Неприятности, видите ли, из-за меня. А кто его, старого дурака, постоянно выручает? Не я ли? Но вслух не стал ничего говорить. Поминать о своих благодеяниях, все равно, что хвалиться милостыней, данной нищему.
Хозяин, а пиво-то где? подал голос мой слуга. Генрик хотел еще что-то сказать, но наткнувшись на мой недобрый взгляд, не предвещавший ничего хорошего, тихонечко сник и пробубнил. Да я это господин граф Простите великодушно, на вывеске-то пиво нарисовано.
Так мало ли что на вывесках намалюют, жизнерадостно сообщил Зарко. А пиво-то я откуда возьму? Сам не варю, а из пивоварни вести долго, да и накладно. В пивоварне бочку нальют, а куда мне с бочкой? Испортится, и пиво пропадет, и деньги. Вот, зима закончится, проезжих побольше будет, тогда и пиво будет. Хочешь, поживи до весны, потерпи. Пока могу шнапса налить, если хочешь.
Не, шнапса не надо, начал отказываться Генрик, хотя и было заметно, что парень бы не отказался. Вот только, Томас уже провел с ним разъяснительную беседу на предмет того, что можно делать, а что нельзя и чего больше всего господин граф не любит.
Жаркое будет готово, тогда разрешу чарку выпить, сжалился я.
А по комнате уже шел одуряющий аромат мяса, овощей и каких-то специй. Главное, чтобы мясо не из ежиков. Хотя, когда готовит Папуша, могу и ежика съесть.
Молодая цыганка, тем временем, помешала жаркое, улыбнувшись мужчинам мол, чуть-чуть осталось, потерпите.
Я думал, что вы еще в Швабсонии, заметил я.
А что там делать? махнул рукой цыган, отхлебывая свой травяной отвар, успевший остыть. Побыли мы там с Папушей, посмотрели. Худо там жить цыганам, ой худо. Не любят там нас, не любят.
В голосе старого мошенника зазвенела такая вселенская грусть, что стало понятно опять Зарко что-то там учудил, а его долго ловили. Но, как водится, не поймали. Кажется, старого плута изловили всего один раз в жизни, и то ловцом оказался мой собственный жеребец.
Не иначе, ты там поддельный шнапс продавал? хмыкнул я.
А что, хуже от этого шнапса кому-то стало, а? сразу же окрысился цыган. Никто не помер, даже никого понос не пробрал.
Во те на Про поддельный шнапс я вообще не знал, брякнул наобум. Впрочем, чем же еще мог заниматься «честный» цыган, если не кражей коней? Ясен пень либо кому-нибудь что-то втюхивает, либо обманывает, что, впрочем, одно и тоже.
Мне-то откуда знать? миролюбиво сказал я. Ты же знаешь, что шнапс я не пью.
Я даже про «Любимое пойло наемника» знаю, хохотнул Зарко. В Швабсонии его на каждом шагу продают.
Верно, ты за шнапс налог не хотел платить? поинтересовался я.
А чё я платить-то должен? Шнапс я сам продавал, чего это я с каким-то герцогом должен делиться? Хочет, пусть сам шнапс гонит, и талеры получает.
Как говорится, все ясно. В Швабсонии, да и в других землях моей бывшей родины, герцоги и короли закроют глаза на продажу некачественного товара, но если продавец не хочет платить налоги в казну этого не простят, и не помилуют. Пусть тысяча, а то и больше, умрет, или ослепнет от скверного шнапса, но коли владетель исправно получает свою долю, так и пусть мрут дальше, в рот-то никто не лил.
Тем временем, подоспело жаркое и все разговоры были оставлены на потом. После целого дня пути я не заметил, как опустошил целых две миски, и взял бы еще, но вспомнил, что собирался убрать лишний вес. Вон, доспехи пришлось на телеге вести, не влезаю.
Генрик, осоловев после еды и принятой чарки шнапса, отправился спать, Папуша принялась мыть посуду, а мы с Зарко остались допивать травяной отвар. Надеюсь, ночью бегать не придется? Горшка у цыгана нет, придется ходить на воздух, в холод. А мог бы теплый сортир построить, между прочем.
Цыган, выпив половинку чарки, стал более откровенным.
Я же чего здесь сижу, баро? Я сижу оттого что Куколю задолжал, целых двадцать талеров. Ладно бы лето было, а зимой-то тут нечего делать. Вон, из столицы два дня назад гонец проскакал, останавливался, а вчера он обратно ехал, да ты, вот и все мои посетители. Скучно.
А кто такой Куколь? нахмурился я, попытавшись вспомнить что это за зверь такой, если его цыган боится?
Ты Куколя не знаешь? удивился цыган, а потом вспомнил. А, так ты же ни пиво не пьешь, ни шнапс, где тебе знать. А Куколь, наш главный винокур. Я у него сорок бочек шнапса купил, на ту сторону гор переправил, а там верным людям продал. Ну, не всем продал, кому-то пришлось отдавать под будущую продажу, чтобы деньги потом отдали. Помнишь, мы летом встретились, когда ты нас выручил? Мы как раз в Швабсонию ехали, за деньгами.
Ишь, жук навозный. А ведь я что-то такое и предполагал, когда увидел Зарко с Папушей и их повозку, но до продажи «контрабандного» шнапса не додумался. Опять забыл разницу в ценах Силингии и Швабсонии. Зачем цыгану мучиться, самому гнать шнапс, если можно здесь купить бочку за талер, а там продать за четыре, а то и за пять? Забавно. О контрабанде между странами я наслышан, сам контрабандистов ловил, но вот контрабанда между мирами, это нечто На такое только потомки эльфов способны.
В общем, осерчал император, как там его Адалберт-Вильгельм? за то, что ты налоги не платишь, послал стражу, а ты в бега пустился? предположил я.
Это еще ладно, вздохнул цыган. У меня еще тридцать бочек лучшего шнапса пропало! Я их в университетский городишко пристроил, есть там у меня верный человек, а там что-то стряслось. Не то барон соседский нагрянул, не то еще что, но бочки отыскали, и выпили.
Вон, значит, чей шнапс пристраивал в университетский подвал начальник охраны. Хм А ведь я мог бы рассказать о том, что случилось, но не стану.
Я посмотрел на унылого Зарко, и мне стало жаль старого дурака. Еще чуть-чуть, и предложу ему двадцать талеров. Не из-за него, а из-за приемной дочери. Для меня двадцать талеров это не деньги. А для цыгана. Хотя
Подожди-ка, призадумался я. Допустим, двадцать или тридцать бочек у тебя пропало, но ты говорил, что привез в Швабсонию сорок? А может, и больше? А где деньги, что ты выручил? Пусть даже тебе двадцать бочонков удалось продать, по четыре талера, так это получится восемьдесят.
И не восемьдесят, а шестьдесят. Я половину денег детям отдал, а половину для Папуши храню, на приданое. Как мне девку без приданого замуж отдать?
Ты уже сколько лет на приданое девке копишь? усмехнулся я. Верно, уже не на один дом накопил, да на табун лошадей? Может, стоит с винокуром рассчитаться, спокойней жить станет?
А ты мои деньги не считай, огрызнулся цыган. Так у Куколя денег много, глядишь, забудет со временем. Вон, сам Силинг обо мне забыл, жандармов по мою душу не присылает.
Я только покрутил головой. Забыл герцог, как же. Простить, может и простил, а вот забыть не забыл. И если цыган что-то еще сотворит, то ему все припомнят. И краденых коней, и гибель рыцарей, случившуюся по его вине. Я и сам-то до сих пор не уверен, что Силинг мне простил смерть своих лучших воинов. Но я Его Высочеству нужен, а вот цыган? А ссора с винокуром может быть похуже ссоры с герцогом. Но что тут говорить? Горбатого могила исправит. Папушу жаль, но у нее хотя бы приданое есть, не пропадет.
Зарко отправился спать в свой закуток, а я в комнату (скорее, чулан) для особых гостей. И я отчего-то не удивился, что, как только улегся, ко мне пришла Папуша. Девушка пристроилась рядышком, а когда я ее обнял, спросила:
Артакс, у тебя есть дети?
Кажется, она меня как-то об этом спрашивала? Или это была другая женщина? А дети, скорее всего, где-то есть, но их матерям я никогда ничего не обещал. Пообещал бы, тогда да, сейчас не ходил бы холостяком.
Когда я в Швабсонии была, девчушку увидела. Такая вся крохотулечка, лет шесть, может семь, но до чего на тебя похожа. И зовут почти как тебя, Юджина. Я уже подойти хотела, спросить, кто папка, но тут ее мать вышла сама вроде и ничего, но лицо страшное, все в шрамах.