И врачи помочь не могут, ну
Да-да! нетерпеливо перебил я его: видеть сильного, уверенного в себе сержанта таким вот мямлящим, почти заикающимся было неприятно. Ты все это мне говорил! Не раз!
Ну так вот на «Гневе Гегемонии» есть нечто, способное мою хворь вылечить, продолжил Диррг чуть увереннее. Я случайно узнал, еще когда в отставку ушел Получилось так И я нарочно сюда завербовался на сверхсрочную, чтобы эту штуку найти.
Так какую штуку-то?
Сержант напомнил мне девчонку, с которой мы учились в институте и некоторое время встречались она ужасно стеснялась слова «секс» и всех связанных с ним терминов, а когда нужно было эту тему обсудить, начинала заикаться и краснеть, использовала окольные выражения, дико нелепые и смешные.
Это прибор, выдавил он. Очень древний. Который лечит все болезни.
Память моя сделала стойку кто-то говорил мне о подобном устройстве, кто-то на линкоре, хотя это было давно Из памяти всплыл резкий запах лекарств, стеллаж с пузырьками и коробочками, стол и сидящий за ним немолодой шавван точно, врач с татуировкой!
И он еще название упомянул!
Этот Обруч Света? Сфера Очищения?
Диррг вытаращил глаза:
Сияющий Обруч из Сферы Чистоты а ты откуда о них знаешь?
Слышал, буркнул я. Но это же император то есть гегемонские сокровища. Откуда они здесь взялись?
Сержант пожал плечами.
А что это вообще такое и как оно работает? Как выглядит?
Если эта фиговина и правда лечит все болезни, и воспользоваться ей могут не только кайтериты, под которых ее изготовили, а шавваны, то наверняка она сработает и на человеке, а точнее на одной маленькой девочке по имени Саша. Осталось найти ее, подождать, пока Диррг не справится со своей хворью, а потом вежливо попросить.
Тонкий золотой обруч как лента. Если надеть на голову, то он светится, описание вышло так себе. А всего там семнадцать предметов, их создали еще до Чужацких войн, когда Гегемония была на вершине могущества Первым был Трон Великолепия очищает мозг, улучшает память, на нем лучше и быстрее думается Ну и там остальные
Ясно, что сержант и знал не особенно много, и желанием рассказывать не горел. Только вот и мне больше информации не было нужно теперь я понимал, ради чего наша охота, и сам был готов облазить исполинский космолет, чтобы только найти эту побрякушку.
Чего мы ждем? я вскочил на ноги. Давай еще по одной, и за дело.
К выпивке я равнодушен, но дедушкин самогон оказался и правда на диво хорош.
* * *
Встретившее меня в оружейке существо напоминало бесформенного динозавра в зеленой чешуе или очень уродливую пластиковую елочку, произведенную сидящими на опиуме китайцами. Из-под чешуйчатого плаща, скрывавшего существо целиком, струилась дикая помесь запахов бензин, соленые огурцы, раскаленный песок.
Пррроххходи, человввек, прошелестело оно.
На одном из столов свивала кольца живая система связи: толстый удав без головы, из маслянистого бока которого на длинном и жестком отростке торчала архаичного вида телефонная трубка.
Не спеши, зеленый, буркнул я. Чего ваша аппаратура во мне не работает?
И я выразительно постучал себя указательным пальцем по лбу, где-то за которым прятался встроенный «смартфон» для связи с домом тиззгха установили его туда в обмен на некую услугу, которую я им пообещал. Оказавшись на «Гневе Гегемонии» я тут же попытался активировать эту штуку, чтобы поговорить с Юлей, и у меня ничего не вышло.
И после установки она начала функционировать не сразу, но там хоть было ясно почему.
Когддда будддет нужжжда, она включиттттся, сообщил чешуйчатый плащ.
А может ты заливаешь? Может она попросту сломалась, и я вам ничего не должен?
Когда я спросил у Юли, как для нее выглядели мои «звонки», совершенные прямо из головы, то она ответила все как обычно, смартфон подавал сигнал, на экране появлялось мое имя на фоне смешной фоточки, где я держу Сашку, а она тянет ко мне ручонки; разве что при попытке перезвонить ничего не получалось, связь всегда обрывалась на первом же гудке.
Тиззгха зашелестел, как тысяча осин, одеяние его раздулось, полы взметнулись, обнажив нечто черное, извивающееся. В лицо мне ударила волна горячего воздуха, я невольно закрылся ладонью, а когда убрал ее, то передо мной стояли два нелюдя второй был повыше и потемнее, и будто сутулился под чешуей.
Человввек, проклекотал он. Сссделка в сссиле!
А оборудование не работает.
Всякий раз, когда ты пробуждаешь ее ото спячки, она ест плоть твоего мозга. Хочешь ли ты израсходовать его целиком?
Вот это номер, о таком меня никто не предупреждал!
И за сколько сеансов эта ваша фигня мой мозг сожрет?
Тиззгха повыше наклонился ко мне, под плащом обозначилось движение, будто там зашевелилось сразу несколько рук.
Мать Кладки не врет. Сделка заключена. Сейчас опасности нет, но риск есть. Придет время мы напомним о себе. Все ли ясно тебе, человек? Так?
Мать Кладки? Это что, передо мной птица или ящерица женского пола? Сюрприз!
Ничего не ясно, но ладно. А имя у тебя есть? Надо знать, с кем я договорился.
Тиззгха запыхтели, заперхали в унисон, и я сообразил, что они смеются.
Ты не выговоришь его, человек. Но попробуй
Я услышал нечто вроде «Тир-Тир-Вага-Хуммаа», но между знакомыми звуками прятались странные, чуждые, царапавшие слух, даже не понять гласные или согласные.
Очень приятно, сказал я.
Не думаю. Сделка в силе! вновь непонятно откуда ударил порыв ветра, и две зеленых конических фигуры слились в одну, мгновение она выглядела толстой и высокой, а потом стала обычной.
А я отправился к столу, и взялся за теплую, вибрирующую телефонную трубку.
Привет, сказала Юля чуть устало. Рада тебя слышать. Как ты там?
Нормально, бодро отрапортовал я, стараясь не думать о том, что уже наставил супруге рога, получил по морде, оказался в лапках у шантажистов и под надзором особистов. Дело такое, работаем
Командировка, проворчала она. Все знают, чем мужики там занимаются. Расскажи хоть подробно
Ну осторожно начал я. Гоняю молодых, а то набрали тут по объявлениям. Один из самой Америки, прикинь Держит ав
Слово «автомат» договорить мне не дали в ухе раздался громогласный треск, и живая трубка напряглась, дернулась в ладони, как рыба на крючке.
Не все можжно говорррить, человвек, напомнил тиззгха.
Да знаю я Юля, ты здесь?
Тут. Эх, ты
Как бы мне хотелось обнять ее, прижать к себе, услышать эти слова не с помощью живой аппаратуры, а лично, но ничего не поделаешь, должен тянуть лямку тут, среди существ, лишь похожих на людей.
А так у меня все хорошо, здоров, кормежка отличная.
Непонятно как, но за проведенное дома время я ухитрился так и не рассказать, где был и чем занимался. Ну и жена у меня умница быстро сообразила, что эта тема меня совсем не радует, и перестала ее касаться.
Сейчас промолчать еще проще, но хоть что-то надо же говорить!
Как вы там? спросил я. Как мама, как Сашка?
С мамой все оказалось неплохо нездоровье у нее прошло, так что несколько дней назад она к ним даже в гости заявилась, хотя обычно этого не делала, мы сами к ней ездили.
На работе завал, как обычно, сообщила Юля. Нельзя же так с нами обходиться!
Она врач, работает в больнице, и бумажками всякими их мучают неимоверно, на больных времени не остается.
Сашка же жена замолчала, и сердце мое оборвалось.
Что? Что?
Я примерно знал, что скажет Юля, понимал, что это неизбежно, и все равно боялся это все услышать.
Не очень хорошо боли снова, уколы приходится делать На процедуры ее вожу.
Я заскрежетал зубами, накатило желание выдрать трубку с корнем, швырнуть в стену. Я готов пойти на край вселенной, сделать что угодно, продать себя в рабство, лишь бы вылечить дочь, но прекратить ее мучения прямо сейчас я не смогу, и это чудовищно, мерзостно, отвратительно.