Подходя к гаражной двери, Куцмин заметил, что она немного приоткрыта. С осторожностью они вошли в гараж и медленно делали шаг за шагом, пытаясь не спугнуть возможного незваного гостя. Пока что никого не было видно. Но уже в углу находился вторженец. На нём были синие джинсы, белые кроссовки и кожаная куртка, а на голове надета, кажется, серый капюшон от кофты. Он рылся в куче коробок, что находилась на том углу. По красивому задержать его не получиться, так как пистолета в руках не было. По крайней мере, у Лёхи. Он не знал, что они куда-то ещё, кроме прощания с майором, пойдут. Никита с разочарованием посмотрел на напарника, ведь кто знает, вооружён копающийся в коробках или нет. Науменков навёл пушку на вторженца и произнёс классическое «Руки вверх!». Незваный гость остановился в обыске коробок и выпрямился. «Так, руки» напомнил Никита и для устрашения нажал на курок. Вторженец медленно стал поднимать руки, но когда они оказались на уровне коробок, схватил их и кинул в детективов. Пока Никита и Лёха комично перекидывали одну коробку друг другу, нарушитель успел дать дёру. Избавившись наконец от картонной преграды, Лёха погнался за убегающим, а Никита за ними.
Вторженец был не промах и явно имел навыки атлета и паркуриста, ибо разного рода препятствия в виде машин, проезжающих или стоящих на месте, и проходящих мимо людей он ловко избегал или перепрыгивал. Поймать его удалось только перед Первым домом. И то вышло это очень странно и необычно. Инвалид-колясочник, который увидел погоню, узнал Никиту и Лёху, так как они помогли найти его единственную коляску, и решил помочь им. Он спустил себя с небольшой горки и покатился с криком «И-ха!» прямо на убегающего вторженца. Тот как раз обернулся, чтобы проверить наличие преследования, и в момент поворота головы в исходное положение влетел в инвалида. Что он, что другой упали на землю. Детективы подбежали к убегающему и повязали его. «Пойдём, познакомимся поближе!» сказал Лёха и повёл вторженца в агентство. Ещё он добавил, что следует заняться бегом. Инвалид же, лёжа на асфальте, кричал: «Да! За справедливость! Долой преступность!», однако когда заметил, что Науменков и Куцмин ушли, просил кого-то помочь ему снова вернутся в коляску. Так и неизвестно, сел он в своё инвалидное кресло и укатил куда-то прочь или остался ждать добряка, что посадит его в коляску.
На небольшом перепутье между домов у Никите зазвонил телефон. Звонивший психолог напомнила о сеансе и предложила воздержаться от онлайн-встречи, а перейти сразу же к живому общению. Её квартира, в которой она проводит приёмы клиентов, находится гораздо ближе, чем агентство. Науменков хотел было возразить, мол, работа, женщина, какие сеансы, но психологиня предугадала его слова и назвала очень вескую причину, по которой ему стоит быть у неё в хате-кабинете. Тогда Никита не стал ничего говорить против и, повесив трубку, сообщил Лёхе, что уходит по очень важному делу, и пусть он сам допросит убегающего. Путь детективов разошёлся: Куцмин с повязанным пошли налево, а Никита направо.
До четвёртого этажа Девятого дома, где располагалась и ожидала психолог, Науменков дошёл меньше, чем за пять минут. Излучая вежливость, он постучался, вошёл после приветствия, вытер обувь о половик, снял её и аккуратно поставил рядом с другими парами женской обуви. Конечно, будь он дома, всё пошло бы иначе: обувь полетела бы в разные стороны, сбивая люстры с потолка или картины со стен.
Квартира психологини же была довольно просторной, несмотря на то, что находилась в хрущёвке. Единственными комнатами, окружёнными стенами, были только туалет да ванна. Кухня даже и та от общей комнаты отделена барной стойкой. В центре общей комнаты стоял чёрный диван, а рядом красное креслице. Между ними небольшой стеклянный кофейный столик. «Располагайся», нежно сказала психолог, указав рукой на диван. Никита по пути расстегнул пуговицы пиджака и сразу же прилёг на диван. Чуть попозже на кресло подсела психологиня, поставив на столик диктофон и чашку горячего кофе. «А это обязательно?» поинтересовался Науменков, увидев диктофон. В ответ психологиня ответила, что такая практика работы прослеживается у каждого психолога и запись за пределы квартиры не уйдёт. Ещё она добавила, что это получше, чем скрытая в углу, за шторкой, камера. На её удивление, Никита проверил взглядом сказанное ей место. Она сделала глоток свежесваренного ею кофейка, длинным пальцем вытерла каплю с нижней губы, взяла блокнот и ручку и задала простой вопрос: «Зачем ты сюда пришёл?». Никита не сразу, но ответил:
Вернуться к прошлой жизни Я хочу, чтобы было всё, как иначе. Хочу смириться с потерей и продолжить жить.
Ты сам к этому не можешь прийти? вновь задала резкий вопрос психолог, положив блокнот и ручку на стол, и закинула правую руку на спинку кресла.
В смысле? растерянно спросил Никита после кратчайшей паузы.
Ну что тебе мешает одному вернуть себя в ту колею, в которой ты жил? Для чего нужна я? Взял всё в свои руку, завязал прошлое в крепкий узел, чтобы он не развязался, и забыл о нём. Тогда и начнётся у тебя счастливая жизнь. Без депрессий, стрессов и болячек всяких.
Ну одному трудно. Я надеялся на вашу поддержку. Хотел, чтобы вы дали мне хотя бы половину нужной мне мотивации. Я ради этого и ушёл в самый разгар работы. Мне сказали, что вы лучший психолог на ближайший километр
Именно это я и хотела услышать! воскликнула психологиня. Неизвестно, то ли полноценный ответ на вопрос, то ли похвалу в свой адрес она хотела услышать, но после её слов начался бурный разговор по душам, который даже вернул Никите надежду на всё: жизнь, работу, общение и тому подобное.
Через полтора часа сеанс завершился. Психолог не стал вставать с мягкого кресла и взглядов провожала Науменкова. Перед его уходом она сообщила, что «всё идёт гораздо лучше, поэтому нужна ещё одна встреча, после которой Никите уже не нужна помощь ни одного из психодокторов». Науменков поблагодарил её за помощь и вышел из квартиры.
В агентство он направлялся крайне удовлетворённым и жизнерадостным, несмотря на ночное время суток. Почему такой акцент на это время? На ночь? Да всё потому, что именно в этот период выходит вся криминальность. Как говорится в одной настольной игре, город засыпает просыпается мафия. Именно ночью неугодных людей убивают, неугодные предприятия сжигают или разоряют. Чуть ли не каждую ночь в Краснокаменске находят то труп, то какая-нибудь машина или какое-нибудь небольшое здание горит. Можно сказать, что для полиции данное время суток идеальное для ловли преступников и подъёму по карьерной лестнице, однако никто из полицейских даже за звание маршала не собирается выходить на патрулирование всего на одну ночь. В общем, если ты прогуливаешься после заката с натянутой на лице улыбкой и идёшь чуть ли не вприпрыжку, как сейчас это делает Никита, то местные ребята запросто могут сломать тебе пару костей или вообще отправить на больничную койку, потому что Краснокаменск, как и вся остальная Россия, для грустных.
В агентстве, на стуле Никиты, дремал Лёха, скрестив руки, с опущенной головой. Науменков тихо подкрался к нему и прописал щелбан. Алексей резко проснулся и сразу, не узнав напарника, воскликнул: «А с ноги по ебалу?!». Но рассмотрев худое и вытянутое лицо Никиты, покраснел.
Что с задержанным? спросил Науменков, выгнав Куцмина со своего места. Предложение, сказанное Лёхой, его явно не обрадовало.
Да запер его в том зале, ответил Алексей, указав на двери в актовый зал.
Сказал что-нибудь?