Длинные сильные пальцы обхватывают мое запястье, а потом спускаются ниже и берут в капкан. Моя ладонь буквально утопает в его захвате. Я чувствую его огрубевшую кожу, которая явно хорошо знает, что такое физический труд. Он вообще весь такой: жесткий, брутальный, давящий. От него исходит сугубо мужская энергетика, с которой приходится бороться каждую секунду.
Я с трудом ловлю его темп, чтобы не отставать. Или это он притормаживает, когда я едва не спотыкаюсь? Так или иначе он уверенно ведет меня вперед, а я молюсь о том, чтобы моя ладонь не начала потеть из-за перенапряжения. И из-за его горячих пальцев.
Стоим, говорит он, повторяясь.
Любимое слово?
Что?
Моих волос касается его раздраженный выдох. Мне кажется, он действительно готов поверить, что ослышался, поэтому и переспрашивает. Он настолько не привык, что ему могут дерзить? Не знаю, где он работает, но, похоже, там беспрекословно выполняют все его приказы.
Вы Смирнов? я припоминаю фамилию, которую услышала вчера. Который прилетел из какого-то Хмеймим? Что это, вообще, такое? Место сбора хамов?
Еще один выдох. Только злой, напоминающий рык.
Мужчина накрывает мои губы ладонью и сдавливает так, что я ощущаю болезненные уколы. Он буквально обжигает меня своей мощью, которую контролирует, но мне хватает совсем маленькой дозы, чтобы всхлипнуть от страха.
Леш, зовет второй охранник, оказываясь рядом. Она не знает, что несет. Она совсем молодая дурная. Отпусти ее, а то она плакать будет всю дорогу.
Иди к водителю, приказывает ему мужчина.
Охранник понимает с первого раза. Я слышу его шаги, а следом и хлопок дверцы.
Да, я Смирнов, бросает мне мужчина, разжимая пальцы. Лучше тебе больше ничего обо мне не знать.
С этими словами он подталкивает меня к машине.
Когда я попадаю в салон, на кого-то натыкаюсь. Я так спешу отодвинуться как можно дальше от Смирнова, что не замечаю другого человека.
Простите
Ничего страшного, отвечает знакомый голос.
Это помощница, имя которой я так и не вспомнила. Она сидит рядом, а вот Смирнов занимает место напротив. К счастью, внедорожник такой просторный, что сзади можно поместиться вшестером.
Это недопустимо, продолжает помощница, переключаясь на строгий тон.
Что именно? отзывается Смирнов.
Вы поменяли весь план без согласования со мной, я едва успела приехать
Так, дамочки, я похож на няньку? Закрыли все обсуждения. Я не лезу в ваши дела, вы не лезете в мои. За что вы там отвечаете? За цвет ее ногтей? Вот и занимайтесь.
Я чувствую разгоряченные волны вражды. Они проходят сквозь меня, так что я непроизвольно вжимаюсь в кожаную спинку. Зря я назвала внедорожник просторным: если они продолжат в том же духе, тут станет очень тесно и очень быстро.
И найдите ей очки, добавляет мужчина. Она как слепой котенок.
Она.
Он снова говорит обо мне в третьем лице.
Мне говорили, что с вами будет трудно, шипит помощница.
Я всегда оправдываю свою репутацию.
Зря вы так, майор. Я ведь найду на вас управу
Давайте. Увольте меня, и я свалю заниматься делом, а не этим долбаным цирком.
Следует несколько тяжелых выдохов. Но помощница заканчивает разговор со Смирновым и переключается на меня. Она придвигается ближе, касаясь моего локтя.
Любовь, в нашем графике произошли изменения. Мы сейчас едем в загородный дом, там у нас будет два дня, чтобы подготовить вас как следует. После вы с братом то есть с Игорем Никольским отправитесь в небольшое турне, если это можно так назвать. У Никольских есть фонд помощи людям с зависимостями, вы посетите несколько официальных встреч по поводу открытия новых центров реабилитации.
Я поняла. Я киваю. Вы сперва потратите время, чтобы научить меня вести себя как настоящая Любовь, а потом выставите на публику.
Как приманку. Никольский так и сказал, он назвал меня приманкой для похитителей.
Называйте как угодно, отвечает помощница. Я подготовила для вас анкету госпожи Никольской, там ее короткая биография, вкусы, любимые словечки. В общем, ознакомитесь.
Она кладет мне на бедра кожаную папку.
Я приеду к вам вечером, а пока что прощаюсь. У меня еще есть дела в городе.
Она выходит из машины, а я остаюсь со Смирновым наедине. Если не считать водителя, который наконец заводит мотор и трогает. Я не могу переключиться и зачем-то думаю о том, что этот грубый незнакомец сидит рядом.
Вы курите? спрашиваю его, когда до меня долетает тяжелый запах.
Это проблема?
Если честно, да. Я не переношу запах сигарет.
День становится все лучше, цедит Смирнов.
Но сигарету тушит. Я слышу, как шелестит опущенное стекло, а в салон врывается поток воздуха с улицы. Я коротко смотрю в его сторону. Но ничего нового рассмотреть не могу, только массивный грозный силуэт в темной одежде. Хотя я ловлю себя на том, что начинаю дорисовывать его внешность. Воображение бежит впереди событий, и я уже представляю, что у него тяжелые, наползающие на глаза брови, смуглая кожа и квадратный подбородок.
И шрам.
Или татуировки. Что-нибудь с волками или оружием, ведь брутальные мужики набивают именно это.
Дай я, бросает Смирнов, когда я принимаюсь мучить ремень безопасности, но не могу попасть язычком в замок.
Я справлюсь сама
Ему это удается с первой попытки. Он силой вытягивает ремень из моей ладони, а еще через секунду до меня доносится характерный щелчок. Смирнов не разговаривает со мной весь остаток дороги. Лишь пару раз бросает приказы в рацию, которая отзывается электрическим треском. Он первым выходит из машины и остается стоять у дверцы, ожидая меня. Я пытаюсь двигаться как можно увереннее, но металлический порожек оказывается предательски скользким.
Смирнов реагирует молниеносно. Он подхватывает меня, даже не напрягаясь, и ставит на землю. В таких ситуациях обычно говорят спасибо, но я думаю о том, что он слишком часто дотрагивается до меня. Хотя сейчас даже возмутиться не с руки.
Доведи ее, говорит он кому-то, после чего отступает в сторону.
В дом меня провожает другой охранник. Он передает мне папку, которую я благополучно забыла в машине. Проходит еще несколько минут, и рядом появляется девушка со звонким голосом. Она протягивает мне футляр с очками, за что мне хочется ее расцеловать.
Глава 3
Любовь Никольская любит белое вино и устрицы.
Поездки в экзотические страны и закрытые вип-вечеринки.
Еще она коллекционирует романы с именитыми спортсменами. В папке я нахожу романтические фотографии, где ее обнимает то первая ракетка мира, то раллийный гонщик, то серфер, покоривший волну высотой в семнадцать метров, то парень, который выступает за заокеанский баскетбольный клуб.
Она получила образование за рубежом, поэтому говорит на английском без акцента. У нее есть своя дизайнерская линейка одежды, косметический бренд и еще десяток компаний, которые существуют на деньги ее отца. Я читаю строчки ее биографии и убеждаюсь, что между нами нет ничего общего. Кроме внешности. Хотя тут тоже есть осечка. У Никольской нагловатый взгляд холодной стервы, а я смотрю в зеркало и буквально вижу в своих глазах бегущую строчку: Отпустите меня домой, пожалуйста.
Я отбрасываю папку в сторону, когда ко мне приходит парикмахер. Он приводит с собой целую команду ассистентов, которые быстренько превращают гостиную в профессиональную студию. Даже ставят дополнительный свет и заносят массивное черное кресло с раковиной.
Я вспоминаю, что помощница сказала, что на подготовку отведено два дня. Так что все делается стремительно и без лишних разговоров. Со мной так и вовсе никто не обменивается словами. Я в упор смотрю на парикмахера, но он обращает внимание только на мои волосы. И ничего не спрашивает, он явно уже получил все указания и точно знает, что нужно сделать с моим образом.