Я там, во дворе, сани видела Между тем гостья все улыбалась Мише. Красивые! Потом ты на них обратно, а я бы к себе У меня паренек младой на заимке оставлен, он все возы наши чинит, хомуты мастерит, полозья Вот бы и посмотрел сани-то. Может, чего и перенял бы.
А губа у вдовицы не дура! Сани-то специально для боярыни Анны Павловны деланы, легкие, быстрые, словно птица, да и кузов удобный, с теплой накидкой и мягким сиденьем. Пару вороных запрячь, да «Ламборджини»! «Феррари»!
Ну, коли матушка разрешит Я спрошу.
Ты всегда у матушки отпрашиваешься?
Сани-то ее
А Тогда понятно. Книжицы не забудь прихватить, да.
«Ну так, уже прихватил. Ишь ты, сани ей приглянулись Еще и проводить попросила. До заимки ее. На ночь-то глядя, да Ну, на таких-то санях туда с полчаса да столько же обратно. До темноты вполне можно успеть, если не задерживаться. Вообще же, с этой Костомарой следовало держать ухо востро! Ей бы не только хлеба, ей бы людишек побольше запросто бы на реке караваны торговые грабила! Ну, ладно, не караваны лодьи Бодливой корове Бог рогов не дал!»
Однако же в данный момент Костомара и Михаил Лисовин, скорей, союзники и уж точно не враги. По-прежнему нет порядка у соседей, вот вдовица и осторожничает, покровителей ищет. С ратнинцами задружилась милое дело. Интересно, знает ли о ее поездочке староста Глеб? Вообще-то, он там сейчас за главного, в земле Журавля! Костомара же как тот барон де Куси: вроде бы и мешает, и сильно, да вот жалко прибить вдруг да с воинской силой еще пригодится?
Наконец, все обговорили, простились
Сотник поднялся из-за стола, наклонился к деду, шепнул:
Я провожу
Смотри-и-и, хитровато щурясь, протянул Корней Агеич. Вдовушка-то красна-а-а! Такую б я и сам Эх, и где ж мои молодые годы?
Матушка, Анна Павловна, сани взять разрешила, даже самолично велела слугам запрягать лошадей. Запрягли двух каурых, быстрых, в гривах синие ленточки вплетены красиво!
Гостья тоже оценила усаживаясь в возок, одобрительно поцокала языком.
Бояриня Анна Павловна вышла на крыльцо, улыбнулась:
Возницу дать?
Да я уж сам за возницу
Взяв вожжи, сотник лихо подогнал лошадей:
Н-но, каурые! Н-но!
Лошадушки взялись знатно как форсированный движок сразу рысью, едва челядь в воротах не сшибли!
Там же, в воротах, дожидались верные гриди Ермил с Велимудром. Этим двоим Михайла безоговорочно доверял ну хоть кому-то верить надо было!
Увидев отроков, сотник придержал коней:
Тпру-у-у! Я к седьмому посту, на заимку
Ясно, господин сотник!
Седьмой пост у Младшей стражи самый дальний и скучный. Со всех сторон болотина да чахлый лесок, да и вышка не от врагов больше от пожаров! Тоже опасность еще та, не хуже врагов будет. Никаких особо важных путей-зимников в той стороне нет, разве что вот, в болотную сторону к вдовушке.
Не засыпало дорожку-то?
Не-ет! вдовица рассмеялась, раскраснелась уже сани-то несли влет, да и выпила изрядно. Ах, какая она все же красавица! И личико, и фигурка все при всем Опять же, красавица это смотря на чей счет. Князь, бояре, богатые заморские гости-купцы да, оценили бы! А вот смерды-крестьяне нет. Худа больно! И что тут красивого-то? Злая тощая кошка. Ножки-ручки тоненькие, вот-вот переломятся, и грудь едва видна. Фитюлька какая-то, да
Искоса поглядывая на свою спутницу, Михайла неизвестно к чему вдруг припомнил, что поговаривали, будто княжий дознаватель Артемий Ставрогин, посланный вести дознание по прошлогодним кровавым делам, посещал вдовицу почти каждый день Ну, посещал и что? Ставрогин рядович, а Костомара вполне себе свободная женщина, хозяйка. Почти что боярыня.
Весело мчались, так, что захватывало дух! Скрипели по санному тракту полозья, и свежий ветер бросал в лицо искрящуюся снежную пыль.
И все же полной радости не было. Да какая тут, к чертям собачьим, радость, когда столько нелепых смертей! И все погибшие самые верные и преданные люди. Что ж так не повезло-то? Или все же невезение тут ни при чем и смерти эти вовсе не нелепые, а тщательно кем-то подстроенные?
«Ах, Миша, Миша, мнительный ты в последнее время стал вот что! Этак можно всех кругом подозревать. И ту же Костомару, и слуг ее, и и вот тех купцов или приказчиков, что ехали сзади на санях, запряженных парой каурых лошадок. Почему не обгоняли и не отставали почему? Да и лошади почему одинаковы? Да и сани чем-то похожи
Эй, эй, сэр Майкл! А ну, уймись-ка! С такой подозрительностью и до паранойи недалеко. Ну, едут себе люди по каким-то своим делам. Не обгоняют потому что не торопятся, а не отстают потому что страшно одним. С этакой-то кавалькадой-то куда спокойнее».
Эх, Миша, как славно-то, а? Глянув на сотника, Костомара вытащила из-за пазухи серебряную фляжку Сделав глоток, протянула парню. Ожгла изумрудно-зеленым взглядом:
Пей!
Твое здоровье!
Медовушечка хмельной мед. Но выдержанный, стоялый, не какой-нибудь там перевар. Хороший напиток, качественный От такого и захмелеть
Вдовушка и захмелела, усмехнулась, взглянула глазами шалыми, притянула к себе и с жаром поцеловала в губы!
Глава 2
Ратное и окрестности. Февраль 1129 года
Свернув на повертку, взнеслись сани на кручу, взметнулась снежная серебристая пыль. Щурясь, Костомара взглянула на реку, на санный тракт на излучине показался обоз из десятка саней, наверное торговый, на Туров. Навстречу обозу неслись чьи-то быстрые сани, запряженные парой лошадей. Лошадиной масти было не разобрать из-за дальности расстояния и бьющего в глаза солнца, тысячами искр отражавшегося от снега.
Ой зайчик поймала! фыркнув, совершенно по-детски рассмеялась красотка. Каштаново-золотистые локоны ее выбились из-под шапки, щечки раскраснелись, изумрудно-зеленые глаза сияли, словно драгоценные камни. Теперь не вижу ничего
Так глаза закрой ненадолго, сотник покачал головой и задумался. Он примерно представлял себе, что будет там, на заимке. Недаром же вдовушка отпустила свиту, точнее, приказала своим воинам ехать вперед и дожидаться уже в землях Журавля, в первой же на пути деревне. Так себе деревенька на пограничье, в три избы, но все же владение, и принадлежало оно Костомаре.
Юлька Вспомнив возлюбленную, Миша все же ощутил нечто вроде укола совести, вернее ощутил это Михаил Андреевич Ратников, а вовсе не молодой сотник Михайла Фролыч Лисовин! Это в двадцатом веке как-то неловко, когда с одной гуляешь, а с другой даже невзначай переспишь. Здесь же такими условностями не заморачивались. Есть возможность люби, только головы не теряй. Тем более что молодой парень был еще не женат, да и красотка-вдовица тоже замуж не собиралась, меняя любовников как перчатки без всяких угрызений совести. Конечно, христианская традиция такое поведение осуждала, но не в такую еще силу вошла Христова вера на Руси, чтоб всерьез из-за подобных пустяков беспокоиться. Да и так-то можно было замолить грехи, или лучше! завезти в ближайшую обитель пару бочонков меда. Вера она в больших городах, при князе, здесь же, в лесах да болотах, еще обитали старые могущественные боги, вполне себе уживающиеся с Иисусом Христом и ничего против плотской любви не имеющие. Наоборот даже плотская любовь есть культ плодородия. Наше все! До сих пор еще по урочищам приносили дары старым богам: Велесу, Макоши, Перуну, Яриле Еще не перевелись кудесники-волхвы да лекарки-ведьмы-ведуньи
Такой вот лекаркой и была Юлька, стройненькая и очень красивая, на взгляд Миши, девушка лет, наверное, так Да кто там девичьи года считает? Уронила первую кровь пусть сватов засылают И все же Юлька чуть помладше Миши, значит, ей где-то шестнадцать или чуть больше давно бы уж замуж пора! Да коль была б Иулия обычной простой девчонкой, пусть даже боярышней так и выдали бы. Однако не простая дева Юлия лекарка, ведунья, как и матушка ее, Настена. Умения лекарские, тайны, заговоры-наговоры и все такое прочее передавались от матери к дочери, и от кого родить лекарки выбирали тщательно, обычный человек для такого сакрального дела не подходил. Если б Юлька вышла за Михайлу, то дети их ообязательно дочери лекарками уже бы и не были. Такая вот дилемма либо замуж по любви, либо продолжить древнее ведовство да целительство Не так-то и много лекарок-ведуний осталось.