Моей задачей не является специальный анализ формальной логики стоиков это дело историков философии. Однако, учитывая значительное внимание, которое Гален уделяет опровержению силлогизмов Хрисиппа, кратко напомню о подходе мыслителей Ранней Стои к проблеме умозаключений. С. Бобциен отмечает: «Логика стоиков это, в сущности, логика, относящаяся к суждениям». Главный инструмент познания для них гипотетический силлогизм[93]. Это означает, что у стоиков высказывание «истинноеложное» сводится не к представлениям о вещах и к истинному постижению их сущности, а к логическому высказыванию, или утверждению, сознательному обобщению результатов чувственного впечатления об этих вещах. Здесь важно мнение стоиков об «утверждении»: «Утверждением является то, что либо истина, либо ложь». В данном случае истинность и ложность лишь свойства утверждений, и быть истинным или ложным значит являться как необходимым, так и достаточным условием для того, чтобы что-то было утверждением. Иначе говоря, истинность у стоиков имеет не сущностное значение, которое мы встречаем у Платона и Аристотеля, а характер гипотетического высказывания. Это обстоятельство важно для понимания влияния стоицизма на медицинскую практику врачей эмпириков.
Гален весьма скептически настроен относительно этих силлогизмов:
2.3.18. Теперь же много найдется тех, кто обучен анализу силлогизмов, построенных из двух или трех посылок, а также тех, кто не делает различия между этими видами, тех, кто использует дополнительные большую или малую посылки. Иные же обучены разрешать силлогизмы посредством третьей или четвертой посылки.
2.3.19. Однако большую часть этих проблем можно разрешить иначе более кратко, как показано у Антипатра, тем более что все это обширное хитросплетение силлогизмов бесполезное дело, о чем свидетельствует и сам Хрисипп: нигде в своих сочинениях при доказательстве того или иного положения он их не использует.
Важно подчеркнуть основополагающую значимость гипотетического силлогизма в учении стоиков. С практической точки зрения главной для историков медицины является особая важность этимологических и «семантических» посылок, используемых для трактовки функций человеческого организма, которые Гален жестко критикует в своих трактатах.
По его мнению, они подменяют опытное изучение функций частей человеческого тела отвлеченными конструкциями и приводят к искажению представлений об устройстве организма:
2.2.5. Им должно быть стыдно использовать для научного доказательства риторические и непрофессиональные посылки, которыми полны книги Хрисиппа. Он призывает в свидетели то неспециалистов, то поэтов, а порой приводит даже столь любимую многими этимологию и тому подобные аргументы, ничего таким образом не доказывая, но лишь расточая впустую наше время. Мы же показываем, что такого рода посылки, лежащие в основе умозаключений, нельзя считать научными. Более того, даже решившись сражаться с ними на их территории, мы смогли показать, что и простые люди, и поэты свидетельствуют в нашу пользу не меньше, а порой даже больше, чем в их.
2.2.6. То же самое и с этимологей: как только у нас будет чуть больше времени, мы покажем им, что и она свидетельствует в их пользу не более, чем в нашу.
2.2.7. Но этот свидетель шарлатан, поскольку этимология подчас может одинаково свидетельствовать и в пользу истины, и в пользу лжи, а иногда в пользу лжи свидетельствует даже больше, чем в пользу истины.
Очевидно, что применительно к феноменам, наблюдаемым в медицинской практике, подобный подход непригоден для формирования системной картины в рамках базовых категорий «нормапатология». Гален отмечает:
2.3.8. Все, оказывающееся за пределами этой линии рассуждения, является излишним и чужеродным. Именно в этом и состоит отличие посылки научной от посылки риторической, софистической или пригодной для школьных упражнений. Те, кто следуют Зенону и Хрисиппу, не научили нас ни методу, ни упражнению.
2.3.9. Поэтому в их книгах все посылки беспорядочно перемешаны. Часто они начинают с риторических аргументов, затем прибегают к диалектическим, далее идут научные, а затем софистические. Они не понимают, что научные посылки обращаются к самой сущности исследуемого предмета и только ею и определяются.
Гален предлагает собственную оценку посылок:
2.8.2. Я называл первую их разновидность научной и аподиктической, вторую полезной для обучения (это та, которую Аристотель называет диалектической), третью убеждающей и риторической, четвертую софистической. Я показал, что научными посылками являются те, что берутся от свойств, относящихся к самой сути исследуемого вопроса. Те, что берутся от прочих свойств, диалектические; те, что от внешних свидетельств риторические; те, что коварно используют какие-либо совпадения звучания слов или фигуры речи, софистические.
Доказательство для Галена это не просто «игра слов», выстроенных в формально правильном логическом порядке, а возможность установить необходимую связь между понятием и непосредственно самой действительностью. Здесь Гален обращается к категорическому силлогизму Аристотеля. Для достижения истины одной формальной логической правильности мало, требуется истинность посылок, в которых связь субъекта и предиката отражала бы связи, присущие самой действительности. В суждениях проявляется несоответствие мысли вещам и, как следствие, несоответствие слов мыслям, что и является главной претензией Галена к стоикам. Природная, видимая вещь условна, изменяема и конечна, на основе единичной вещи невозможно выяснить истину. Для методов познания в медицине это имеет сущностное значение: на основании единичного, пусть даже ярко проявленного симптома невозможно определить причину болезни. На основании одного наблюдения нельзя создать представление о нозологической форме и системно осмыслить результаты клинической практики.
Гален, в отличие от врачей-эмпириков, считает, что если посылки истинны, а связь между ними формально правильная, то мы имеем научное аподиктическое доказательство, то есть доказательство, основанное на логической неопровержимости. Вероятность, гипотетичность умозаключений стоиков не исключала возможность существования противоположного тому, что в них утверждается. Гален с помощью примеров из медицинской практики указывает на устройство человеческого тела, критикуя вероятностный характер суждений врачей-эмпириков. Для Галена доказательством может служить лишь аподиктический силлогизм, исходящий из истинных посылок. В противоположность «диалектическим» посылкам, научные, «аподиктические» посылки дают строгое научное, дедуктивное знание. Софистические умозаключения еще более мнимы, и, по мнению Галена, созданы исключительно в интересах полемики, так как такие посылки «еще дальше от сущности изучаемого вопроса» (фрг. 2.3.11). Таким образом, логические построения стоиков носят лишь частный характер, в них нет общего начала науки, которая исследует причины.
Гален постоянно возвращает читателя к двум, по его мнению, подлинно научным источникам знания, к которым уместно прибегать для разрешения медицинских проблем, логике и опыту, полученному при проведении анатомических вскрытий. Здесь телеологический принцип в анатомо-физиологической системе Галена выступает не только в качестве фундаментальной методологической основы, но и как универсальный «объяснительный» механизм, обеспечивающий внутреннюю стройность его полемики с оппонентами.