Вот после этого я и поняла, что она ведьма. А еще после чашки (добыла прямо из одного из чемоданов) невероятного ароматного сбора, от которого разом сил прибыло. Сидели мы все на тех же чемоданах.
Тоже советы давать будете? поинтересовалась я, опираясь на опыт общения с предыдущими визитерами.
А вам надо?
Пока нет.
Ну вот понадобится, тогда и спросите.
Уходя, она сообщила, что термос, как станет не нужен, а желание пообщаться появится, можно вернуть в дом напротив, тот, что с зеленой крышей. И входную дверь предложила запирать хотя бы на щеколду.
Единственный совет (!) за последние несколько часов, которому я тут же последовала, и гости сразу закончились.
2.6
Задний двор меня потряс. Было что-то инфернальное в колышущихся в сумерках простынях. Мягко отсвечивал полог, тот что от дождя и согревающий. Так и не прекратившийся дождь шелестел где-то поверх и пускал по энергетической завесе круги сполохов. Я будто на дне пруда сидела. Рыбой. Вяло шевелила плавниками и рот открывала беззвучно
потому что у меня здесь нет голоса, и потому что от меня к тому, кто говорит, тянутся призрачные нити. Они становятся плотнее, я начинаю разбирать слова, но по-прежнему не могу говорить. Мне приказывают, и я подчиняюсь. Открываю рот и беззвучно
Очнулась, сидя на полу спиной к двери внутри лавки. Сердце билось в горле. Никогда прежде это не приходило до того, как я усну.
Сейчас бы чаю. Того, что Бальца заваривала.
На задний двор можно было пройти узким коридором, нырнув в дверцу под лестницей, которую я сразу приняла за кладовку. А глубже за прилавком обнаружилась еще одна комната, тоже почти без пыли. Там был диван, кресло, чайный столик и пустой стеллаж со стеклянной витриной. И комодик, где обитал сервиз и чайник. Комната для постоянных клиентов? Да какая разница
А ничего такой диван, приятный, посижу здесь немнож
Грохот в дверь был такой, что я вскочила раньше, чем проснулась. И наверное поэтому в панике не вписалась в дверной проем, а в косяк вписалась. Бровью. Кожу ссадила до крови. Если будет синяк, даже попенять не на кого теперь Огаста-то нет. Стол обошла с опаской а вдруг боднет или ножку подставит. Мебель бывает очень коварна, когда не с той ноги встал, а у меня и выбора никогда толком нет.
Над засовом на двери имелась цепочка, позволяющая дверь открыть на глазок. Как раз не подбитым посмотрела и тут же отпрянула. Помедли я, и на лице была бы дивная симметрия.
Что в выражении открыть по первому требованию вам непонятно, госпожа Арденн? заявил ведьмак, ступая на порог.
Воспитанные люди при дамах не выражаются, заметила я, по привычке копошась в памяти, но никаких таких требований мне не озвучивали.
Светсферы давно потухли, оставленный Лайэнцем светляк мигрировал куда-то наверх, отчего лестница казалась переходом в пекло, а других источников освещения не было. Разве что с улицы немного сочилось, отчего фигура надзоровца в дверном проеме смотрелась, как постер к фильму ужасов.
Что вам нужно?
Брызнула водяная пыль, и у меня перед лицом, блеснув магическими печатями, развернулся документ.
Ворнан Пешта, дознаватель первого ранга Управления магического надзора конгрегации Нодштива, секретарь Королевского суда и ваш надзирающий офицер.
Пытки до вынесения приговора всем полагаются или только мне так повезло?
Мой выпад Пешта проигнорировал, ткнул в меня папкой и, едва мои пальцы обхватили корешок, первым документом сверху припечатал.
Ваша копия постановления. И правила для подследственных.
Я взвесила папку в руках. Количество нельзя, а что еще там могло быть, внушало благоговейный ужас.
А если коротко?
Открывать по первому требованию, в любое время, в любом состоянии.
А мои права?
У вас их нет.
Проще было меня на месте убить. Было бы милосерднее.
Правосудие, госпожа Арденн, к милосердию никакого отношения не имеет. Полагаю, сейчас на его лице возвышенно благоговейное выражение истового служителя закона. Или брезгливая мина. Или ничего. Мне не видно было его лица, а ему мое вполне.
По щеке скатилась капля. Из ссадины над бровью в уголок глаза и вниз по скуле. Но выглядело, должно быть, символично: убийца плачет кровавыми слезами.
Пешта, какого вы меня сюда притащили? раздался позади надзоровца вкрадчивый низкий голос. Глянувшая в прореху туч луна осветила бледное породистое немного надменное лицо с тлеющими в провалах глазниц мелкими алыми точками. О! Доброй ночи, милая барышня. Вы чудесно пахнете.
Еще пара подобных намеков и ночевкой в камере и штрафом не обойдешься, отозвался калач, продолжая меня разглядывать.
Его лицо тоже луной подсветило. И я была права ничего. А теперь вот, как по заказу брезгливая мина и протянутый платок. Приняла. Я не гордая, мне теперь ни к чему.
Вы невероятный зануда, Ворнан. Надменное лицо озарилось клыкастой улыбкой, сразу сделавшись приятным. Барышня, пойдете со мной на свидание? Перемоем косточки этому извергу. Потом, когда он меня выпустит.
Сядь на место, Мартайн, обернувшись к вампиру, спокойно произнес надзоровец, и тот осекся, закрыл пасть и скрылся в экипаже. Голос ведьмака отозвался в моей голове колокольным набатом. Косяк. Все из-за него.
Вы дрожите.
Там дождь и холодно, а вы мне дверь испортили. Можно как-то сократить время общения?
Сейчас или вообще?
Вообще.
Признайтесь.
Развернулся и ушел. Правильно, если не здоровался, к чему прощаться.
Закрыла дверь и поднялась по зловещей лестнице наверх. Светляк помигивал, как лампочка аварийного освещения.
Я оставила врученные Пештой инструкции на подоконнике с классической мыслью подумать завтра. Постельное белье лежало на кровати аккуратной стопочкой ровно там, где я его оставила, перед тем, как в голову внезапно взбрело поискать выход на задний двор. Борьба с пододеяльником лишила меня остатка сил, и я сдалась на милость победителя, пав на криво застеленную простынь прямо в платье. Поздние визиты мерзких личностей, оказывается, действуют не хуже успокаивающего чая. Раздражают, да, но как хорошо становится после!
Жаль, что ненадолго.
Если первый пролет я прошла, то со второго летела почти кувырком, притормозив на последних ступеньках вцепившись в край перила. Оброненная трость ткнулась в ноги, ступни (а выскочила я босиком) должны бы онеметь от холода, но горели огнем.
Вы издеваетесь? спросила я распахивая дверь.
Я должен удостовериться, что вы верно поняли суть вашего положения.
Я похожа на дуру?
Он не стал отвечать, красноречивого молчания хватило с лихвой. И пока я соображала, не стоит ли возмутиться, калач отодвинул меня и прошел внутрь.
Включите свет.
Я не могу. У меня абсолютный ноль.
Абсолютных нолей не бывает.
Теперь была моя очередь красноречиво молчать.
До чего неприспособленное существо, ведьмак дернул кистью, светсферы отозвались. Если в темноте зал выглядел таинственно, то теперь стал жалок. Как вы жили? Поворот и еще один жест.
У меня были муж и служанка. А вы?
Я в состоянии сам себя обслужить.
Очень ценное качество, отозвалась я.
Ситуация отдавала фарсом, в голову полезли непристойности, хотелось гадко хихикать и оглушительно орать одновременно. А еще я почувствовала, как ногам постепенно становится тепло. Но не настолько, чтобы мне захотелось поблагодарить.
Почему мне кажется, что вы хамите?
А почему вы решили, что вам кажется?
Это от отчаяния? Глянул из-за плеча, как тот ворон в усадьбе. И нос острый клювом.
У меня нет никаких прав. Оставьте мне хотя бы отчаяние.
В Дат-Кронен вы вели себя совершенно иначе.
В Дат-Кронен я была свободным человеком.
Неужели?
Я замолчала. А что тут скажешь
Так же молча я подождала, пока он методично сунул нос во все углы внизу и даже наверх подняться собирался, но вдруг передумал. А когда ушел, надеюсь, окончательно, мне ужасно захотелось пнуть дверь ногой, но ноги были босыми, а дверь твердая.