Скачать книгу
Если нет возможности читать онлайн, скачайте книгу Ликвидатор заклятий файлом для электронной книжки и читайте офлайн.
Валерий Большаков
Ликвидатор заклятий
Пролог
Роман Кнуров появился на свет 1 мая 2025 года в щербинском роддоме как бы в Москве, хоть и в Новой.
Ну, эти подробности он узнал чуть позже, а тогда, в первые секунды появления на свет, Рома видел лишь бедра матери теплые, нежно-бархатистые на ощупь, трепетавшие в отчаянном усилии.
Большие руки врача приняли его тельце, шлепнули по попе, и Кнуров издал свой первый крик. Жизнь удалась!
Он помнил все и потное, изнемогшее, но счастливое лицо матери, лежавшей среди смятых простыней, и доброго, усталого доктора Стогова, и то, как сияла акушерка Елена Михайловна, словно сама родила
Что мог Роман понимать в первый час своего земного существования? Да ничего.
Он слышал слова, произносимые докторским басом и высоким звонким голосом матери, но не разумел это смешение звуков раскатистых, шипящих, зудящих, переливчатых, лишь улавливал скрытую в них любовь и заботу.
Потом Ромку запеленали, мама протянула к нему руки, и пищавший сверток передали роженице. Кнуров хорошо помнит мягкое, обволакивавшее тепло маминого тела, и большую тугую грудь, набрякший сосок и вкус молока.
Он чмокал, насыщаясь, елозил ладошками по упругой выпуклости, а его головенку ласково гладила женская рука, вздрагивавшая от слабости
Эти первые часы бытия, складывавшиеся в дни, врезались в память Роману, как письмена на скрижали. Кнурову было хорошо и абсолютно спокойно, тревоги попросту отсутствовали в его крошечном мирке.
Как будто теплое, уютное море плескалось вокруг, мелкое не утонешь, и никогда над ним не задувал ветерок беспокойства
Прошло несколько дней, и у Ромы появился второй родной человек «папа», «Эдуард Кнуров», «отец ребенка».
Это был огромный, красивый человек. Он громко смеялся, ласково называл маму «хомяком», и все просил подержать «хомячонка». «Светлана» такое имя было у «родительницы» светилась радостью и доверяла «Эдуарду Кнурову» свое сокровище.
Кнуров был суетлив и неуклюж. Его сильные руки обнимали сына, прижимали к себе, боясь выронить, а лицо выражало растерянность и смущение, даже смятение от встречи с дитем.
Папа забрал маму с «наследником» из дома родильного в дом родной, сам отнес Ромку в детскую и уложил в кроватку. Жизнь потекла тихо и мирно, раз и навсегда заведенным порядком скучная, однообразная, семейная.
Отец вечно пропадал на работе, а мама все время была очень занята готовила кашку для «Ромки-хомки», стирала, гуляла с коляской, наводила чистоту. Кнуров-старший всё порывался помочь с уборкой, но Светлана вежливо гнала его из детской. Генералить ей было не в тягость мама то и дело напевала веселенький мотивчик или просто улыбалась, разгибала натруженную спину и смеялась, вызывая ответное агуканье из кроватки.
Но иногда женщина печалилась. Маленький Роман чутьем увязывал периоды маминой грусти с теми днями, когда отсутствовал папа. Потом отец все-таки приходил.
Светлана радовалась, сразу делаясь веселой и оживленной.
Однажды мама произнесла то, что хотела сказать давно, но всё не решалась: «Ты женишься на мне?..»
В этом вопросе смешалась и мольба, и легкое кокетство, и страх отказа, и тревога, и очень глубоко скрытое недовольство.
Женщина спросила мужчину и испугалась сама.
Однако Кнуров-старший не рассердился. Он пригорюнился.
«Король не властен над своей судьбою, Светочка, сказал отец, криво усмехаясь. Эдуард VIII-й отрекся от престола, чтобы вступить в брак с любимой женщиной, но ему было проще Сколько мне лет, по-твоему?»
«Лет?.. мама подняла плечи, выражая недоумение. Причем тут это? Ну-у Двадцать три Что? Больше? Двадцать четыре?»
«Мне сорок пять, Светочка, тихо проговорил Кнуров. Я был генетически модифицирован в утробе матери. В пренатальный период так это, вроде, называется После той генной операции была еще биотрансформация, уже в подростковом возрасте и я перестал быть нормалом. Или гуманом ходит по НИИ и такое слово Мое тело останется молодым еще лет двадцать, как минимум, а потом у меня впереди будет еще годков восемьдесят активной зрелости»
«Это неправда? испуганно-растерянно проговорила Светлана. Ведь евгеника запрещена!»
«А это не евгеника была, хмыкнул Эдуард невесело. Бюджетные расходы программы «Имаго» вбивались в графу «Борьба с генетическими заболеваниями» О чем ты! На секретные проекты тогда тратили миллиарды и в Америке, и в Европе! СССР опять догонял И перегнал».
Не найдя стула, мама присела на игрушечного пони. Лошадка пискнула.
«А я, значит, нормалка пробормотала Светлана, проводя ладонями по щекам, словно омывая лицо. Гуманка Мне отпущено еще лет десять, самое большее, после чего я увяну. Правильно Зачем тебе старуха?..»
«Да причем тут это! страдающим голосом сказал отец. Я бы таскал для тебя тайком сыворотку из биореактора, да я бы Господи, Светочка, ну, не могу я сказать тебе всего, пойми меня! Тут политика, Свет, понимаешь? Все очень сложно, опасно, грязно! Думаешь, я просто так пропадаю неделями, гуляю, не появляясь? Да мне хотя бы на день вырваться к вам трудно, так трудно, что Никто и не знает, что вы у меня есть! Семеечка моя»
«А Ромка? прервала мама папины излияния. Он кто? Нормал? Или этот юбер?»[1]
«Полукровка!» ласково улыбнулся отец.
Больше мама не касалась темы замужества, но стала задумчивей
Пришло время, и Ромка пополз. Встал на четвереньки, изображая толстую смешную ящерицу. Заковылял на своих двоих. А папа поселил в коттедже няню. Тетю Машу. Доктора биологических наук.
Няня подменяла маму, укладывала малыша спать, рассказывала сказки на ночь и снимала показания датчиков
На четвертом году у «Ромки-хомки», как и у всех, сформировались девяносто процентов связей в мозге, и «тетя Мася» покинула их дом. Было много горьких слез и сладких поцелуев, страстных обещаний писать, не забывать и навещать
А когда сыну стукнуло пять лет, папа подарил ему большую «игрушку» невысокого, встрепанного мальчишку с лицом простым, грубоватым и застывшим, как маска.
«Ой, кто это?» испугалась мама.
«Это УР, успокаивая ее, сказал отец. Универсальный робот-андроид со встроенным псевдомозгом. Искусственный интеллект второго поколения!»
«Ох, да он же кучу денег стоит! запричитала Светлана. Вон, соседи робота-уборщика в кредит взяли, третий год расплатиться не могут!»
Папа мог и надуться на мамины попреки, как уже случалось, но в тот раз он наметил улыбку немного, правда, жалкую и серьезным тоном сказал:
«Не жадничай Привет, Урчик!»
Кибер, стоявший неподвижно, сразу ожил, а его лицо дрогнуло, обретая выражение включились мимические псевдомышцы.
«Привет, Эдик, заговорил он обычным, хотя и монотонным голосом. Техсостояние отличное. Подзарядку прошел. Все системы работают штатно. Жду дальнейших указаний».
«Продолжай выполнять заданную программу».
«Приказ понял».
«А для чего он?» робко поинтересовалась Светлана.
«Ну-у Будет играть с Ромкой, нянчиться с ним по ночам, и»
«И?..»
«Еще он телохранитель».
Вот когда прозвучал сигнал тревоги почти не замеченный, он звякнул первым звоночком
Шло время. Роману исполнилось семь, и его зачислили в Щербинскую экспериментальную школу. Туда отбирали детей со скрытыми метапсихическими способностями, а таких гавриков и гавриц в последнее время стало подозрительно много.
Мама была рада. Она очень гордилась, что ее «сыночка» будет ходить в «престижное учебное заведение».
Ромкин учитель, Алексей Петрович Воронин, ей тоже понравился. Это был взрослый мужчина, спокойный и уверенный в себе, сильный и добрый.
В «Щербинке» училось пятьдесят шесть детей, пятьдесят шесть юберов чад ненаглядных от генно-модифицированных мужчин и женщин. Противники вмешательства в «божий промысел» дразнили таких ребятишек «ГМО». Бывало, что им не давали играть с другими, «нормальными» девчонками и мальчишками, гоняли, не пускали на спортплощадки.