На очередном повороте я вдруг увидел впереди корму Крузака, большие задние фонари он стоял так, чтобы я врезался в него. Каким то чудом я успел затормозить, и в этот момент слева, по водительскому хлестнула автоматная очередь, почти в упор.
Я пригнулся к рулю, стараясь, чтобы меня защищала более надежная бронесталь, а не бронестекло, которое неизвестно в каком состоянии. Но бронированный Крузак отработал свое предназначение на все сто. Когда прокурор перестал стрелять, выпустив весь магазин я открыл дверь и выпустил по месту, где были вспышки, всё, что оставалось в магазине моего пистолета. И снова закрыл дверь.
Но выстрелов больше не было.
ЛандКруизер стоял, немного приседая вперед, на спущенное колесо, в боковое и лобовое с моей стороны ничего не было видно они все были в следах от пуль, но держались. Я перелез благо машина большая, широкая спереди назад, вылез через правую заднюю дверь и тут же упал на землю. Прокурор мог быть и жив, он мог ждать меня в темноте с автоматом
Не знаю, сколько я так лежал на дороге, у заднего колеса своей машины минут двадцать тридцать. Когда уверился в том, что действительно всё решил идти на поиски. В стоящем впереди Крузере почему то обе двери спереди были открыты, и справа и слева. В салоне тускло горел свет.
С пустым пистолетом я шел на поиски противника с автоматом. Не знаю, как это можно назвать дурость, наверное. При нормальных раскладах надо было завести головной Ланд Круизер и бежать отсюда со всех ног. Но я так не мог. Не знаю, почему но не мог.
Не мог
Перебежал на левую сторону дороги, упал на землю, и начал вслушиваться. Услышал дыхание на грани слышимости. Вслушивался несколько минут, потом пополз
Прокурор опасности не представлял, он был еще жив но ранен. Держался за живот, рядом лежал АКМС, пустой. Я посветил ему в глаза затем, подсвечивая фонариком, начал осматривать. Две пули, обе в живот не повезло. Если довезти до больнички еще выживет Может быть Да только где сейчас больничка?.. Революция в стране.
Руку руку говорю! Так
Я начал рвать рубашку.
Так а вот теперь держи. Погоди я сейчас.
Надо что-то непроницаемое. Хотя бы кусок пленки подложить. Это не только при ранении легкого, это вообще рану лучше закрыть, пока не представится возможность оказать нормальную помощь.
Пленка нашлась в моем Крузере папка какая-то. С ней я вернулся к раненому.
Ксанка са сказал он.
Молчи.
Я не хотел Ксанка
Молчи, сказал
Это она с мамашей ее. твари
Ну, да, ну, да. Это всё они, а я весь белый и пушистый.
Мне конец.
Может и нет Сейчас мы тебя в машину перенесем подожди.
Конец мне.
В тачке бабки в багажнике. Забери
Не хочу чтобы этой се не хочу
Замолчи.
Мама мама
Я попытался его поднять, чтобы перенести в джип но понял, что прокурор умер.
Умер.
Я его убил. Он пытался убить меня. Но я его убил.
Я начал читать молитву. Единственную, которую знал, единственную, которой меня научила бабушка она читала еще как в деревнях
Отче наш, Иже еси́ на небеси!
Да святи́тся имя Твое́,
да прии́дет Ца́рствие Твое,
да будет воля Твоя,
я́ко на небеси́ и на земли́.
Хлеб наш насу́щный дашь нам днесь;
и прости нам до́лги наши,
как и мы прощаем должникам нашим;
и не введи́ нас во искушение,
но изба́ви нас от лука́ваго
Господи помилуй, Господи помилуй, Господи помилуй
Прочитав молитву, я поднял тело бывшего прокурора и понес к машине
* * *
Бабы уже отвыли и теперь просто ревели.
Александр умер сразу, Лева мучался еще полчаса. Та дрянь, что открыла огонь из автомата была мертва, потому что я ее застрелил. Похоже, что и мать ее тоже убил я: прокурор, уходя, выпихнул ее на ходу из ЛандКруизера, а я, в темноте, не видя ничего, переехал ее.
Пять трупов.
Жена Левы была ранена, но ранена легко. Перевязали. Могилы я закончил копать, когда уже рассвело в одну могилу положили мужиков, всех троих, в другую ту бабу и ее мать. Видимо, ту самую, что углем из АТО торговала.
Когда хоронили неприятный инцидент произошел жена Саши бросилась на мертвую любовницу Сергея и начала топтать и пинать тело, крича что-то по-украински. С трудом удалось оттащить. Тела я закопал, жена Саши плюнула несколько раз на могилу, где лежала убийца ее мужа с матерью. Этому я препятствовать не мог, да и смысл
Каким-то чудом удалось привести баб в чувство. У Левы был сын, у Александра сын и дочь. Осиротевшие дети как могли, помогали матерям
В багажнике ЛандКруизера Сергея был еще один автомат, целая сумка с магазинами, гранатами и двумя пистолетами и три огромные сумки. Открыв первую я уже знал, что там найду. Деньги. Доллары и евро.
Судя по виду пять семь миллионов, не меньше. Хорошая заначка.
Значит, так сказал я, когда удалось привести баб в чувство сейчас идем к границе, вместе ее переходим и разбегаемся. Денег возьмете столько, сколько сможете нести. За остальным вернетесь, как сможете. Машину мы в лесу спрячем.
Жена Александра, Ирина тупо посмотрела на меня, потом замотала головой.
Нет
Что нет?
Не возьму, нет
Почему?
Не возьму!
Я размахнулся и со всей силы влепил ей пощечину. Жена Левы, Маша отшатнулась, пацан Александра бросился защищать мать но я дал плесня и ему, отправил к матери.
Слушайте сюда, если еще не дошло. Сейчас, б не время из себя целок строить, понятно? Понятно я спрашиваю?! Ваши мужики, б, если кто еще не понял просрали страну. Все трое просрали, и все трое в этом виноваты. И вы виноваты, но меньше, потому что бабы. Из-за ваших мужиков припдеканных, которые даже тут разборку догадались устроить нет у вас больше ни дома своего, ни земли, ни Родины. Ничего больше нет. Кроме детей. Которых вы обязаны поставить на ноги, слышите, коровы тупые! Может, хоть они поумнее своих отцов будут!
И потому вы, б конченые, засунете свои понты в одно место, и возьмете деньги, сколько унести сможете. И перейдете границу вместе со мной. А потом поселитесь там, где получится и используете эти деньги на то, чтобы поднять детей. Вот что вы сделаете. А сейчас, б сопли подобрали и готовиться к выезду. Вот, машина, посмотрите в своих что вам надо ценного но не больше сумки на рыло. И садитесь в эту машину! Второй раз повторять не буду! Все, пошли! Что стоим?!
Минск, Беларусь. 28 февраля 2018 года
Конечно было большой глупостью думать, что мы перейдем белорусскую границу и не попадемся. Один я, может, и смог бы, но с двумя бабами и детьми Это же не «страна 404», это Беларусь. Это работающее государство, это один из европейских лидеров по производству малых беспилотников, которые, понятное дело, всегда контролируют границы этой страны. Скорее всего, с беспилотника нас и засекли, и уже на белорусской территории нас повязала спецгруппа погранвойск. «Алмаз», кажется.
С пограничной заставы меня отправили в следственный изолятор КГБ в Минск. Знают ли они, кто я, или не знают Бог весть. По крайней мере, тут меня накормили, врач осмотрел, и постель какая-никакая есть.
Жить можно.
Если так подумать, переход границы преступление не слишком серьезное. Оружия при нас не было. Правда, денег очень много. Но разве это преступление?
Лязг засова.
На выход, без вещей.
Или расстреливать повели, или выдавать России. Вещей у меня тут и в самом деле немного. Только сумка с деньгами
Стоять проходим.
Идем по коридору. Могут ли пристрелить? Могут с такими-то деньгами. Я никто, документов нет. Закопать в лесу никто не хватится.
Стоять.
Лицом к стене не сказали. Вместо конвоя меня ждали двое, в штатском. У одного была моя сумка.
Наручники снимите, распорядился один из них
Уже лучше. Щелчок замка свобода.
Следуйте за нами.
Идем один впереди, другой сзади. Выходим джип Гелендваген кто-то за рулем темнеет.
В машину, назад.
Ну с Богом, как говорится. Интересно и сейчас мне выпадет чет?
Тронулись.
Экстрадировать будете? поинтересовался.