А что же? В голосе подруги смешались надежда и скепсис.
Маска! торжествующе ответила я. Карнавальная маска! Ее запихнули в мешок с другими новогодними прибамбасами, а потом все вместе выбросили! Но, должно быть, не в нашем дворе, а в соседнем, в те контейнеры мы с тобой не заглядывали. А ночью поднялся ветер, легкую мишуру разнесло по окрестностям
Да какая маска?! перебила меня Ирка. Я что, по-твоему, карнавальных масок не видела? У меня каждый год то пара зайчиков, то сразу два Дарта Вейдера! Она вспомнила новогоднюю экипировку своих близнецов. Но это же было что-то жуткое!
Не сомневаюсь, согласилась я. А ты посмотри в Интернете, как выглядит, к примеру, дико популярная у подростков карнавальная маска «Крик».
Минутку.
Подружка отключилась и почти сразу же перезвонила мне.
Она недолго искала маска «Крик» и впрямь ужасно популярна, поисковик по запросу мгновенно кучу картинок выдает.
А ты права, дорогая! Теперь в голосе звучало облегчение, смешанное с весельем. Это очень похоже на то, что я видела! Ирка засмеялась. Фух, отлегло Но если выяснится, кто этот затейник, избавляющийся от новогоднего хлама в августе, шепни мне его имя, пожалуйста. Я проведу с ним воспитательную работу.
За Герасимом очередь занимай, пошутила я в ответ.
Очень довольные найденным объяснением и друг другом, мы с подружкой распрощались.
Герасим уже навел порядок во дворе и пошел подметать аллею перед домом, с той стороны его бубнеж до меня не доносился, и я прекрасно поспала еще час-другой.
На работу-то мне ходить не нужно! Хо-хо! Я свободный писатель и вольнонаемный журналист, тружусь из любой точки мира в комфортном для себя режиме.
Кто понимает толк в реальных карьерных достижениях оценит.
В восемь утра заверещала неизменно энергичная малышня в соседнем дворе там место выгула ближайшего детского сада. У мелюзги началась утренняя зарядка, из-за чего у моего семейства случилась вынужденная побудка.
На каких-то там утят быть похожими хотят, быть похожими хотят не все, не все, с печальным смирением пробубнил в такт задорной мелодии Колян и попытался спрятать голову под подушкой.
И правда не как утенок, а страус, я бы сказала.
В комнате у нашего условно мелкого что-то грохнуло не иначе, товарищ сын сноровисто убрал постельные принадлежности в ящик для белья, и почти сразу в коридоре послышался бодрый юношеский голос:
Доброе утро, котики мои! А что у нас на завтрак?
Можно, я буду не котиком? из-под подушки безнадежно поинтересовался супруг. А еще немного останусь медведиком в спячке?
Понедельник, напомнила я, пора становиться лошадкой и впрягаться в работу, и вылезла из постели, чтобы заняться завтраком.
Зеленый салат, мягкий сыр, вяленое мясо, вареное яйцо, кефир, кофе мужу. Овсянка с медом, йогурт, бутерброд с сыром, яйцо и чай сыну. Творог со сметаной и малиной мне.
Хорошо, что у нас нет домашних животных, так утомительно готовить каждому свой персональный завтрак!
Ирка позвонила, когда я мыла посуду после завершившейся трапезы и размышляла, можно ли как-то унифицировать питание всех членов семьи и при этом не вызвать локальный народный бунт.
Ты помнишь, что в десять у нас встреча в «Булках с маком»? спросила Ирка, деловито почавкивая. Видно, тоже торопилась закрыть тему завтрака. Клиент имеет привычку опаздывать, но лучше на это не рассчитывать. Ты как, успеваешь?
Моя лучшая подруга бизнесвумен и поэтесса. Кошмарное сочетание.
Пишет она так себе, а на поэзию нынче спрос невелик, так что серьезные издательства произведения Ирэны Макс упорно не берут. Узок круг ее читателей, страшно далека она от народа, чем весьма тяготится, но, в отличие от других непризнанных авторов, не ноет беспомощно, а делает все возможное для того, чтобы изменить ситуацию.
Выход подруга нашла простой: она собирает таких же графо ой, извините непризнанных гениев, и они вскладчину выпускают сборник своих бессмертных стихов за собственный счет. А я в этих проектах выступаю литературным редактором, причем бесплатно, по долгу дружбы и из чистого гуманизма. Просто потому, что было бы слишком жестоко выдавать на публику шедевры Ирэны Макс и Компании в первозданном виде. Это же настоящее оружие массового поражения умеющих читать.
В «Булках с маком» мы должны были встретиться с какой-то дамой-чиновницей, вдохновенно кропающей любовные вирши. Ирка возлагала на нее большие надежды: чиновница с легкостью могла в одиночку оплатить все расходы на печать, но страшилась дебютировать с сольным проектом, предпочитая командное выступление. Нужно было убедить ее денег дать побольше, а места в сборнике занять поменьше. Я уже имела сомнительное счастье ознакомиться с творчеством пишущей дамы и понимала: ее поэзию можно без вреда для здоровья принимать только в гомеопатических дозах.
Пообещав подруге, что успею в «Булки» к назначенному времени, я поспешила привести себя в порядок и собраться к выходу. В итоге к назначенному сроку я успела, дама, как ожидалось, опоздала, а Ирка явилась даже с некоторым опережением графика и успела заказать нам с ней кофе.
Мы как раз раздумывали, не съесть ли по пирожному, когда на свободный стул за нашим столиком рухнуло как подкошенное тело в белом.
Но не чиновница, которую мы ждали, а наш общий знакомый Роман Оберман, больше известный в профессиональных кругах как Рома Обормот.
Он фотограф, раньше работал в СМИ, а потом, когда коронавирус спровоцировал тотальное сокращение штата в газетах и интернет-изданиях, нашел себя в неожиданном месте в правоохранительных органах. Там тоже всегда нужны фотографы, только снимают они обычно не живую натуру, а мертвую.
Боже, боже, что за жизнь пошла! душераздирающе вздохнул Обормот и прикрыл лицо ладонью, в щелочку разведенных пальцев внимательно наблюдая за нашей реакцией.
Здравствуй, Рома, что случилось? повелась на представление Ирка.
Она обожает мелодрамы.
То есть что еще, кроме ста пакетов санкций, инфляции и падения всего подряд на финансовых рынках? невозмутимо поинтересовалась я и глотнула кофе.
Рома через амбразуру растопыренной ладони стрельнул в меня недовольным взглядом и с готовностью развернулся к более благодарному слушателю Ирке.
У нас в городе завелся маньяк, объявил он, открыв лицо, чтобы иметь возможность выразительно гримасничать.
Сексуальный? оживилась подруга, отставив стакан.
Нет! Просто серийный убийца. Обормот помотал головой и с нарочитым сомнением взглянул на Ирку. Ты уверена, что хочешь это знать?
Конечно! ответила та, заметно заинтригованная. И, поймав мой укоризненный взгляд, поспешила оправдаться: Не из пустого любопытства, разумеется, а просто потому, что кто предупрежден тот вооружен. Какой маньяк, что делает, как заявил о себе?
Решительно, ответил Обормот и зачем-то посмотрел на наручный хронометр. За сутки две жертвы. Сначала женщина, потом мужчина. То есть нашли сначала ее, потом его, а уж в какой последовательности он их того как у нас говорят, покажет экспертиза.
Меньше всего прекрасным летним утром за чашкой вкусного кофе мне хотелось говорить о серийном убийце, который кого-то того.
Но я не успела придумать, как бы изящно и непринужденно сменить тему, а Ирка охотно включилась в предложенный разговор. Ей обязательно нужно было знать:
И как он их того?
Ужасно! подавшись к ней, доверительно шепнул Обормот. Во всяком случае, результат смотрится просто жутко, режиссеры голливудских страшилок курят в сторонке. Он задушил их!
Прозвучало не слишком пугающе. После анонса я ожидала чего-то действительно кошмарного и притом оригинального. А «задушил» это мы еще на первом курсе филфака проходили: трагедия Шекспира «Отелло», пятый акт, вторая сцена. Хотя в итоге бедняжка Дездемона не от удушения умерла, а от удара кинжалом