«все пустое, кроме этого бесконечного неба»?..
Мою обыденность перечеркнуло Историей.
Станция-Демре-Мира в гостях у Николая Чудотворца (Турция)
Палящее солнце, + 45, а рядом Средиземное море, упирающееся там, за горизонтом, в Северную Африку. Плохонький отель, Алания, система «все включено», неброские аниматоры и прочая «дичь», которой хватает на отдыхе. Я в Турции, снова, опять и снова. И если большая часть дам летает в Турцию сами знаете, зачем, я летала за морем, солнцем и Историей
Экскурсионная поездка в Демре и город Миру была дальней с ночевкой в автобусе и массой остановок по пути забирали туристов по всему побережью. Не спалось, ночь в автобусе мука. Ноги отекли, и я всю экскурсию, можно сказать, проползла в обуви, которая еле влезла мне на носок ноги с утра. Прямо таки неофит!
Привезли к небольшому православному храму, где торговали иконами и другими христианскими атрибутами. Немного рассказали о нем, о Николае. Гид попался хороший, знающий. Повел в отрытую уже в наше время церковь, где епископом служил святой, который здесь и родился, а вернее в городе близ Миры (в Патаре). Следом за нами толпа паломников. Все хотят прикоснуться к гробу святого, а вернее, к бронированному стеклу, за которым и находится саркофаг. Фрески, колонны, алтарь, мозаика мало их интересуют. У каждого своя просьба и свое желание. Ведь Николай и в бытность живым (4 век), по преданиям, помогал сирым, убогим, просящим, совершал чудеса. В западной культуре он не кто иной, как Санта Клаус (вижу в этом какое-то издевательство, их вывернутое наизнанку представление о святости).
У входа в церковь, которая построена в виде креста, поставлен памятник Чудотворцу. Это невысокого роста немолодой мужчина с правильными чертами лица.
Благоговение и трепет. Созерцание
Гид не прекращает свой рассказ, и так под эту музыку его разговора мы входим в храм. Фрески 12 века (византийского образца), мозаика античных времен, античные колонны рядом с алтарем. До постройки христианской церкви здесь был храм Артемиды. Он был разрушен землетрясением. На его развалинах возведено христианское строение (которое, впрочем, тоже было потом разрушено и завалено землей). Колонны и сиденья, как в античном театре. Здесь служили жрицы и пели свои сакральные песни. Эта музыка древней эпохи тесно переплелась с музыкой христианских молитв и проповедей самого Николая. Все едино, в одной точке и одном месте, только время разное, но разве разное? Время категория, придуманная человеком. Тело стареет оно заложник времени. А камни стареют гораздо медленнее. Камень на камне античное с христианским все смешалось в святом доме великого святого. Античная мозаика как будто слилась воедино с христианскими фресками и первыми христианскими символами. Тут и туз бубей и туз крестовый. Что это? Игральные карты? Нет. Это тайные символы первых христиан, которых жгли, вешали, уничтожали (геноцид). Вот почему кругом шифры. Главный шифр, правда, рыбу в храме я не увидела. Знак Иисуса Христа.
После галерей, где слились античность и христианство, в укромном закуте он гроб, где был похоронен святой. Лбы просящих и молящихся. Шепот, благоговейные молитвы с просьбами. Я тоже шептала просьбы, но не сбылось, а даже наоборот сделалось хуже (видимо, каждому по вере его, уж и не знаю). Говорят, мощей в гробнице не осталось, ведь их украли проворные итальянцы и увезли в город Бари. Хотя молящиеся уверяют, что в гробнице должны остаться хоть какие-то миллиграммы от мощей Чудотворца. А часть черепа увезена в турецкий музей. Однако сама гробница, ее внушительная красота вселяла надежду на избавление.
Благоговение
Эта земля Древняя Ликия богата на гробы и гробницы. Над местностью распростерлись скалы, в которых богатые ликийцы сооружали себе дома дома после смерти. У входа в эти каменные гробницы вырубленные в скале античные колонны имитация храма. Ликийцы жили обычной жизнью того древнего эллинистического мира, который описан в школьных учебниках истории. Их цивилизация оказалась на стыке двух таких разных эпох античности римского образца и нарождающегося христианского мира. Может, поэтому, город Мира не раз трясло в прямом и переносном смысле слова. Он выдерживал стихийные бедствия и не только природные. Землетрясения, потопы, а после и нападение других народов арабов. Благодатное месторасположение тянуло сюда многих завоевателей. Здесь пересекались и торговые пути, море было рядом. Говорят, в гавань заходил даже корабль со святым Павлом (видимо, из Эфеса). И только византийское время даровало этой земле относительный покой.
Как и в храме святого Николая, здесь, на земле древней Ликии, переплелись Время, История, пересеклись разные культуры. Пересеклись и навеки застыли в древних архитектурных сооружениях.
Да и весь этот древний город с его постройками некая великолепная гробница, саркофаг чудесной работы, в котором хранятся останки древней цивилизации, к которой мы все еще можем прикоснуться и прошептать свои мольбы.
Благоговение и трепет
Автобус снова спешит, уже обратно, по горному серпантину. Там, за ограждением море. И мне представились древние ликийские торговые суда, которые все еще везут свои товары в близлежащие пункты такого удивительного античного мира. Мне представился корабль, на котором святые Николай и Павел ведут свою благочестивую беседу и творят чудеса
Станция Брно (Чехия)
В жизни всегда есть место мистическим совпадениям
Писали мы статью о Милане Кундере, чешском авторе-постмодернисте конца ХХ века. Писали не просто так: наше «грандиозное» образовательное учреждение на самом деле мыльный пузырь требовало от преподов статеек в Scopus, чтобы этот мыльный образовательный пузырь достиг мировых высот.
Что ж! Статью написали, опубликовали. Про Кундеру я благополучно забыла, хотя немного почитала о писателе, где, когда родился. В «Одноклассниках» опубликовала пост:
Где же это Брно? Знать не знаю. А там родился чешский гений-постмодернист
Спустя полтора месяца меня отправили в Брно по делам «мыльного пузыря». Так я и оказалась в Чехии, в этом небольшом городе. Втором городе после Праги
Эмоции переполняли, весна, солнышко, все не наше, очень даже не наше. Спустя какое-то время я начала изучение этого локуса.
Во всем облике чешских городов угадывается тесная связь с австрийско-немецким (а как же 500 лет под австрияками). Все четко, все по расписанию, все по делу. Сухость в отношениях, даже какая-то черствость и ехидный юмор с подколами.
Город построен так же, как и почти все города Чехии. От исторического центра со средневековой архитектурой по кругу расходятся уже более новые и современные постройки. Над городом возвышается величественный католический собор Петра и Павла. Это действительно красивое сооружение, выполненное в неоготическом стиле. Шпили собора, кажется, взмываются до самого неба. И во внешнем его облике как будто сохранена застывшая органная музыка. Внутри строгая, но удивительная красота, какая бывает во многих католических храмах.
Ниже собора торговая площадь, на которой издревле продавались продукты. Мне представилась средневековая ярмарка, с балаганами, шутами, ремесленниками, с затерявшимся среди торговых рядов Якобом из сказки Вильгельма Гауфа.
А выше по трамвайной линии площадь Свободы «намнести» Свободы (по-чешски). Здесь на площади стоит чумной столп, который построили горожане еще в средние века или в эпоху Возрождения как символ страшной болезни, унесшей в городе многие жизни. Столп этот дань тем, кто ушел, и напоминание тем, кто выжил.