Вы ошибаетесь, фыркнул Валерон.
А ведь и правда, откликнулся Антон, отсылки есть, как неожиданно. Валера применяет армейские методики. Великий человек.
Великий человек! Великий человек! шептала толпа.
Я проводник слепых людей в мир осознанных, магическим голосом вещал Леопольдов.
Слышь, идущий к реке, завали уже! Я за вещами, и пусть только хоть одна падла сатанистская ко мне подойдет, порежу на хуй! Держа нож на вытянутой руке и периодически истерично помахивая им, можно открыть любые двери, даже те, что не существуют. Запишите! Философ Виталий Штольман. Из хроник Селигерского путешествия.
Виталий, Виталий, у вас еще есть шанс все исправить и осознаться, нарисовался предо мной Антон.
Блять, ты еще хули пристал? Я в закат, больше не увидимся!
У нас же наш чат единомышленников!
Антон, ты долбоеб?
Я Георгий! И я не долбоеб! Валера говори осекся он.
Вот видишь, перебил я его, у тебя даже своего мнения нет, а лишь Валероновское. Все, бывай, я похлопал его по плечу и пошел.
Водная карета прибыла.
Так завтра ж у вас отъезд, возмущался лодочник лишнему рейсу.
Да все, преисполнился я в этом мире, запрыгивая в такси, зло ответил я.
Странные вы какие-то.
Они.
Что?
Заводи уж мотор, капитан. Вези меня с этого проклятого острова.
Это я могу, повеселел мужик.
Добираться пришлось на попутках. Какой-то дед докинул меня до Торжка, а там дальнобой сжалился над бедолагой у дороги. Весь путь до Москвы он ржал, как ретивый конь, над моей историей, а вот редактор газеты сей материал не оценил, наотрез отказавшись его публиковать. Я потребовал возместить мне 10 тысяч ущерба и еще накинуть за моральный. Получил отказ. Послал их всех. Уволили. Расстроился, но не сильно. Знатное вышло приключение, финал которого стоило обмыть. Ну и обмыл.
Утром я сидел на балконе, попивая кофе под сигаретку, и размышлял о высоком. О своей больной голове. В двери зашерудили ключи.
Привет, чего сидишь грустишь?
А чего веселиться? вздохнул я.
А я тебе сальца маминого привезла.
Спасибо!
Ну улыбнись, что ль!
Голова болит!
Как дела на работе?
Выгнали!
Как это выгнали?
Был не понят.
Снова?
Да! Не понят в секте, не понят в газете. Журналистика еще не готова к философии Виталия Штольмана.
Ты неисправим.
Одна радость в моей жизни.
Я? игриво улыбнулась Женька.
Тещино сало. Доставай уже. Страсть как хочу!
Вот дурак!
Тоже тебя люблю.
И сало?
И сало.
Заведующий
Больной зуб заставил меня снова обратиться к народной медицине. Еще пред первыми петухами я направился в поликлинику, чтобы получить заветный талончик. Выдавали их ровно с 8 утра на весь день, минута промедления могла стоить часов ожидания избавления от боли. Аппараты, выдающие талоны, конечно, были, однако ж они стали частью декора поликлиники, потому от руки их выписывали теточки из регистратуры.
Естественно, я приехал заранее, чтобы взять талон на 9. Тоже очень интересный вопрос. Их выдают с 8, а прием через час. Жди тут, страдай! А в поликлинике еще и атмосфера очень напряженная. Персонал злой, как собаки, гавкают на всех и ходят по узким коридорам словно танки, идущие в атаку через баррикады, а слово «извините» вымерло там вместе с мамонтами. Народ негодует на долгие очереди, да и в целом.
Чтобы не снимать и не надевать бахилы, я решил покурить вдоволь перед заходом, а то ж следующий раз будет часа через два, не меньше. Иду я, значит, вдоль заборчика поликлиники с внешней стороны, быстро тяну папироску. С таким расчетом, чтобы она закончилась не позднее появления калитки пред очами моими. Прямо знак «Стоянка и остановка запрещена», куда по-хозяйски перед моим носом заезжает дед на внедорожнике и паркуется. Во, думаю, идиот, ослеп, что ль? Знак же. Выбрасываю сигаретку метким выстрелом с щелбана на проезжую часть и захожу в калитку.
Молодой человек! окликает меня дед из машины.
Я поворачиваю голову. Пауза. Длительная. Стою в калитке, жду, пока он разродится.
Здравствуйте!
Здравствуйте!
Я заведующий поликлиникой.
И? подумал я, но решил подождать развития событий.
А вы к нам зачем?
Зубы лечить.
А зачем вам зубы лечить, вы же здоровы?
В смысле?
Ну, раз курите, значит, здоровы!
«Обалдеть у тебя, дядь, логика, конечно!» снова подумал я, четко решив не продолжать эту потрясающую беседу.
Все 20 метров до поликлиники он причитал о вреде курения и, как следствие, моем богатырском здоровье. На входе я занял место у регистратуры, которая начинала свою работу ровно в 8.00 и ни секундой раньше. Моя задача была получить заветный талон на 9 и костьми лечь, но не пропустить никого вперед себя. Заведующий, шедший сзади и тщательно вытирающий ноги о каждый коврик, а их было три, наконец-то попал в свою вотчину, а тут снова я. Шарманщик запел свою песню вновь, причем привлек к исполнению двух охранников, напоследок сказав им, чтоб наказали меня.
Как наказывать-то будете? заржал я, когда их босс скрылся из вида.
Да не слушай его. Он всегда ерепенится, когда кто-то курит у входа или забора, ответил один из охранников, который явно был повеселее своего соратника.
А ничего, что он прям под знаком припарковался, праведный ваш?
Это его место.
Под знаком?
Ага.
Чудесно.
Это он еще в хорошем настроении был.
А что ж бывает, когда он в плохом?
Не спрашивай.
«Война, так война», подумал я и набрал 112, чтобы сообщить о злостном нарушителе парковки.
Дождавшись заветного часа, мое тело в страхе и ужасе опустилось в кресло стоматолога. Все оказалось не так страшно, просто надо было поменять пломбу.
Наркоза нет, потерпишь! Да тут и дел-то на пять минут! сообщила мне врач.
Хорошо! собрав все силы в кулак, выцедил я.
Однако было не очень хорошо. Во время бурения скважины пару раз прострелило так, что чуть глаз не вывалился, а когда магистр зубного дела принялась заляпывать цементом образовавшееся отверстие, в поликлинике вырубился свет.
Опять фазу выбило! равнодушно вздохнула ассистентка врача.
Зоя, иди посвети, чего расселась!
Зоя зажгла факел на своем телефоне и направила мне в рот, лекарь ваяла скульптуру нужной формы. Спустя 20 минут запустили генератор, но свет включился в соседнем кабинете, у зубного хирурга.
Пойдем туда, я тебе досверлю, чтоб рот закрывался нормально.
Ага.
Зоя, что-то тут бур плохо держится!
А я чего сделаю, Валентина Михална?
Да тут и дел-то на пять минут! и принялась сверлить.
Я вновь напрягся, но к счастью, сие чудо техники не разворотило ротовую полость. Спасенный человек в моем лице решил незамедлительно покинуть цитадель здоровья.
Выйдя, я увидел, как эвакуатор увозит машину заведующего поликлиникой. Сразу на душе как-то полегчало. Даже причиненные мне страдания были забыты.
Твоя? спросил у меня представитель правопорядка.
Не-е-е! Я ж не дурак под знак ставить.
Вообще ничего не боятся. Благо есть добропорядочные люди. Сообщили!
Вот-вот.
Эвакуатор тронулся и поехал, спустя несколько секунд скрывшись за поворотом.
Сигареткой не угостишь? спросил у меня страж дорог.
Держите!
Закурил и сам. Из поликлиники выбежал заведующий.
Да увезли пару минут назад! Как же вы так прямо под знаком поставили? Не заметить было сложно!
Как же, как же! А вот так же!
Я картинно пускал дым. На лице моем была явная ухмылка. Злорадная такая.
Тут поликлиника, чего курите? завопил заведующий.
До свидания, ответил я и пошел прочь.
1-1, счет равный, дядь.
Художник
Ай да, Аня, ай да, красотка, восхищался тренер, увидев, как она четким ударом ноги в челюсть вырубила мужика на ринге тренировочного зала.
Спасибо, тренер!
Аня в кикбоксинге уже не первый год. С девчонками ей тренироваться было неинтересно. Не тот уровень. А вот зарубиться с мужиками в самый раз. Особенно когда она побеждала их, гордость распирала ее изнутри. Аня вообще девочка не промах. Она десантница с парой сотен прыжков. Стреляет, как ковбой, и бегает, как его лошадь. Да еще и недавно получила заветное звание «КМС». Мужики принимали ее за свою, ибо пила она наравне с ними. Все это скрывалось за девочкой с вполне хорошей фигурой и милым личиком. Иллюзорный диссонанс во плоти.