Не столь уж могучим, на взгляд отсюда.
Теперь она могла лишь сожалеть о тысячелетиях бессилия, оставленных ею позади. Теперь она могла куда больше.
Зажигать и гасить звёзды.
Единственным импульсом пересоединяемых силовых линий прожигать себе путь в дип и обратно.
До неё только сейчас дошло, насколько она стала сильна. По сути, её больше ничего не держало в окружающей тюрьме, созданной пустотой для пустоты. Она могла вернуться на свою родную брану прямо сейчас, не израсходовав в итоге и сотой доли доставшейся ей дармовой мощи.
Вот только зачем?
Тут она царь царей, самоличный правитель собственного, пусть и донельзя примитивного мирка. Но нуждается ли она в чём-то ином?
Суетный мир субсвета был хаотичным прибежищем чужих страстей и постоянных конфликтов. Там ей приходилось тратить все силы на то, чтобы успевать следить за чередой посторонних действий, миллиардов смертных душ на десятках каменных осколков, разбросанных по местному скоплению.
К чему ей всё это?
Ответ был сокрыт тут, в недрах этого самого облака.
В сердце запаянной в него скорлупки, которая так долго ждала да, ждала её возвращения.
Вспомнить бы ещё, почему.
Вспомнить-то не проблема. Она физически не умела забывать, любые события внешнего мира намертво отпечатывались на матрице её сознания, физически становясь частью ядра. Проблемы были лишь в должной интерпретации.
Ты эффектор, Превиос. В этом твоя суть, твой смысл. Тебя отправили сюда как исследователя, так будь им. Тебе не нужно бояться, душа моя, я всё это время наблюдала за тобой, и я верю, ты справишься. И вернёшься. Я помогу тебе вернуться. Я смогу тебе помочь.
Что для неё былой было заложено в этих столь пустых словах?
Какие-то бесполезные обещания.
Увы, как она не силилась, ей не хватало чего-то важного, какого-то фундаментального ключа к пониманию этих убеждающих периодов.
И ключ этот был надёжно сокрыт там, в недрах гигантского скопления нейтринной пены. Осталось понять, что ей до этого всего.
Стучаться в незапертую дверь.
Пытаться вспомнить то, что не забыто.
Возвращаться туда, откуда она ушла некогда, по своей ли воле или по стечению внешних обстоятельств, которыми так богат противоречивый субсвет.
И тут на самом краю её сознания словно блеснуло что-то.
Нет, даже не чуждый этому пространству свет далёкой звёзды. И не хокингово эхо квантовой дрожи по ту сторону горизонта событий.
Это ощущалось, как взгляд в глубины зазеркалья. Призрачной тени посреди ничего на какой-то миг показалось, что она увидела там собственного двойника. Такой же пламенный сгусток, который да, только теперь ей удалось распознать этот зов всё это время слабеющим голосом во мгле взывал к ней в надежде на то, что однажды его услышат.
И она услышала.
Одним взмахом огненного крыла прорубая себе путь через залежи нейтринной пены. Теперь это было так легко, так просто. Не поддающаяся любым попыткам физического мира пена растворялась в небытие, разлетаясь вокруг от единого соприкосновения с её силой. Не стоило даже особо осторожничать с хрупкой, увязшей в статичном болоте скорлупкой, пока вокруг неё оставался слой идеального нейтринного изолятора. Даже в полусантиметре от примитивного, донельзя уязвимого металлполимерного армопласта могли бушевать звёздные температуры, пена же начисто поглощала всякую энергию, прежде чем разлететься нейтринным джетом.
Так больше всего тонких, филигранных усилий ушло на последние миллиметры.
И только тогда не желающая выпускать из своих цепких лап свой промёрзший насквозь груз пена, в конце концов, уступила, показав холодно блеснувший металл корпуса.
Если бы тень знала, что ей делать дальше.
И снова на помощь пришла искра, тлеющая внутри скорлупки.
Лёгкое касание очередного варварского поделия. Кажется, им снова пришлось в ожидании её возвращения погасить и без того с трудом зажжённый плазменный тор. Теперь, с опустевшими накопителями, они бы снова его запустить точно не смогли, даже если бы сумели каким-то чудом высвободиться из нейтринной трясины.
Одним рывком она извлекла капсулу, надеясь лишь, что мёрзлый биоматериал внутри сможет пережить подобное небрежение.
Кажется, она и правда начинает вспоминать. Этих людей, этого ирна.
Они из последних сил рвались сюда, навстречу странной вселенной, благополучно пережившей собственную тепловую смерть, чтобы выяснить для себя что-то настолько важное, что им хватило глупости поставить на кон в этой космической рулетке не только свои безумно конечные, а потому малоценные на галактических масштабах жизни, но и её собственное существование, которое как раз никакими особыми рамками не ограничивалось.
Тут она почувствовала нечто вроде страха.
Тебе не нужно бояться.
Остаться в абсолютном одиночестве, запертой в этом вселенском склепе, где импакты реликтовых коллапсаров были единственным источником энергии, а значит жизни?
Хорошую же судьбу они ей уготовили.
Они?
Почему «они»?
Она была одно из них.
Тень присмотрелась. Тело её носителя по-прежнему покоилось в одной из биокапсул. Такое же холодное, такое же недвижимое, как и всё вокруг.
Какую ценность оно представляет собой для неё сейчас, какие тайны из прошлого оно до сих пор хранит?
Тень даже вообразить себе не могла. Слишком далёк от неё мир этих странных биологических созданий.
Но она помнила, что когда-то всё обстояло не так. Она действительно стремилась к одной с ними цели, она на самом деле беспокоилась о судьбе человечества больше, чем о собственной.
Да что там «когда-то». Её искра была неспособна забывать, а значит, и до сих по где-то в недрах её базального ядра теплились вящие знания о том, почему этот полёт в никуда был для неё так важен. Она утеряла не сами эти знания, а лишь способность их интерпретировать.
Итак, дилемма ясна и прозрачна, как эти отлетающие прочь клочья нейтринной пены.
Чтобы осознать, что она тут делает, ей необходимо вернуться в своё былое состояние, слившись с прежним носителем. Но если она решится на подобный шаг, то скорее всего уже не станет возвращаться в текущее.
В этом твоя суть, твой смысл.
В чём её суть? До скончания веков оставаться рабом утлой биологической оболочки-носителя, как это случилось с той, другой тенью, что заперта сейчас внутри утлой скорлупки?
Но, право, она рисковала и отправляясь сюда, навстречу столь желанной сейчас беспечности. Пора определиться, что для неё важнее формальная свобода и реальное всемогущество в пустоте и одиночестве или утлые возможности, зато с конкретной, осмысленной целью, к чему её звала вернуться издыхающая скорлупка?
Я смогу тебе помочь.
Нет. Ничем ты не поможешь.
Это должно быть только её решение, и она его обязательно примет. Всё равно её текущую мощь не вместит никакая скорлупка. Даже войдя в контакт с носителем, большая её часть останется в изначальном, природном своём состоянии, а значит, невелика потеря. Последует очередная череда пустых разговоров, которые однажды закончатся.
Она им, конечно, поможет, выкинув в спасительный субсвет, ей, поди, теперь это проще простого. А вот остаться здесь или уйти с ними это уже она решит сама.
Но для начала нужно вновь разжечь плазменный тор, чтобы скорлупка могла запустить цикл пробуждения. Вслепую протащить беззащитный полумёртвый кусок металла через горловину экспансивного квантового моста, не навредив пассажирам, не было дано даже ей, всесильной и могучей.
Слишком хрупкое у скорлупки содержимое.
Нет уж, это вы сами.
Одно лёгкое касание, и пошёл цикл пробуждения базовых систем живучести катера.