Ну конечно, имеются.
Тогда давайте прямо сейчас поедем на квартиру художника и осмотрим ее еще раз, предложила я.
Хорошо, Татьяна Александровна, согласился Загребенников. Сейчас я только схожу за ключами.
По дороге мы с Загребенниковым обсуждали версии совершённого убийства.
Анатолий, скажите, вы уже очертили возможные мотивы, которыми руководствовался преступник? спросила я.
Да, кое-что есть. Мы начали с того, что стали выяснять, могла ли быть кому-либо выгодна смерть Подхомутникова. Опросили для начала самый близкий круг тех, кто с ним общался.
И что вы выяснили? спросила я.
Вы знаете, художник, судя по отзывам, в принципе был, в общем-то, неконфликтный человек. Вежливый, рассудительный, владел своими эмоциями. Но вместе с тем принципиальный. Будучи владельцем картинной галереи и устроителем художественных выставок, Подхомутников являлся довольно-таки важной величиной в художественном мире. Ну, он мог отказать в персональной выставке, если считал, что картины, отобранные на нее, недотягивают до эталона. А с другой стороны, искусство ведь вещь очень тонкая, неоднозначная. Кому-то нравится классика, кому-то абстракция. Я это к чему, собственно, говорю. Секретарь Союза художников Владислав Шляпников тот самый, что приходил утром к Подхомутникову, сообщил, что накануне убийства у Подхомутникова произошел серьезный конфликт с художником Григорием Переводниковым. Подхомутников отказался брать его картины, ну, то есть отказал по существу в устройстве персональной выставки.
А в чем была причина отказа? спросила я. Картины Переводникова не соответствовали критериям искусства в понимании Подхомутникова?
Да, это была одна из причин. Кроме того, на устройство персональной выставки претендовал еще один художник Геннадий Селиверстов.
То есть Подхомутников предпочел Селиверстова? А Переводников остался не у дел? уточнила я.
Да, именно так. И, по словам Владислава Шляпникова, Переводников устроил грандиозный скандал. Он рвал и метал и как ошпаренный выбежал из здания Союза художников.
А что же Подхомутников? спросила я.
Опять же, как следует из рассказа Владислава Шляпникова, Подхомутников решил еще раз поговорить с обиженным художником и даже позвонил ему, назначив встречу вечером, кажется, в одном из кафе.
А какой смысл был в этой встрече? недоуменно спросила я. Ведь решение о выставке было уже принято. Ведь не собирался же Подхомутников поменять его?
Ну, судя по всему, нет, не собирался. Не знаю, зачем это ему было надо. Загребенников пожал плечами. Возможно, хотел в более спокойной обстановке еще раз поговорить. Как я уже сказал, по отзывам, Подхомутников был неконфликтным. Может быть, ему был неприятен такой скандал, который учинил Переводников, кто знает.
Понятно. А вы уже допросили Переводникова? спросила я.
Да, конечно, Татьяна Александровна.
И что он сказал?
Сказал, что после того, как они с Подхомутниковым встретились в кафе, они, поговорив, остались каждый при своем мнении.
То есть Переводников продолжал считать, что он более достоин персональной выставки, чем Селиверстов? уточнила я.
Да. По словам Переводникова, они вышли из кафе и каждый направился в свою сторону.
А он мог совершить убийство? Этот самый Переводников? Ведь устроил же он скандал в Союзе художников. Не исключено, что в пылу гнева ему могла прийти в голову и более радикальная мысль, предположила я.
Ну Загребенников на долю секунды задумался. Так-то у нас на Переводникова ничего серьезного нет, Татьяна Александровна. По его словам, после возвращения из кафе после встречи с Подхомутниковым он изрядно выпил, так как его сосед отмечал возвращение сына из армии. Так что у него имеется алиби.
А вы уже допросили соседа Переводникова? спросила я.
Конечно! Сосед все подтвердил. Он сам проводил Переводникова до его квартиры.
«Все равно нужно будет встретиться с этим неуправляемым Переводниковым, подумала я, мало ли что. Пусть он и напился, но потом дома мог и протрезветь и убить Подхомутникова. И еще эти отрезанные уши Очень похоже на месть, учитывая взрывной характер Переводникова. Но опять же, как он проник в его квартиру? Ведь никто чужой в тот день не приходил».
Анатолий, а какие еще версии вы рассматривали? спросила я.
Мы подумали, что, возможно, здесь задействован какой-то сектант. Все-таки уши просто так не отрезают и символы на жертве не рисуют. Кто знает, может быть, это какой-то фанатик поработал. Но пока эта версия отрабатывается. Мы, правда, уже устроили несколько облав по шалманам и другим подобным местам, но пока все безрезультатно.
И когда только успели? больше себе задала я вопрос. Подхомутников всего три дня назад, получается, был убит.
Так сразу же, как стали раскручивать это дело. Уж больно интересная особенность, откликнулся стажер.
А что с аналогичными случаями? С отрезанными ушами, я имею в виду? Не смотрели по базе, занимался кто-нибудь подобным?
Нет, пока не успели, Татьяна Александровна, покачал головой Анатолий. Это же время надо, а мы пытались по горячим следам с делом разобраться. Всего три дня прошло! А символ этот перевернутый крест в принципе используется во множестве оккультных сект. Ничего конкретного.
Мы подъехали к дому, где проживал Иннокентий Подхомутников. Это был высотный дом с благоустроенной придомовой территорией. Квартира Иннокентия Подхомутникова находилась на четырнадцатом этаже. Я обратила внимание, что к дому вплотную примыкала еще одна такая же высотка. «Или это второй подъезд одного и того же дома? подумала я. Да нет, скорее всего, еще один многоэтажный дом. Потому что двухподъездные дома не строят. Или один подъезд, или пять, а то и больше». На всякий случай я метнулась к прогалу между домами но поняла, что здесь с трудом средних размеров кошка протиснется. Нет, не вариант. Да и окна сюда не выходят, что приятно для жильцов: вряд ли доставит удовольствие существовать в квартире, за окнами которой постоянно мельтешат соседи.
В просторном холле подъезда нас с Анатолием встретила пожилая женщина. Она сидела за стеклянной перегородкой и вязала какое-то меланжевое полотно.
Здравствуйте, Октябрина Михайловна, поздоровался Загребенников.
Здравствуйте, отозвалась женщина, вы снова к нам?
Нам необходимо еще раз осмотреть квартиру Иннокентия Константиновича, сказал стажер.
А эта девушка тоже будет проводить осмотр? спросила женщина, посмотрев на меня.
Да. Это Татьяна Александровна, частный детектив, она тоже участвует в расследовании убийства, объяснил Загребенников.
Какой ужас, какой ужас. Я до сих пор в себя не могу прийти, запричитала консьержка. И надо же было случиться такому как раз в мое дежурство! Хорошим человеком был Иннокентий Константинович, вежливым, обходительным. Всегда поздоровается при встрече, поинтересуется здоровьем. Царство ему небесное!
Октябрина Михайловна, скажите, а Иннокентий Константинович жил один? спросила я консьержку.
Один, один. Мать и отец у него давно умерли, он как-то сам об этом обмолвился. Насчет того, была ли у него супруга и дети, не знаю. По крайней мере, при мне не появлялись, он не рассказывал. А я стараюсь не лезть к жильцам со своими вопросами. Мне что дверь открыть, по телефону уточнить, ждет человек гостей или не впускать, да и все. К Иннокентию Константиновичу приходит делать уборку одна женщина, Валентиной ее зовут.
В тот день кто-то посторонний приходил в дом? задала я консьержке следующий вопрос.
Нет, чужих никого не было, ответила женщина, все только свои, все, кто здесь проживает.
Вы уверены, Октябрина Михайловна? еще раз спросила я.