Наверняка, сквозь рамы дует, да и камень сырой. За спиной Ннаонны падали, кружась, влажные хлопья. Окно, и без того мутное, нынче и вовсе затянуло серым. Интересно, хотя бы этот снег ляжет до весны? Или снова растает? Никак погода в этом году не установится. Возможно, виной тому битва богов, всколыхнувшая Мир до основания. А может быть, и нет... кто знает! Кто вообще может это знать? Вряд ли сам Гангмар сумел бы дать объяснение нынешним капризам погоды...
- Слезь с подоконника, - велел Ингви, - простудишь.
- Что?
- живо откликнулась вампиресса.
- Что простужу?
- То место, - отрезал демон, - где у порядочных девушек находится попа.
- Ну, вот!
- Ннаонна притворно надула губы, но послушалась, сползла с холодного камня.
- А я кто?
- Ты принцесса. У принцесс не бывает попы.
- Много ты знаешь о принцессах...
- Это вопрос или утверждение?
- Это издевательское насмешливое замечание. Можно сказать, бунт против тирании.
Ингви флегматично пожал плечами.
- Ну, тебе виднее...
За окном пронесся порыв сырого ветра, мягкие серые хлопья быстрей закружились по ту сторону мутного стекла. Ннаонна поежилась и примирительно сказала:
- Вообще-то, в самом деле холодно.
- И камни сырые, - напомнил Ингви.
- Зимой Альхелла становится довольно неуютным местечком.
- Зимой весь Мир становится неуютным местечком!
- буркнула вампиресса.
- Потому что воевать нельзя. Когда же мы отправимся в поход? Не терпится разрушить Империю, и вообще... навести шороху, а то скучно становится. Ну когда же мы снова отправимся в поход... Наверное, только весной.
- Это издевательское насмешливое замечание - вопрос или утверждение?
- Молитва. Когда же, о, когда же, великий король, ты поведешь нас в последний бой? Ну, когда?
- Погоди, Ннаонна... скоро и без нас в Мире начнется такое, что содрогнутся моря и земли.
Ингви снова уставился на карту, словно прикидывал, какие именно пункты содрогнутся первыми. Потому и не заметил, как вампиресса готовится к прыжку.
- А-а-а-ага-а!
Девушка обрушилась на зазевавшегося короля, тот ухватил ее, они вместе рухнули на кровать и покатились, сминая потертое покрывало, цепляясь пряжками за потускневшее золотое шитье. Наконец Ингви оказался сверху.
- Ну как?..
- пропыхтела Ннаонна между поцелуями.
- Мир содрогается?..
- Вполне.
*** Увлеченные потрясением Мира, Ингви с Ннаонной не услышали шагов в коридоре, и отвлек их только стук распахнутой двери.
- А!
- весело заорал с порога Филлиноэртли.
- Развлекаетесь! Это правильно! Чем еще заниматься в такую погоду! Мать по доброте своей нарочно сотворила вам мерзкую слякоть, чтоб не забывали ее, милосердную, славить...
Эльф поглядел на Ннаонну, которая не спешила запахивать блузу неизменного черного цвета, и закончил:
- ...Славить подходящим способом.
Ингви сел и, проследив, куда глядит эльф, покачал головой.
- Застегнись, что ли, На.
- Зачем? Я же принцесса. У принцесс не бывает того места, на которое уставился Филька.
- Простудишься.
- Я не уставился, - Филлиноэртли не отводил глаз.
- Ннаонна, я тебе говорил, что ты похожа на эльфийку?
- Раз двадцать или тридцать, - вампиресса нарочито медленно запахнула одежду на груди.
- Филька, а как вы там, в Давней Чащобе-то? Небось, в такую слякоть, в лесу совсем скверно?
- Не!
- Эльф легкомысленно помотал головой.
- Мать и к нам благосклонна. Мы попросили у нее хорошей погоды в Креллионт, вот у нас и тепло. Стройные ели - будто отлитые из теплой бронзы колонны, на них покоится голубой свод неба.