Зачем гиацинтовая ведьма привела его сюда? Только затем, чтобы он пошел в кузню. Значит, надо идти. Идэн зашагал решительно вперед. И когда до ворот осталось всего-то пара домов, на очередном перекрестке он заметил еще одного человека, в темном плаще, с накинутым на голову капюшоном. Дик тоже направлялся в кузню. Командир остановился, поджидая рыцаря.
Значит, приехали не зря, спокойно заметил Дик, приблизившись к Идэну.
Говорил рыцарь тихо, хотя кругом народу и не было. Но охотники уже машинально соблюдали осторожность всегда и в любых обстоятельствах.
Только намеки, коротко выдал ему командир.
Есть следы, возразил рыцарь. Там!
Он чуть мотнул головой в ту сторону, откуда пришел.
У самой стены маслобойня, продолжил он. Молоко кислое. Как и во всем квартале. С десяток домов. Сразу после дойки уже скисает. С неделю.
Идэн кивнул. Он знал эту маслобойню и дворы рядом с ней. Чуть дальше, если идти от восточной башни вдоль стены, граница города уступала лесу. Ограда становилась совсем не высокой, примерно до груди взрослому человеку. А деревья подступали плотно. Горожане оставили это место таким, чтобы иметь свой выход в лес.
Во дворах неподалеку жили большей частью семьи дровосеков и охотников за дичью. Еще скорняки, кожевники и сыромятники. У таких хозяйства небольшие, пара свиней или корова, да птица. Маслобойня стояла там и жила за счет того же молока, что продавали им горожане.
Только здесь? уточнил командир.
В квартале торговом был раз случай, продолжил Дик. Дней пять как. Но это неточно.
Еще, распорядился Идэн.
Про что уже знаешь? в ответ спросил рыцарь.
В отряде всегда отношения были равными. Да, командир отдавал распоряжения. Назначали всегда самого опытного. Но и остальные члены отряда могли на равных говорить с ним.
Дети и порча скота, Идэн не любил говорить долго.
Дворы рядом, в такой же манере отозвался Дик. Девчонка в одном исчезла. А в соседнем корова сдохла. Странно померла. Будто состарилась за три дня. Мясо ее есть не собирались, но разделали ради интереса. Мясо оказалось тухлым. Порча.
Что про ребенка? Как давно? дальше спрашивал командир.
Корова дней восемь назад, а днем позже девочка, деловито докладывал рыцарь. Есть еще кое-что. К матери часто ходила местная целительница. Но вроде в доме никто не болел.
Надо будет найти обладающую даром, это не было приказом, лишь план. Я в кузню.
Идем, спокойно согласился Дик и первым шагнул к воротам.
За ними был обширный двор, выложенный брусчаткой. Справа от входа стояли стойла, и возле них сразу первый кузнецкий закут. Далее шел дом с широкой верандой и сарай, куда складывали металлический лом. Тут работал второй кузнец, и далее по кругу был самый большой цех.
Рыцарей никто не встретил, хотя заметили их многие. И люди, кто пришел со своим инструментом, и два младших кузнеца. Охотники прошли ближе, через весь двор, спокойно, как и всегда, будто не замечая тех, кто здесь собрался.
Наконец, один из работников положил на наковальню молот, какой-то тряпкой обтер руки и лицо, вышел навстречу. Возрастом он был года на два старше Идэна, мускулистый и мощный. Стоял голым по пояс и не замечал октябрьского коварного ветра. Его длинные светлые волосы были перетянуты шнурком и собраны сзади, чтобы не лезли в глаза.
В дом пойдем, или здесь говорить будем? спросил он без приветствия.
Твое дело, спокойно сообщил ему командир охотников.
Хоть капюшон скинь, как-то уже более дружелюбно предложил кузнец.
Оба рыцаря стянули ткань с голов. Местный мастер скользнул взглядом по лицу младшего рыцаря, чуть внимательнее посмотрел на Идэна. А потом отвел глаза.
Сай там жил, указал он на самый край сарая. Будка так и стоит. Не убрал.
Они втроем прошли к тому месту, где жил погибший пес. Дик наклонился ближе, осматривал деревянный домик, его командир глянул на цепь.
Ржа в кузне? заметил он привычно кратко.
Цепь новой была, досадливо ответил кузнец. Мы его щенком семь лет назад взяли. У одного из лесорубов сука была ладная. Матерая, на волка с ней в пору ходить. Да видно, от зверя и понесла. Сай похож был на волка. И с морды и повадками. Крепкий зверь. И цепь новую сделали а тут
Человек переживал о животном, как о себе подобном.
Работы не прибавилось? задал Идэн еще вопрос.
Ее всегда хватает, буркнул кузнец. Но сейчас, да. Инструмент тащат. Ржавого хватает. Это да.
Дик тут же развернулся и отправился в сарай. Кузнец даже не проводил его взглядом. Не протестовал. Он повернулся к командиру.
Здоров ты вымахал, Идэн, произнес он чуть насмешливо. А в детстве бывало, я мог тебя отмутузить. Хотя тогда ты был и мал, но упрям в драке. Сейчас было бы интересно сойтись. Хотя и рисково.
Похоже, ты тоже много баек об Ордене слышал, отозвался охотник и даже чуть дернул угол рта вбок, в жалком подобии улыбки. Нас там волшебной силой не наделяют, Гилл.
Кузнец чуть подозрительно сощурил глаза. Он знал, что рыцарь не мог его помнить. Или впрямь байки врут?
А может, все же свидимся после заката на старом месте? вдруг спросил он.
Драка или разговор? тихо уточнил Идэн.
Больше треп, решил Гилл. У меня дочь малая. Не хочу рисковать. Если ты и вправду способен убить ведьму, так я и помочь готов и пива потом поставлю.
Как отец? сменил неожиданно охотник тему.
Кузнец тут же скривился. Метнул на рыцаря чуть виноватый взгляд.
Он не знал, что встретит людей из Ордена, сказал он. А не отдать тебя уже не мог.
Я не в обиде, бросил легко Идэн. Я ведь жив.
Вообще, это да, подумав, рассудил Гилл. Отец еще в силе. Работает меньше уже. Переболел в прошлую зиму сильно. Чуть ли не кровью харкал. Местная целительница выходила с трудом. Позже пить стал. Плохо это. Особо когда его приятель загнулся. Уже четыре дня не просыхает.
Охотник чуть нахмурился.
Кто помер и как? спросил он.
Жестянщик Жан, послушно назвал имя кузнец. Не знаю, помнишь ли его. Жил в два дома отсюда, если к лесу идти. Преставился как раз пять дней назад.
Вечером расскажешь, распорядился Идэн, видя, что к ним возвращается Дик.
Рыцарь, еще на подходе значительно кивнул командиру.
Мы уходим, привычно безэмоционально заявил старший в отряде. Цепь выбрось. Ржу, что счищаете, в землю на кладбище зарой. Так лучше.
Гилл беспокойно нахмурился, а потом понимающе кивнул. Охотники не прощаясь, направились к воротам.
6.
Когда они вернулись в таверну, выяснилось, что Ленц уже вернулся из обители. Он скинул плащ и камзол, стоял в одной льняной белой рубахе, наклонившись над кадкой мыл лицо и свой лысый череп.
Есть ведьма, сразу сообщил он, вытираясь полотенцем. В обители неладно.
Почему не писали? нахмурился Идэн.
Он знал, что здесь и сейчас, среди своих, может выказывать эмоции, тем более, когда дело касалось жрецов. Охотники не любили официальных магов. Каждый из них, убив ведьму, попав к рыцарям , обязан был проходить проверку в храме. Позже, старшие в Школе или даже сам магистр Мэлвин, объясняли смысл этого.
Любая ведьма, злокозненная она или несущая добро, обладает даром. И магия ее не исчезает даже в момент смерти. Убившие ведьму легко могли стать хранилищем для ее зла, сами того не осознавая. Именно это и проверяли жрецы, когда в Орден привозили новых будущих рыцарей. Это имело смысл. Только проверки проходили весьма неприятно, и если у магов, выбравших служение Богам, оставались сомнения, они устраивали для мальчишек дополнительные испытания. От таких экзекуций оставались жуткие шрамы. И то, что не смогла забрать ведьма с собой в могилу, сжигалось уже жрецами.
Так что у охотников была причина недолюбливать жрецов. Так как каждый служитель храма мог назначить рыцарям дополнительную проверку в любой момент. Потому и возили охотники с собой грамоты, удостоверяющие, что все испытания ими пройдены. Храмовые маги и Орден имели договор, по которому обе стороны должны были помогать друг другу в делах, касающихся злокозненных ведьм. Но это сотрудничество было несколько неуклюжим, так как обе стороны относились к нему с осторожностью.