Он опустил взгляд только однажды чтобы увидеть, как исчезает в ней полностью.
Когда Саймон в очередной раз ехидно осклабился, Майя увидела блеснувшие над его верхней губой капельки пота.
К хорошему быстро привыкают, да, детка? Не останавливайся, я уже чувствую твои гланды
Ей хотелось бы найти в себе силы, чтобы просто откинуться назад, чтобы он видел все то, до чего хотел бы, но не мог дотронуться. Хотелось бы трахнуть его так, чтобы у него навсегда отпало желание вести себя, как мразь, параллельно с незамысловатой классикой нащупывая двумя пальцами его орех кракатук там, куда солнце не светит. Чтобы он орал и матерился, а потом кончил так, как ни с кем и никогда. Но Майе хотелось и чего-нибудь только для себя. Чего-то, что заполнит ее внутреннюю пустоту, как этот пульсирующий член.
Она по-прежнему хотела целовать в губы этого придурка с высокими скулами. Даже если он будет кусаться. Поэтому так же медленно она устроилась у него на груди, прижимаясь теснее прежнего, закрывая его глаза своими волосами. Вертеться на его члене, втягивая его верхнюю губу ее собственный вариант двойного проникновения.
Тела распластанного на холодном металле и отзывающегося на каждое прикосновение ей было мало. Ей был нужен еще и кусочек души.
Едкие комментарии Саймона будто иссякли осталось только дыхание. Но и его Майя пыталась отобрать, впиваясь в этот рот снова и снова. Вцепившись в жесткий край стола по обе стороны от связанных кистей, она поднималась и опускалась, надеясь, что ее хилых рук хватит достаточно надолго.
Не слишком резко, чтобы не пришлось останавливаться.
Не слишком медленно, чтобы получать от этого удовольствие.
Для женщины, не знакомой с оргазмом по-взрослому, поза наездницы путь в никуда, потому Майя была готова тереться о Саймона хоть до того момента, когда лобковые кости начнут дымиться. Судя по выражению его полуприкрытых глаз, он получил именно то, чего хотел его здесь не было, он витал где-то далеко в своих грязных мечтах. Интересно, кого он представляет вместо нее? Впрочем, не важно. Ей самой было дико странно от мысли о том, что происходит здесь и сейчас. И это не Грешник ее имеет. Это она его трахает, черт подери!
Ткнув носом его колючую щеку, Майя поднялась на выпрямленных руках, зависая над его лицом и дразня невозможностью дотянуться до ее напряженных сосков.
Может, хватит с тебя? даже пытаясь шантажировать его вот так, она не останавливалась, продолжая двигать бедрами.
Наказать себя хочешь? Так слезай губы Саймона были больше похожи на свежую рану, но он все еще кривил их в усмешке. Будто наверняка знал, что она не слезет.
Иди ты
Он так легко сломал ее чувство превосходства над ним, что обида была острой, почти до слез. Майя не знала, что сделать для того, чтобы обидеть его настолько же сильно.
В момент, когда она почувствовала, насколько он близок к финалу, ее осенило.
Слушая, как он тяжело дышит ей в ухо, то и дело срываясь на малоразборчивый шепот эти словечки, собранные в сточных канавах шведской столицы, врезались в ее память, цепляясь за самые острые чувства, Майя забыла о том, что хотела кончить. Осталось только болезненное ощущение заполненности и возвратно-поступательные движения.
Все, что она могла отнять у Саймона Хеллстрема это игра. Майя действительно слезла, откатываясь в сторону, приложившись бедром Выдергивая его из себя, как штепсель из розетки и с мрачным удовлетворением глядя на его все еще вздыбленный член.
Казалось, он взорвется, если на него просто дунуть.
Вместо этого, она освободила руки Саймона одним резким рывком, потянув за нужный конец веревки. Когда он заорал, ей показалось, что даже по мониторам пошла рябь. Это действительно больно, когда кровь возвращается в затекшие мышцы, прожигая привычные тесные русла вен.
Его только что бодро стоявший член исполнял жалкий танец садового шланга, вздрагивая на животе Саймона. Взяв его в ладонь, Майя поймала губами проколотый сосок Хеллстрема, стараясь быть нежной. Все, что осталось от его мощи липкая белесая лужица на горячей коже, которую девушка тут же стерла его же собственной майкой.
Ей хотелось бы рассмеяться, но во рту было сухо и горько.
Она была уверена в том, что в глубине ее глаз теплилось почти что рабское желание повторить это сумасшествие снова.
Саймон сел рывком, потирая затекшие запястья и жмурясь. Еще через минуту он уже поддергивал джинсы, натягивая их обратно на свой тощий зад. Кое-как справившись с ремнем, он потянулся вниз, чтобы обуться.
И подобрать с пола упавшую куртку, в которой он отыскал свои сигареты. Плюхнувшись в кресло, он попытался прикурить сигарету, но его пальцы были еще слишком слабы для уверенного проката по кремню.
Эй! Королевна
Она стояла, опираясь о стену, скрестив руки на груди смешная и почти голая, в чулках с белесыми пятнами от пота и не только. Повернувшись на его голос, она снова увидела неуютный взгляд, хотя на этот раз злости в нем не было. Вместо того чтобы закончить фразу, Саймон выразительно шлепнул себя по коленкам несколько раз пригласительным жестом.
«Слушаю и повинусь», подумалось ей. Что ж, самое время узнать, есть ли у герра Хеллстрема хоть капля здорового юмора. Впрочем, на его колени она села без особых опасений. Он мог и не продолжать: Майя взяла сигарету из его трясущихся пальцев, прикурила и, не удержавшись, затянулась первой. Откинувшись на спинку кресла, он смотрел на нее из-под полуопущенных век. Следующая затяжка была его: поднеся фильтр к его губам, Майя видела, как он втягивает щеки и тут же выпускает дым через нос, будто сбрасывая первую порцию яда.
Не удержавшись, она провела пальцем по его высокой скуле.
Красивый.
Чокнутый.
Они курили молча, затягиваясь по очереди, но все это время она смотрела в его лицо, пытаясь понять, почему теперь, когда она уже все о нем поняла, ее снова накрывает желание дать ему в любой форме, которую он предложит?
Ты охуевшая, Майя, лаконично изрек он, возвращая ей сигарету, высосанную почти до фильтра. Затушив ее о край стола, Майя искоса посмотрела на Саймона. Но такие вот девчонки и есть самая соль земли. Не надо смотреть на меня так, будто мы с тобой еще не трахались. Это по-жести
Забей. Как я на тебя смотрю теперь только мое дело.
Не расстраивай Папочку, детка. Ты забыла кончить И меня это бесит, по правде говоря.
Проблема не в тебе, Саймон.
Симме, он взял ее за подбородок, касаясь большим пальцем чуть припухших губ с болезненной отметиной от его укуса. Говори так. У тебя хорошо получается, меня до кишок пробирает.
Симме, все чудесно, но
Тогда поехали ко мне, его ладонь шершаво прошлась по ее бедру, разглаживая резинку чулка, соскальзывая на внутреннюю сторону. Это прикосновение заставило тлеющие угли желания вспыхнуть с новой силой.
Майя почему-то представила, как под утро ее труп обнаружат на одной из стокгольмских помоек с этим вот дивно счастливым выражением лица. Интересно, что на ней будет надето? В какой газете об этом напишут?
И главное будут ли зубы на месте?
Она никогда не совершала опрометчивых поступков. Даже уроки в школе ни разу не прогуляла. Единственной вредной привычкой фрекен Нордин было курение в особо эмоциональные моменты, а увлечением музыка. Но сейчас ей хотелось совершить что-то безумное.
Что-то, отчего ее покойная мать перевернулась бы в гробу.
Поехали к тебе, Симме
Натягивая его майку вместо своего дурацкого платья, она надеялась, что у него найдется чего-нибудь покрепче лимонада для дезинфекции ее душевных ран.
2. Ночь, химия, магия
Никогда еще фрекен Нордин не ездила по ночному Стокгольму на мотоцикле, обхватив ногами практически незнакомого парня. Ветер, забиравшийся под ее пальто, впивался в едва прикрытое тело ледяными пальцами, больно щипая и забираясь чуть ли не в душу.