Однако при всех этих оговорках, людей Карабаха я люблю. Не народ люблю, а людей. По отдельности. Люблю их говор, шутки, наивные уловки облапошить (чёрный слон в каждом кулаке, когда выбираешь цвет своих шахмат), но люблю не забесплатно их человеческое отношение позволило мне, инородцу, выжить тут 35 лет с гаком. Правда, не могу сдержать одну претензию истёкшего срока не хватило мне, чтобы втемяшить в их упёртую башку, что Украинец я! Стоит отвернуться и слышу за спиной: "эна Рус!"
3. А и как тут не посетовать на скоротечность жизни! Всего вчера ты был тузом козырным, а сегодня тебя любая занюханная лярва может "дедулькой" обозвать! Э!. Ну их! Завернём туда, где я и нынче кровь с молоком, покуда что, то есть к литературе
Не первый год и крепко печалила меня ситуация в литературе порождённой Пушкиным (Эфиопских кровей) и Гоголем (кровей Xохляцких (ой! пронеси Господи! ой, не заметь блюстительный редактор-модератор, что я опять употребил неправильное слово, которое ты, долбодон, считаешь оскорбительным, но я горжусь своею принадлежностью к племени Xохлов, ну и так далее. просто не заметь и не заблокируй меня снова же!)).
Ну ладно, этим вот нельзя не поклоняться Булгаков, Платонов, Зощенко, Шаламов а дальше, после них? Ах да, Александр Солженицын великий человек, гражданин, свидетель, обвинитель да что угодно! Пробудил и толкнул мордой в кровь, в море крови миллионов убитых теми, чьи заветы я клялся продолжать, когда на шею мне одевали пионерский галстук. Спасибо, Солженицын, ты жил не по лжи. Но, увы, Исаич, не писатель ты, а лишь вожатай в голую правду про Архипелаг Гулаг
Пишущих много, а писателей раз, два и обчёлся. Куда как чаще ты встретишь излагателя. Он тебе изложит факты, вымыслы, проповеди морально-патриотической окраски, будь то Толстой или, скажем, Чернышевский, или Сейран Карапетян, работник телевидения Степанакерта
На весь 20-й век в Русской литературе случились лишь 4 настоящих писателя, что смогли потрясти меня, читателя, всерьёз и надолго Булгаков, Платонов, Зощенко, Шаламов. Однако все они из первой половины столетия. (За что?! Ещё хочу!) Тогда как вот у них там, за бугром, отсчитывая с 70-х, и Пинчон тут тебе, и Уоллес, если поминать одни только вершины. Обидно ж даже как-то, ведь мне в школе прививали любовь к литературе Русской
Из чего складывается писательское ремесло?
Во-1-х, из владения материалом не только знать словарь на 0.5 % минимум, но и уметь сложить нужное тебеотсутствующее у всех Далей с Ожеговами, однако живущее в языке в ожидании, когда ты его откроешьСлово. Классический пример тому находка Достоевского, глагол "стушевался".
Во-2-х, понадобится умение слагать предложения из слов, которыми владеешь, чего от школы ждать бесполезно, там обучают только названиям входящих в него членов.
У истинного писателя каждое (КАЖДОЕ) предложение это пейзаж в оконной раме, заглядываясь на него всякий раз обнаруживаешь новые детали. Одного лишь этогоумения обращаться со словом и складывать пейзажидостаточно, чтобы немногочисленная проза Андрея Белого превзошла все тома Шолохова, Шукшина и массы прочих маститых излагателей из Союза Писателей. Макулатура и литература отнюдь и далеко не равнозначны.
И в 3-х, твои литературные поделки, по ходу сюжета, должны нести в себе какую-нито мысль, желательно новую. Вот и все дела! 1, 2, 3 и ты писатель!
Да, но прежде всего задумайся и покрепче: оно тебе надо? Ведь ничего бесполезнее литературы и вообразить невозможно! Её невозможно ни есть, ни одевать, ни рубить дрова ею
( Ха! Да чё ты гонишь? А как же дачи писательские? Льготы? Ордена? Привилегии?.
Ара! Тормози! Это всё для излагателей, для дармоедов, что присосались пить кровь трудовых масс, по примеру М. Горького, который объяснял чекистам какие они молодцы, классные ребята и за это пушисто жить, мягко спать и ест до отвалу, пока «чертяки в кожаных тужурках», за его спиной, куда он не заглядывал, вели к стенке живых людей обращать в трупы во имя великой идеи воспетой Буревестником Революции. Теперь он начал воспевать убийц, но устно Председателю Совета Писателей СССР и так писанины хватает.)
А всё это к тому, что мне как всегда крупно повезло по жизни и я успел-таки встретить (спасибо, Орлеана Александровна!) не просто Русского писателя конца 20-го века, но главного писателя, до открытия которого стоило дожить. Писатель Довлатов.
Открывал я его утомлённо и томно ладно, так уж и быть гляну, хотя вряд ли после всех этих сенсаций жёлтой прессы, после отрезания голов и гениталий перед видеокамерой, после иного всякого дерьма, которым нас захлёстывает цивилизованный мир высоких технологий (но мы от него надёжно отгорожены YouTube записями радостного гогота зрительного зала на пердёжный юморок станд-аперов про чпоки-секс (гы! гы! гы!), больничку-психохирургичку (хе! хе! хе!) и прикольный акцент "ай! нашальныка!")
Нет, отвык я книги открывать и перелистывать, однако (тут снова повезло) случилось блокада и, коротая отключения света под лучиной фонаря-налобника, дай-ка гляну какой это Довлатов вообще
На второй странице поза моя приобрела насторожённую аккуратность, я почесал налобник и аххуел!. Причём по полной этот Довлатов обращался ко мне на моём языке, он говорил теми словами, с которыми я взрастал и формировался, общался с блатными, фарцовщиками и лабухами. Более того его пейзажи могли представить весь блюз жизни в одной строке.
"Прозрачный дождь". Ну как?!. Блин! Ведь сто раз видел, не подозревая, что можно настолько точно воспроизвести. Или такое вот? «Я иду под луной, откровенной и резкой, как заборная надпись». Ау! Тургеневы и Паустовские со всеми вашими пейзажными пассажами! Все их отдам за эти 10 слов!
А мысли? Их у человечества не много наберётся, тысячелетиями напролёт мы повторяем эту пригоршню на раных языках то так, то эдак. Но чтобы представить эти мысли настолько глубоко и ёмко потребовался Довлатов:
"Устои общества немногочисленны: корыстолюбие, страх, продажность".
И всё против такого не пурхнешь, куда ни дёрнуться вилы.
Да будь я негром помоложе и равнодушно относился к боли, то весь свой кожный покров без остатка пустил бы под татуировки цитат из Довлатова, век воли не видать! Например:
"Женщина как таковая является чудом. Она марцифаль".
И всё, Петрарка нервно покуривает в сторонке, кусает свои губы в приливе зависти эпохи Возрождения. А что касается Довлатовского Малого Собрания Сочинений, то я б его носил бы на себе (синим по не слишком белому), не тревожа публичную республиканскую библиотеку.
Однако же простите, какое отношение имеет проза Довлатова к предпосылкам поражения, если писатель скончался за бугром, когда Нагорный Карабах уверенно сидел в седле своей непризнанной борьбы за независимость? Клянусь честным словом она тут даже близко ни при чём, однако именно она поможет выявить причину грядущих поражений.
Кому интересно, прошу следовать за мной, однако если до конца исследования мне придётся брести в единственном числе и гордом одиночестве, с меня и этого вполне достаточно.
4. Итак: "Устои общества немногочисленны: корыстолюбие, страх, продажность." примерно так сказал великий классик, которого люблю безмерно, но всё же позволю себе малость поборзеть. Ведь если внимательно вдуматься, страх да, это цементирующая составная любого общества, но корыстолюбие и продажность, в сущности, две стороны одной и той же медали. Они не разлей вода, человек продаёт себя, чтобы удовлетворить своё корыстолюбие, а корыстолюбие определяет его продажность. Замкнутый круг, неразлучимо.