Мы? удивилась я, не меньше всех остальных присутствующих за столом.
Да, Анна! Марсель взял меня за руки и посмотрел в глаза. Я еду вместе с тобой! Хотел завтра сделать тебе сюрприз, но раз так вышло
Только Марселя мне там не хватало! Я отчего-то разозлилась на своего бой-френда. Мог бы и раньше сказать! Я не любила сюрпризы, особенно такие тупые!
Марсель мужчина! сказал папа. Он позаботится о нашей девочке! Вот видишь, милая, все не так плохо, как ты себе представляешь! Прекрати накручивать себя и всех нас!
Мама смерила аристократичную фигуру Марселя откровенно жалостливым взглядом и покачала головой, всем своим видом показывая, что с этим мужчиной у меня нет ни одного шанса на выживание. Клод икнул, давясь смехом, и уткнулся в стакан с виски.
Сюзанна! Я клянусь, что буду защищать вашу дочь ценой собственной жизни! Я занимался в школе восточными единоборствами и неплохо стреляю! оскорбился Марсель до глубины души. К тому же, военные корреспонденты имеют свои привилегии! Если мы попадем в плен к берлессам, нас просто передадут властям Фрогии! По законам Великой конвенции причинять вред корреспондентам это преступление!
Боже, Андре! Они же совсем дети! Неужели нет никого другого для этой цели? Мама была совершенно безутешна. Берлессы скоро людей начнут есть, а не только канареек и ежей!
Мы с Марселем и Клодом громко рассмеялись, услышав очередную байку про берлессов, но быстро сделали серьезные лица, чтобы мама не подумала, что мы потешаемся над ней в такой непростой для нее момент.
Сюзанна, довольно! рявкнул на нее отец.
Ты бессердечный человек, Андре! в сердцах воскликнула мама и вскочила со стула. Кресло президента для тебя важнее собственной дочери!
Отец покраснел, глаза его налились кровью, а на щеках заиграли желваки. Ужин перестал быть праздничным, превратившись в семейный скандал.
Простите! обратилась мама ко всем. Я пойду к себе! Празднуйте это сумасшествие без меня!
С этими словами она швырнула салфетку на стол и пошла прочь из столовой. Я тоже вскочила из-за стола, чтобы проводить маму и успокоить ее, но папа жестом меня остановил.
Я сам с ней поговорю, Анна! заверил меня папа. Твоя мать должна понять, что ей живется в мире и достатке только потому, что другие люди несут жертвы за ее благополучие! Посмотрел бы я на нее, когда бы берлессы съели ее мерзкую собачонку и растоптали своими грязными сапогами розы в ее оранжерее! Вот, где была бы настоящая катастрофа!
Клод первым заржал, как ненормальный. Мы с братом не понаслышке знали, как мама трясется над своей собачкой Милли. Порой мне кажется, что Милли мама любит больше всех на свете, даже больше, чем мужа и детей.
Выяснилось, что маму было жалко только мне. Наверное, я просто понимала ее, как женщина женщину. Сколько таких мам сейчас по всему миру, которые не спят ночами и волнуются за своих детей? Сколько мам своих погибших детей уже похоронили? Сколько детей осталось без мам? Только ради того, чтобы моя мама жила в спокойствии и мире, стоило поехать в Кижи.
Мой отец меня не подведет. Когда я раздобуду и обнародую материалы о том, что творят берлессы в Кижах, Фрогия вместе с остальными странами объединится и нанесут сокрушительный удар по Берлесси! Мой отец войдет в историю, и я вместе с ним! Ах, да, еще и Марсель
После эффектного ухода мамы, настроение совершенно испортилось, поэтому ужин быстро подошел к концу. Я намекнула Марселю, что ему пора домой, но он напросился еще немного побыть со мной. Я согласилась из вежливости. На самом деле мне хотелось поскорее остаться одной, чтобы подумать о своей жизни в целом. Я очень редко и мало думала о себе, а завтра уже будет не до того, но Марселю тоже нужно было уделять внимание, так что
Я зашла в комнату родителей, чтобы пожелать маме спокойной ночи. Она лежала ничком на кровати и все еще продолжала плакать. Я присела рядом и погладила ее по волосам. Мама не в первый раз плакала из-за меня. Например, на выпускном в школе она ревела, как ненормальная, так что ее макияж пришлось переделывать, а потом, когда я получила диплом журналиста, когда я устроилась в пресс-центр при правительстве Фрогии, когда познакомила ее с Марселем Да все разы и не сосчитать, но то было от счастья, а теперь, будто конец света наступил.
Анна! Моя милая, маленькая девочка! мама поднялась на постели и прижала меня к своей груди, тогда я тоже разревелась. Как бы я хотела поехать вместо тебя, или отговорить тебя от этого самоубийства! Но это невозможно!
Мам, все будет хорошо! всхлипывала я, громче ее. Марсель обо мне позаботится!
Ладно! мама отстранилась от меня и вытерла слезы. Я постараюсь быть мужественной и сильной! пообещала она. Поклянись мне звонить, как можно чаще! Умоляю!
Конечно, мам!
Твой этот Марсель будь с ним осторожней, доченька! Может он и приличный парень, но он так лижет зад Андре, что вызывает у меня только недоверие.
Андре мой отец, напомнила я маме. Марсель просто хочет понравиться ему, как и тебе.
Если бы только это было его мотивом, я была бы счастлива! Не хочу, чтобы он использовал тебя в своих меркантильных целях! Марсель спит и видит, как бы влезть хоть одной ногой в политическую струю!
Я не стала разубеждать маму в обратном. Разве плохо, что мой парень хочет пробиться в этой жизни? Как и любой мужчина, Марсель ищет свое место под солнцем, чтобы хоть чего-то стоить. А рядом с дочерью министра надо грести против течения двойным усердием!
Спокойной ночи, мам! Я люблю тебя!
Спокойной ночи, солнышко! Береги себя!
Мама так говорила, как будто бы мы с ней прощаемся прямо сейчас и навсегда. Мое сердце сжималось от ее переживаний, но я ничем не могла ей помочь или успокоить.
В моей комнате меня уже заждался Марсель. Он лежал на кровати, заложив руки за голову, и мечтательно разглядывал потолок. Я сбросила туфли и забралась к нему. Когда я положила голову ему на грудь, он обнял меня и чмокнул в висок. Некоторое время мы молчали, думая каждый о своем.
Не знаю, о чем думал Марсель, я же думала о том, удастся ли мне хоть одним глазком увидеть город, в котором я родилась? Стальной стал призраком и до сих пор там местами высокий радиоактивный фон, но говорят, что рискованные, отчаянные кижане понемногу заселяют территорию Стального заново. В городе много уцелевших зданий и даже колесо обозрения до сих пор стоит, что, если дом, в котором я жила с моими настоящими родителями тоже выстоял? Это все бред, конечно и несбыточные мечты, но вдруг как-нибудь, каким-то образом
Тебе страшно, Анна? сбил меня с мысли Марсель.
Немного, честно ответила я. Меня пугает не война или берлессы, я боюсь неизвестности. Никто не может знать, что нас там ждет. Что если мы не сможем раздобыть никакой ценной информации и вернемся ни с чем? Это будет самое большое разочарование в моей жизни! Я не могу подвести папу!
Мы можем изменить маршрут, заговорщическим голосом сказал парень. Что интересного в тылу? В Кижах вообще нет ничего интересного, кроме войны. Это убогая и нищая страна, идущая в никуда.
Раньше там было красиво! мне стало неприятно от того, с каким пренебрежением Марсель говорит о родном моему сердцу краешке земли. Через пару недель поспеет черешня, мечтательно протянула я, вспомнив, как мы с мамой рвали большие, сочные ягоды для варенья. Черешня была такой спелой, что сок тек по запястьям, а самих ягод почти не было видно на кустах, такими они были темными.
Будем фотографировать урожай фермеров? Или снимать первоклассные репортажи о зверствах берлесских оккупантов?
Марсель был абсолютно прав, поэтому я промолчала.
Мы высадимся с остальными в тылу, а потом можем поехать с военными к линии фронта, продолжил мой свежеиспеченный напарник.