Ну, это Аркадьич
Виноватился Семен видно было. Потому как человек он совестливый, не какой-нибудь там городской шабашник, а свой, деревенский. А раз просил значит, очень надо было.
Эх, быстро вы трудодни позабыли. Иван Аркадьевич вздохнул, пригладил остатки волос и, одернув синий пиджак с орденскими планками, уселся обратно на стул. Седые усы его уныло повисли, вытянутое морщинистое лицо на миг сделалось каким-то плаксивым, женским. Но тут же вновь стало строгим:
Тебе зачем отгулы-то?
Говорю же, сын в институт хочет Надо в Ленинград ехать, родичей проведать. Что там да как
Дак в общежитие же можно.
Да будет ли еще общежитие-то?
Эх, Семен, Семен, без ножа ты меня режешь В самую страду!
Так пахоту-то закончили Уж и проборонили.
А сенокос?
Побойся бога, Аркадьич! До сенокоса-то еще недели две как раз и будет. Я к тому времени вернусь.
Тракторист вытер выступивший на лбу пот: на левом запястье его было наколото небольшое сердечко и две буквы «И» и «М». Имя давней зазнобы, грехи юности
Стоявший на несгораемом шкафу, слева от портрета товарища Хрущева, репродуктор вдруг захрипел и разродился гнусавым голосом диктора:
А теперь концерт по заявкам радиослушателей. Для знатной доярки Ирины Матвеевны Кузяевой из колхоза имени Девятнадцатого партсъезда передаем песню Лидии Руслановой
Вот и с фермы навоз вывозить некому убавив звук, посетовал председатель. В эмтээсе-то тебя бы не отпустили!
Семен Крокотов лет семь проработал тем же трактористом на машинно-тракторной станции, которая обслуживала пять местных колхозов и два совхоза. Вот уж там да там работы хватало: здесь пахоту кончишь, давай в соседний колхоз, потом в совхозы Только поздней осенью и отдыхали. А вот когда МТС ликвидировали да технику по колхозам-совхозам раздали, тогда полегче стало трактористам-то. Председателям же только лишняя головная боль! ГСМ достань, запчасти выбей, механиков толковых найди
В эмтээсе да-а согласно кивнув, Крокотов спрятал улыбку понял уже: сдался председатель, отпустит.
Слышь, Семен Ну давай хоть неделю, не две
Сошлись на десяти днях на декаде. Отпустил Иван Аркадьевич своего колхозника, коль такое дело сын. Да и тракторист Семен толковый.
Вот спасибо, дорогой ты мой Иван Аркадьич! Вот спасибо! Вернусь отработаю.
Ты еще поклонись! хмыкнув, пригладил усы Чайкин. Погодь прощаться-то. Про укрупнение районов слышал?
Дак по радио говорили
Смотри, не дай бог в Озерск лыжи навостришь! А что? В леспромхозе, говорят, заработать можно.
Да ты что, Аркадьич! выкатив светлые глаза, Крокотов вполне искренне всплеснул руками. Чего еще не хватало Озерск! Там и жить-то негде
Говорят, общежитие в бараках дают. Только неизвестно, на самом-то деле дают ли?
В бараках! Семен сплюнул бы, да постеснялся. И только презрительно хмыкнул: Зачем мне барак, когда у меня своя изба имеется? Да и не поедет Зинка в барак.
Зинка Зинаида так звали жену Крокотова, доярку.
Ну и молодец, что не поедет, председатель довольно усмехнулся, но на всякий случай погрозил пальцем. Ладно. Успешно съездить. Деньги подальше положи, спрячь, а то в дороге-то люди всякие Вот у меня в прошлом году сват А впрочем, ты слышал, наверное
Зайдя домой, Семен быстро переоделся, натянул синие довоенные галифе, еще вполне хорошие и имеющие вид. Почистил наконец сапоги, набросил на плечи недавно купленный в сельпо серый шевиотовый пиджак, на голову серую кепку и, прихватив небольшой чемоданчик, споро зашагал на большак.
Недолго и стоял минут через двадцать поймал попутный лесовоз. Забравшись в высокую кабину, благодарно кивнул водителю молодому белобрысому парню:
Вот спасибо, друг! Не знаешь, в Озерске в Доме крестьянина места есть?
Так должны быть. Шабашников сейчас нет, шефов тоже не сезон.
Парень с треском врубил передачу, и тяжелый ЗИС-151 с прицепом-роспуском, полным только что напиленных хлыстов, медленно пополз по грунтовке, шумно ныряя в глубокие коричневато-бурые лужи.
Часа через полтора показался Озерск, недавний райцентр, насчитывающий около двух тысяч жителей. Леспромхоз, колхоз «Авангард», кустовая больница, промкомбинат Еще школа, почта, сберкасса, Дом пионеров и школьников. Да, и сельскохозяйственное училище на сто человек. Вообще-то центральная усадьба колхоза, но раз уж был райцентром считался городом.
Ну, однако, приехали
Водитель лесовоза тормознул недалеко от главной площади, никакого названия не имевшей, вернее, называвшейся просто Площадь. Рядом на пригорке стадион, за ним клуб, построенный еще пленными немцами. На самой же площади кирпичный автобусный павильон, универмаг райпо, продуктовый магазин и отдельно стоящий винно-водочный, красиво называющийся «Заря». Тут же большое двухэтажное здание, обшитое выкрашенными в синий цвет досками. На первом этаже сберкасса и какие-то конторы, на втором квартиры преподавателей училища.
Вон он, твой Дом крестьянина, водитель указал рукой.
Знаю.
Подхватив чемоданчик, Крокотов выскочил из кабины и, махнув рукой шоферу, направился к двухэтажному бревенчатому дому с высоким крыльцом и тремя вывесками: «Хлеб», «Обувь» и «Дом крестьянина».
Места в Доме крестьянина были. Кроме Крокотова как раз заселялся еще один постоялец, судя по виду из городских. Светло-бежевый костюм «пара» коричневые кожаные сандалии, шляпа, рубаха с узеньким галстуком. Остренькая «чеховская» бородка, усики, тонкие губы Интеллигент! Можно было бы назвать пижоном, кабы не возраст немолодой уже, верно, Крокотову ровесник. Да нет пижон! Вон как с девчонкой-администратором заигрывает!
Ах, Леночка, какие же красивые у вас тут места!
Тут у нас и охота, и рыбалка, и ягоды скоро пойдут! милая блондиночка с косами широко улыбнулась в ответ.
Ах, не зря мне здешние места порекомендовали. А полдома-дом тут у вас никто не сдает? Так, недельки на три Ого! тут «пижон» заметил Семена, скривил доброжелательно губы в улыбке, кивнул: Мельников Михаил Петрович, инженер и ботаник-любитель. Гербарии собираю, здесь их непочатый край!
Крокотов Семен из деревни мы.
Очень приятно! О, да тут и кроме нас уже постояльцы есть. Вон вещи-то А, Леночка?
Да, товарищи, юная администраторша одернула модный, с накладными карманами пиджачок, накинутый поверх платья. Тут еще с вами двое заготовителей из райпотребсоюза. Люди приличные.
И мы приличные, Мельников подмигнул девушке и, хохотнув, повернулся к Крокотову: Идемте. А что, Семен как вас по батюшке?..
Иваныч.
А что, Семен Иваныч, «пулечку» вечерком не распишем? С товарищами из райпотребсоюза?
Чего?
В картишки, говорю, перекинемся?
Это можно. Но лучше в домино.
В домино так в домино, махнул рукой инженер и уселся на свободную койку. Ну что, распаковываем чемоданы?
Вечером играли. В преферанс умели не все, потому сошлись на более простом варианте «козле». Соседи товарищи из райпотребсоюза оказались молодыми и компанейскими, на четверых раздавили поллитровочку под вареные яйца, плавленый сырок и пироги с рыбой. Хоть и запрещено строго-настрого, а все же за знакомство как не выпить? Тем более с такими-то приятственными людьми? Но интеллигентно все, под разговоры за жизнь и без всякого особого шума.
Поиграли, выпили и ровно в одиннадцать вечера, по распорядку, улеглись спать. А ночью случилась гроза
Поначалу все было тихо, лишь на площади гомонили подростки, слышались смех да гитарный перебор. Ну что поделать лето
Откуда взялась грозовая туча черт ее знает, но вот нагрянула. Подобралась незаметно, словно голодный хищник, и очень даже быстро заволокла тихой сапой полнеба, оглянуться не успели а уже и гром! Поначалу отдаленный такой скорее даже не гром, а глухое ворчание, будто где-то за лесом ворочался да недовольно урчал медведь.