Он кивнул:— Хорошо.
Герцог Вигфрид, кстати, здесь, в Савуази, по каким-то делам.— А второй?— Аттельстана, — ответил он, — искать надо в его владениях, а те по
всей стране…— Подумать только, — сказал я враждебно, — богаче короля!Он посмотрел в недоумении, не понимая, в каком месте смеяться, все-
таки у многих лордов земельные угодья больше королевских, да и сами они побогаче, что вполне естественно. Королями становятся не по размеру
земель.— Что-то еще? — спросил он. — А то у меня бумаги на подпись…— Пока все, — ответил я. — Вели собраться и давай пока бумаги. Посмотрю,
какие схемы придумал для разворовывания моей… гм… народной собственности. И отмывания незаконно собранных налогов.Он посмотрел с
недоумением.— А мы их разве собираем?— Будем, — пообещал я зловеще.— Тогда и придумаем, — ответил он. — Схемы.— Какие?— Разные, — пообещал
он.— Ничего разворовывать не будем, — твердо сказал я. — Мы ж не президенты какие на два срока! Мы — короли, а какой дурак у себя ворует?…
Народ собрался к вечеру, довольно именитый народ, я из окна видел, как во двор влетел на горячем коне диковатого вида Каспар Волсингейн, с
ним двое горцев, тоже в накидках мехом наружу, лохматые и звероватые, но под шкурами видны добротные кольчуги.Оба соскочили на скаку,
ухватили коня виконта под уздцы, а тот спрыгнул легко и пошел к главному входу.Барон Саммерсет прибыл вместе с виконтом Рульфом, оба
сосредоточенные, но оживленные, сразу начали шарить взглядами по окнам. Баннерный рыцарь сэр Геллермин прибыл в одиночку, кстати, надо бы
ему хоть виконта дать, а то один из моих приближенных, и все еще безтитульный…Земля задрожала, когда на полном скаку пронесся в сторону
дворца от ворот всадник на огромном тяжелом коне, каждая нога толщиной с дерево, грива настолько густая и длинная, что просто нечто
эпическое, хвост не уступает, да что там грива и хвост, ноги от копыт и до колен тоже укрыты густыми волосами.Он покинул седло солидно,
высокий и широкий, весь в металле, только забрало поднято, передал, не глядя, повод коня в чьи-то руки и пошел неспешными широкими шагами.В
кабинете хлопнула дверь, я обернулся, сэр Вайтхолд уже стоит на пороге, очень сдержанный и правильный.— Ваша ми… — проговорил он и
торопливо ударил себя по губам, — что это я говорю? Ваша све… ваше святей… ага, ваше высочество, вот снова не сразу попал!.. Кого из
местных тоже?Я сказал хмуро:— В Турнедо у нас, как видите, дорогой друг, ситуация с этим хуже некуда. Это в Сен-Мари сразу нашли
сторонников… В общем, кроме лордов Вигфрида и Аттельстана, которые могут и не прийти на зов, кликните еще Бальзу и Ортенберга.На его лице
отразилось отвращение.— Насчет Ортенберга еще понимаю, но Бальзу…— Он и мне весьма неприятен, — признался я. — Но если уж взвешивать их по
полезности, то Бальза куда более ценен. Мы с вами в таком муравейнике, что как нас еще не загрызли!Он возразил с неудовольствием:— Но мы же
управляем?— Мы?Он поправил себя:— Как-то же все идет?— Заслуга Гиллеберда, — сказал я. — Надо же, можно половину деталей сломать, что мы и
сделали, а машина все еще работает! Вот это прочность.— Готовился к войне, — сказал он понимающе, — вот и учел. Но что-то вы все чаще этого
врага хвалите…— Похваливая противника, — сказал я мудро, — косвенно хвалишь себя.