слишком быстро отдаются.
Как только сказывается действие кристаллизации, особенно второй, гораздо более сильной, безучастные глаза перестают узнавать ветку
дерева;
ибо, 1. она украшена совершенствами или алмазами, которых они не видят;
2. она украшена совершенствами, которые для них не суть достоинства.
Совершенство некоторых прелестей, о которых ему говорит бывший друг его возлюбленной, и особый оттенок оживления, подмеченный в ее
глазах,-- вот алмаз кристаллизации1 Дель Россо. Эти представления, мелькнувшие в течение вечера, заставляют его мечтать всю ночь.
1 Я назвал этот опыт идеологической книгой. Моею целью было указать, что, хотя она и называется "Любовь", это не роман, и особенно, что
она лишена занимательности романа. Прошу прощения у философов за употребление слова идеология: в мои намерения, конечно, не входило присваивать
термин, на который имеют право другие. Если идеология представляет собою подробное описание идей и всего того, что может входить в их состав, то
настоящая книга есть подробное и тщательное описание всех чувств, входящих в состав страсти, именуемой любовью. К тому же я извлекаю из этого
описания несколько выводов, например, способ исцелиться от любви.