Убивать народ Аир-Корра не любил. Потому даже обречённым на медленное гниение изнутри убогим предоставлялся шанс. Выживешь после падения со скалы иди на все четыре стороны.
Собственно, ритуал существовал задолго до того, как появилась та самая Запретная гора. Тогда он всего лишь обозначал ступень взросления птенцов, переход к свободному самостоятельному полёту. Подростков сталкивали со скалы, чтобы научить владеть крыльями. Иногда, разумеется, случались трагедии, но народ аль воспринимал их философски. Значит, такова воля Неба. Птенец не приспособлен к жизни в воздухе, и духи забрали его к себе.
Поведя уставшими плечами, Аир-Корр вдохнул поглубже и ещё чуть прибавил скорости, не в силах отогнать ощущение, что драгоценные мгновения, отделяющие его от катастрофы, утекают сквозь пальцы.
Что же могло пойти не так? Он ясно дал понять Главе, что сомневается в необходимости ритуала и собирается посоветоваться с мудрейшей, так что вряд ли Гирр-Тер проведёт его, не дожидаясь особого повеления Матери кланов.
Или всё же осмелится?
Гирр-Тер Оцу в последнее время вёл себя всё более самоуверенно и независимо и всё реже советовался со старейшинами и лучшими из воинов форпоста. Аир-Корр подумывал сместить его, но необходимость принять после вождя всё имущество пугала его не на шутку.
К имуществу прилагалась Раэ.
Дева отталкивала закалённого воина своей целеустремлённостью. Можно даже сказать, зацикленностью. Способность фокусироваться на одной задаче завидное качество, но не тогда, когда это касается личной жизни и свободы самого Аир-Корра. Раэ Оцу отчего-то решила, что они идеально друг другу подходят, и всячески преследовала своего кумира. Даже в воины за ним пошла. Женщины нередко служили наравне с мужчинами, так что особого изумления её выбор пути не вызвал, однако у стража от её влажного, пристального взгляда по спине бегали мурашки. И вовсе не от предвкушения удовольствия.
Остальные воины подтрунивали над ним и искренне не понимали, чего Аир-Корр упирается. Раэ была прекрасна ликом и крепка телом, а сильные серо-стальные крылья без малейших усилий поднимали её вертикально вверх редкое умение, доступное немногим родовитым линиям. Сам Аир так не умел. Отличное качество, чтобы передать его будущим птенцам
Но отчего-то при мысли о совместном с Раэ гнезде его пробирала нервная дрожь отвращения.
Среди разномастных пиков и расщелин на горизонте наконец-то замаячило тёмное пятно плато. Чем ближе подлетал Аир-Корр, тем сильнее он хмурился. Аль собрались на выступающем краю, том самом, который использовался чаще всего для приземлений и взлётов и том самом, где проводили на памяти стража все три ритуала очищения.
Одинокая фигурка на самой грани приковала его взгляд намертво.
Убогий, найденный вчера на Запретной горе, вскинул голову, словно почувствовл его внимание, но произнести ничего не успел.
Гирр-Тер заметил приближение Первого Крыла и сделал то единственное, что ему оставалось, чтобы не потерять уважение населения форпоста окончательно.
Быстрым ударом посоха отправил убогого в небытие.
Ветер свистел в ушах Айрин всё громче и громче, заглушая бьющуюся в них кровь. Беглым взглядом девушка оценила расстояние до ближайшего нацеленного ей в голову утёса, проверила нет ли где на скале уступов, за которые она может успеть зацепиться или что хуже, удариться, и таковых не нашла. Край обрывался не просто вертикально под ним плато сужалось как перевёрнутая трапеция. Хорошо, что не насажает синяков. Плохо, что придётся применять экстренные меры.
На судорожно хлопающего крыльями в отдалении рыжика с кубиками Айрин даже не косилась. Смысл? Он слишком далеко. Даже если решит вдруг зачем-то её спасать, не успеет.
Призывать наноботов не понадобилось. Костюм спецназа оснащён множеством потайных карманов и встроенных гаджетов, ими просто нужно уметь пользоваться.
Айрин умела.
Сгруппировавшись и плотно сжав ноги, она зацепилась пальцами обеих рук за кольца на уровне середины бедра. Декоративные с виду, обычное украшение на кармане, они прятали в себе очень полезную, пусть и редко используемую функцию виндсьют. Стоило дёрнуть их одновременно в стороны, как ткань пришла в движение, перестраиваясь. Между ногами материал сросся, создавая перепонку, похожую на рыбий хвост. От запястий к коленям протянулись ещё два симметричных треугольника тончайшего материала, прошитые проволочными рёбрами для устойчивости. Они мгновенно наполнились воздухом, с едва слышным хлопком принимая форму. Поток ветра, только что слепо бивший в лицо, переменился, упруго надувая импровизированные паруса, и свободное падение превратилось в управляемый полёт.
Отчасти управляемый.
Бриз то появлялся, то пропадал, отчего парение над бездной в исполнении Айрин больше напоминало трепыхание гуся, наклевавшегося перебродившей ягоды. Видела она и такое во время одной из миссий. Чего только не узнаешь на отсталых планетах, живущих аграрным трудом.
Впрочем, цели своей она достигла перестала падать головой прямо на гостеприимно торчащие каменные пики. Теперь можно и подумать, что собственно делать дальше. Возвращаться? А где гарантии, что её снова не столкнут? Или не проткнут чем-нибудь острым? Костюм у неё многофункциональный, наноботы не дремлют. С ней самой ничего особенного не случится, кроме дырки в теле и кратковременной ослепляющей боли, тут же сменяющейся чесучим зудом быстро заживающей плоти. И регекамеры ни к чему. А вот поселению может не поздоровиться, если паразиты в её крови решат врубить что-нибудь ответное. Химическую бомбу или обычный взрыв, например. Там же дети! Айрин явно видела недооперившиеся крылышки на спинах малышей. Такие и улететь не смогут. Жертвы среди мирного населения ей категорически ни к чему, кроме того,, взрывы обычно существенно понижают шансы на мирные взаимовыгодные переговоры. А ей не помешала бы помощь аборигенов в деле поиска профессора. Сама она долго скакать по скалам и лесам будет.
Её размышления были прерваны самым невежливым образом.
Кашлем.
Звук доносился откуда-то справа. Айрин осторожно, чтобы не нарушить только недавно пойманный баланс, покосилась в ту сторону и досадливо поморщилась.
Догнал-таки крылатик.