Физрук дунул в свисток, привлекая внимание собравшихся. Одногруппники начали нещадно мучить турник. Высокие, мускулистые, все как на подбор. Только некоторые выглядели, будто еще не вышли из детсадовского возраста. Кристиан, например. Он висел на турнике и изображал орангутанга, веселя публику.
А Крис-то все-таки, симпатичный самец, услышала я чей-то женский голос.
Он тебе не по зубам, шлюшка, сразу отозвались другие голоса.
Ну, ясен пень. Когда рядом с ним Семенова, кто посмеет позариться на ее сокровище.
Кто такая Семенова? спросила я у разговаривающих.
Девушка его, с третьего курса, Катька Семенова. Она дочка нашего ректора. Та еще стерва, чуть не плюнула под ноги собеседница. А ты вообще, где пропадала все эти месяцы? Будто из берлоги вылезла.
Отвлекаться я больше не хотела, так как к нам уже приближался объект разговора.
Итак, девчонки, нормативы буду принимать я, так что улыбаемся и красиво выполняем все упражнения.
Девочки дружно захлопали в ладоши, радуясь такому счастью.
Я все вижу, не оборачиваясь крикнул физрук. Увижу, что халтурите, будете делать в три раза больше.
Стоя с журналом в одной руке и с карандашом в другой, Кристиан зловеще обвел взглядом собравшихся и вызвал первой одну из наших девушек. Красивой походкой она прошествовала к мату и улеглась, а вторая девушка держала ее за ноги.
Начинайте, красавицы, будем качать пресс.
Кристиан удовлетворенно закивал и отпустил ее. Я смотрела, как наши девушки разглядывают Кристиана. А ведь он действительно, очень красив собой. Странно, что раньше я особо не замечала этого. Что-то в нем есть такое, что привлекает меня. И это нечто большее, чем просто мужская дружба.
Физрук остался довольной мной и поставил зачет, предупреждая, что если в следующем семестре мое посещение будет таким же, то зачета мне не видать, как собственных ушей. Я радостно догнала друзей, которые ждали меня у двери, и мы пошли переодеваться.
Переодеваясь, я невольно бросила взгляд в сторону мужской раздевалки, дверь была открыта, как и у нас. А в проходе стоял Кристиан. Он не стесняясь переодевался. Я стояла, и как идиотка, разглядывала его шикарное тело. Мне почему-то захотелось потрогать его, почувствовать тактильно, каков он.
Ты уже все? И что скажешь в свое оправдание? Почему не пришла на первую пару? Признайся, что ты просто проспала. Болеет она, пожурил меня парень.
Я ткнула его в плечо и смущенно улыбнулась. Вместе мы двинулись в столовку. По дороге Кристиана остановила блондинка в сиреневом платье, и они отошли от нас, хотя по виду моего приятеля и не скажешь, что он желал этого.
Вот это и есть Катька Семенова, сообщила мне проходившая мимо однокурсница, с которой я разговаривала на физре.
Ловлю себя на мысли, что меня немного расстраивает наличие этой самой Кати Семеновой в жизни Кристиана. Но не так сильно, как наличие подружки у Николаса.
Вечером Кристиан написал мне, что завтра будет очередная контрольная и прислал вопросы. Я ответила кратко, просто поблагодарив.
Он очень странный
Не проходит и пяти минут, как я возвращаюсь мысленно к сегодняшнему разговору в квартире Николаса. Его слова и подтверждения со стороны мачехи, никак не дают мне покоя. Как так?
На столе завибрировал телефон и высветился незнакомый номер. Я уже начала догадываться кто мне звонил.
Слушаю?
Ты дома?
Да.
Спускайся.
Я меняю старую футболку на более приличную и расчесав непослушные волосы, открываю дверь, попутно кидая взгляд в зеркало. Меня никогда не заботила собственная внешность, но сейчас, мне не хотелось выглядеть неряшливо.
На улице Николас поманил меня в машину, и я села. В салоне автомобиля приятно пахло цитрусом. Сидение он заранее нагрел, и я чувствовала, что внутри меня тоже разливается тепло.
Ты оставила вещи в машине, он протягивает мне пакет с заднего сидения.
Спасибо.
В машине играла классическая музыка. Это меня совсем не удивляло, с внешностью Николаса, только такую музыку и слушать.
У тебя что-то еще? внезапно спросил он.
Нет.
Тогда беги домой, мелкая. Родители заждались.
Ну вот, опять. Он считает меня маленьким ребенком. Про себя недовольно фыркнув, я вышла, не попрощавшись. Обойдется. Пакет все еще хранил тепло его рук, и я переместила руку на другой конец, чтобы не чувствовать это тепло.
Не дойдя до подъезда, я вдруг почувствовала головокружение. Быстрее присев на корточки, я начала глубоко дышать. Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Алиса?
Рядом стоял Николас. Мне кажется или я слышу нотки беспокойства в его голосе?
Все в порядке, просто головокружение. Можешь уезжать, я отмахнулась от него. Отстань от меня.
Да я и не собирался приставать, спокойно отрезал он.
Он выпрямился и, развернувшись, ушел.
Стремительная смена настроения мажора вводила меня в ступор. То он отталкивает и злится, то в нем просыпается забота и странный блеск в глазах, который вызывает непонятные чувства во мне.
Внезапно я ощутила, как меня подхватили под руки и потащили к подъезду. Я открыла и молча закрыла рот, не зная, как реагировать на его неожиданную помощь. Как бы и закричать нельзя, так как не поймут, ведь человек-то все-таки знакомый, и хочется сбежать.
Открывай.
Дверь подъезда противно запищала, и мы пошли к лифту, точнее меня волокли туда, Николас так и не отпустил меня.
Сам дойду, мои слабые попытки вывернуться, ничем не обернулось.
Молчи.
Только когда мы зашли в лифт, он отпустил меня. Я не смела поднять глаза на него. Да и слишком близко мы стояли. Снова этот терпкий древесный аромат, но сейчас, он мне казался, куда более приятным.
Наконец, двери лифта открылись, и мы стояли у двери моей квартиры. Приглашать его к нам, у меня не было желания, поэтому я повернулась и поблагодарила его.
Зайди внутрь, чтобы я видел.
Вот привязался. И зачем он со мной нянчится? Как только я закрыла за собой дверь, то сразу припала к дверному глазку, наблюдая за действиями мажора, но была разочарована, так как тот сразу же ушел. Хотя, чего я ждала? Не будет же он сидеть под дверью и караулить меня. На влюбленного Ромео он не был похож.
Я затолкала одежду из пакета в стиральную машину, засыпала порошок в отсек, и стала смотреть, как вещи крутятся внутри барабана. Явно, что мы с ним стали часто пересекаться. Не знаю, случайность ли это, но мне эти встречи казались будто подстроенными.