Увидев пациентку, Скальд уже тогда понял, что ее не спасти.
За мгновение до того, как вся кровь из сосудов Марты перетекла в рот, а затем вырвалась наружу, он заметил ее вздувшиеся черные вены и комок, прошедший по горлу, когда пациентка запрокинула голову к потолку.
Белки глаз налились черной массой, а радужка покраснела. Широко расставив ноги, мать жаждала только одного спасти свое дитя.
«Поздно, слишком поздно. Я уже видел это ее мне не спасти. Почему это происходит опять?!».
Скальд предпринял всевозможные попытки. Это его работа. Он быстро ввел адреналин в вену и поставил капельницу с гипертоническим раствором. Лита принесла все необходимое для кесарево сечения.
Скальд приступил к операции сделал разрез, но все закончилось слишком быстро.
Лита, уходи! крикнул он своей ассистентке.
Медсестра отпрыгнула в сторону, когда алый фонтан вновь ударил в потолок.
Скальд подбежал к Марте, схватил ее за плечи и уложил на кушетку. Ее тело сопротивлялось. Мышцы захватили тонические судороги. Он с силой придавил руками рот, и теперь кровь, словно вода из шланга под мощным напором, брызгала во все стороны сквозь его пальцы.
Черт! Черт! Проклятие!
Пятки Марты застучали по кушетке, отбивая бессмысленный хаотичный ритм. Ее руки, белые, с почерневшими пальцами, мертвой хваткой вцепились в медицинский халат Скальда.
Пациентка с силой пыталась отбросить доктора от себя.
Скальд сопротивлялся. Он не мог позволить болезни победить, но в следующий миг
Жизнь ушла из глаз Марты. Глазные яблоки закатились вовнутрь черепа, и Скаль видел лишь черные белки под дрожащими веками, которые уже не могли сомкнуться.
«Ребенок нужно спасти хотя бы его».
Выпустив тяжелый вздох, Скальд отпрянул от головы Марты, вырвался из ее хватки и перешел к разрезанному животу. Скальд руками расширил разрез, чтобы скорее достать из тела матери дитя.
«У тебя еще есть шанс. Не смей умирать. Слышишь? Не смей этого делать! Черт!».
Но иной голос, голос здравого смысла, считал иначе: «Шансов уже нет. Хватит упиваться ложными надеждами. Эти семь лет тебя ничему не научили?».
Скальд, перестав думать о спасении жизни матери, приступил к спасению дитя.
У меня не будет два трупа! Только не в мою смену!
В горле Скальда пересохло. Он не мог сглотнуть нечего.
«Но такое уже случалось и не раз кого ты обманываешь, Скальд?».
Он запустил руки в живот через разрез и схватился за податливое скользкое крохотное тельце.
Когда Скальд увидел кожу младенца, он остолбенел.
«Черная».
Скальд выпустил маленький трупик из рук и оставил его на животе матери. Кровь уже не хлестала так сильно, а вытекала багровым ручьем на пол из открытого рта, оставляя под кушеткой лужу.
Скальд обернулся и встретился взглядом с Литой, своей верной напарницей. Она как раз вышла из-за стола своего укрытия, где пряталась от брызг крови.
Ему не требовалось что-либо говорить. Она уже переживала вместе с ним подобное.
Сука!
Скальд яростно ударил кулаком по плитчатой стене. Люминесцентная лампа под потолком неприлично заморгала в ответ.
Это уже второй случай Алого Вопля за неделю. Вам не кажется это странным?
Лита задавала правильные вопросы. Очевидные, но правильные.
«Алый Вопль опасен только для беременных женщин, находящихся на самом позднем сроке. В этих краях неизлечимая болезнь набирает катастрофические обороты».
Почему это происходит, доктор Серпентес?
«Я не знаю. Никто не знает. Но Алый Вопль убивает женщин и их детей».
Вызови труповозку. Позвони в морг. У нас два тела. Время смерти: два часа сорок минут.
«Средь бела дня».
Давайте я сначала помогу вам переодеться?
Он не возражал.
Только накрой их сперва.
Кивнув, Лита достала из шкафчика плотную белую ткань, подошла к кушетке с трупами и накрыла их. Ткань мгновенно окрасилась в алые пятна, начав впитывать всю кровь.
Я помогу тебе убраться, сообщил Скальд.
Ох, не стоит, я справлюсь
Я помогу, Лита. В прошлый раз я ушел и отныне чувствую себя виноватым за то, что не остался с тобой. Тебе пришлось в одиночку разгребать весь этот бардак. Отмывать кровь от белых стен очень непросто. Я же знаю. Мы ведь с тобой напарники. И должны действовать вместе. Особенно, когда дело касается грязной работенки. Это нечестно с моей стороны по отношению к тебе сваливать весь мусор на твои плечи.
Вас вызвали. По срочному делу. Доктор Серпентес, я сама.
Не сегодня, Лита. Сегодня я с тобой.
Возражать она не стала.
Скальд снял очки, оставив их на столе, взял полотенце из шкафа и протер лицо от крови.
Раздевайтесь. Я дам вам сменную одежду.
И почему она не пришла раньше?
Вы же знаете, что симптомы развиваются стремительно. Определить подобное состояние на ранних стадиях просто невозможно.
«Его и вылечить-то невозможно. Ни на какой стадии. Это еще никому не удавалось. Если женщину настигли предвестники Алого Вопля она труп. И ее ребенок тоже».
У нее уже почернели пальцы. Неужели, она
Странно, что болеют только беременные женщины. Алый Вопль регистрировался на ранних сроках беременности? Или у не беременных?
Нет. Только поздние сроки беременности. Иных случаев не регистрировалось.
Жестоко.
Лита достала из шкафчика сменную одежду для Скальда и замерла, поймав на себе его тяжелый взгляд.
Ой простите! Я не хотела!
Ничего, Лита. Ты не виновата.
Я же знала. Черт! Простите меня!
Успокойся, Лита. Это в прошлом.
Она знала его историю.
Она знала, что Алый Вопль для Скальда не просто болезнь, от которой умирают его пациенты.
Алый Вопль нечто большее, личное.
Персональная трагедия Скальда.
Следует сообщить об этом в Департамент Здравоохранения. Два Алых Вопля за неделю. И это только у нас! Это слишком много. Им придется принять меры. Женщины боятся беременеть в Перламутр-Бич. В городской больнице наверняка хватает подобных случаев.
Никто не знает природы этого страшного заболевания. Откуда оно берется? Как им заражаются? Как быстро прогрессирует? С чего начинается?
Известна лишь группа риска и картина трагического исхода. На данный момент нет ни одного случая излечения или спасения.
Алый Вопль приговор.
Лита оставила чистую одежду на стульчике и отвернулась, позволяя Скальду без стеснения переодеться в ее присутствии.
Скальд никогда не стеснялся Литы. Она его друг. Верный напарник, который всегда рядом. Она была с ним после того самого страшного дня в его жизни. Дня, когда Алый Вопль стал частью его личной истории.
Скальд стянул с себя окровавленный халат, промокшие брюки и рубашку. Бинты с рук тоже пришлось развязать и избавиться от них. Побросав все на пол, он протер голое тело сухим полотенцем. Затем надел все чистое, сухое, свежее: новую белую рубашку, брюки и халат.
Я все.
Первое, на что посмотрела Лита, повернувшись к доктору, руки.
Мне перевязать их?
Да, было бы неплохо.
Сначала наложим мазь. Садитесь.
«Сколько раз просил называть меня на «ты». А она ни в какую. Доктор Серпентес! Доктор Серпентес! Что ж, если ей так больше нравится, я не возражаю».
После большой потери в прошлом Скальд сильно сбросил в массе. Он стал совсем тощим, из-за чего казался еще длиннее и вытянутее, словно трость.
Дай закурить.
Конечно, сейчас!
Лита взяла с полки пачку сигарет и зажигалку, передала все Скальду.
Раньше он никогда не курил. Ровно до того самого дня, когда в его жизни появился Алый Вопль.
Скальд уселся на стул, зажег сигарету и задымил. Лита принесла мазь, лейкопластырь и бинты.
Скальд смахнул со лба непослушную прядь волнистых черных волос. Неделю назад волосы у него начали завиваться в кудри. Это обстоятельство подстрекало его постричься, но Лите нравилось. Она сама призналась в этом. Только ради нее он не стал избавляться от забавных кудряшек.