Собаку считали существом шкодливым, ленивым, алчным и злым, никак не другом человека. Пёс нередко выступал как символ злой участи человека49, для сравнения в поздних гимнах нашествие аккадцев и кутиев приписывается воле богов, как наказание шумерам за их грехи.
Судьба это зверь, всегда готовый укусить.
Судьба это бешеный вихрь, несущийся над страной.
Судьба это пёс, следующий за ним (человеком) по пятам.
Возможно, что загросские племена нечистых скотоводов занимались травлей шумеров собаками. Об этом даёт намёк текст из мифа о Гильгамеше:
Если я открою то место, пусть твои псы сожрут меня,
Черные псы, псы пастушества твоего,
Дикие псы, псы владычества твоего,
Пусть твои псы сожрут меня.
Вот что говорят шумерские пословицы, переведенные Э.Гордоном о собаках, все они относятся к зооморфному коду изображения кутиев, аллегорично характеризуют их нравы и обычаи:
Только пёс не знает своего дома.
Собака считает себя умной, а у хозяина с ней масса хлопот.
Собака кузнеца не смогла опрокинуть наковальню; зато опрокинула кувшин с водой.
Тот, кто треплет по спине коварную собаку, (поступает так), как если бы он гладил голову дикой собаки.
Шумеры считали собаку животным неряшливым:
Собака рычит на вымытого вола.
Неразумным:
Только пёс не оставляет еды на завтрашнее утро (применительно к кутиям люди живущие одним днём).
Он впадает в бешенство, словно пёс
Он ползает словно пёс.
Ты, точно собака, не имеешь места для сна.
Пёс не сойдёт с места, (если он находится) на палубе корабля50.
Это говорит о частых эпидемиях бешенства в Шумере переносимых лисами, шакалами, собаками и волками. Шумеры охотников и скотоводов, держащих собак, считали столь же нечистыми, как и этих животных. Только во II тысячелетии до н.э., появились чистые скотоводы, называющие себя ариями, но видимо имевшими те же Загросские корни. Чистые скотоводы в отличие от своих предшественников шли уже не под шаманизмом, генотеизм их развития дошёл до первой боговдохновлённой религии Зороастризма. Они повсеместно возродили культ собаки, культивируя её синхронический аспект.
Здесь можно вспомнить трагическую смерть ЛугаляЗагеси, борца против Саргона Аккадского. Когда лугаля после разгрома Урука посадили в собачью клетку. Более сильного унижения для шумера придумать невозможно. Послать лугаля, отстаивавшего древние законы Шумера к верховному божеству Энлилю в виде нечистого животного, как дикого и бешеного пса, очень аллегорично и, очень изощрённо.
Кур по шумерски горы, так же называли и горцев. Знак для слова геме, рабыня; в действительности является комбинацией двух знаков, знака для минус, женщина и знака для кур, гора. Таким образом, этот сложный знак буквально выражает идею женщина гор. А так как своих рабынь шумеры приводили в основном из ближайших горных районов, этот сложный знак адекватно выражал шумерское слово геме, рабыня51. Очень часто горцы Загроса продавали своих женщин и детей, так лулубеями называли рабов в Эламе. Храмы, покупавшие горских женщин, брали их на работу храмовыми проститутками, служивших богиням телом. Этих жриц посылали на постоялые дворы, где останавливались путешественники и где они занимались своим ремеслом во славу урукской Инанны, логишской Бабы, урской Нингаль или ниппурской Нангиль52. Для психологии шумеров любая женщина гор была проституткой, очень многие из них, кстати, переносили венерические заболевания. Но и на самом Загросе, женщина была на очень низком иерархическом уровне:
вот что (?) сказала сука; рыжие иль пёстрые, малыши мои всяко мне дороги шумерская пословица.
Именно на этом и сыграл Гудея. Учитывая, что кутии считали женщин не чистыми, Гудея перестал включать в дань ткань и все остальные вещи, в чьём производстве участвовали женщины. Ткань в Шумере была показанием господства и вершиной иерархической пирамиды, ткацкие станки уже были горизонтальные 3х4 метра, и именно это Шумер перестал поставлять. Гудея имел с кутиями соглашение. В своих официальных надписях он, правда, ни разу не упоминает о кутийских или вообще, каких бы то ни было, лугалях или царях в тоже время из хозяйственных документов времени его правления явствует, что он регулярно посылал ладьи, гружённые золотыми слитками, мебелью с инкрустацией, дорогим оружием и т.п. какому-то царю, царице и их детям. Кто были царственные особы? Несомненно, это могли быть только кутии, как указывал уже давно В.К. Шилейко. Из других хозяйственных документов видно, что при дворе Гудеи находится представитель кутиев суккаль и что из Лагиша кутиям отправляли скот и растительное масло, из Ура дошла печать кутийского царя Пазур-Суэна современника Гудеи. Всё свидетельствует о том, что Гудея платил кутиям дань; за что они, представляли ему, полную свободу действий в Шумере, и на всех важнейших торговых путях53.
Совсем по-другому повёл себя Уту-хен-галь (2116/2111 2109/2104 гг. до н.э.54), возглавлявший активное сопротивление против кутиев. Будучи валяльщиком рыбы (легендарное происхождение), он решил пойти на кутиев, образовал граждан Урука и Кулаба; город его, как один человек, встал за ним55. Уту-хен-галь первый, кто в официальных текстах называл кутиев: драконы гор56 осуждая всё племя кутиев, хотя такое обобщение было не свойственно шумерам. В шумерских текстах кутиев, племя псового зооморфизма, именуют: неумелый народ57, жалящая гадюка гор58, враг богов59. В уста Уту-хен-галя, гимнотворцами, вложены такие слова о племени кутиев: жалящий змей гор, насильник против богов, унёсший лугальство Шумера в горы, наполнивший Шумер враждой, отнимавший супругу у супруга, отнимавший дитя у родителей, возбуждавший вражду и распрю в стране60.
Узнав о намерениях Уту-хен-галя, Тирикан, царь кутиев изрёк надменно: никто не устоит передо мной. Он укрепил берега Бурантума (Тигра) до самого моря, оградил луга на юге и перекрыл дороги на севере, а дороги при кутиях, как явствует из текста, стали труднопроходимыми, заросли травой, потому что никто за ними не следил. Уту-хен-галь, могущественный богатырь, которому Энлиль дал силу, а Инанна своё сердце, направился в Урук, чтобы выступить против Тирикана. Принеся в храм жертвы, он сказал жителям своего города:
Энлиль отдал мне в руки Кутиум,
Инанна стала мне опорой,
Божественный Думузи определил мою судьбу,
Гильгамеша, сына богини Нинсун,
Сделал моим хранителем.61
Тирикан, царь кутиев, бежал с поля боя, ища спасения в Дубруме, но дубрумцы отказали, и отдали предпочтение тому которому Энлиль дал победоносную мощь. Тирикан был схвачен в плен вместе с женой и детьми.
Победа Уту-хен-галя над кутиями пробудила в шумерах дух патриотизма. Борьба Шумера с кутиями является исторической параллелью свержению Русью татаро-монгольского ига. В Шумере был создан миф о борьбе Инанны, богини Урука, против Эбеха62. Воинственная Инанна, владычица Урука потребовала, чтобы Эбех, бог передних гор и горной цепи Загроса, подчинился ей. Кутийский бог Эбех отказался. Тогда Инанна, несмотря на предостережение своего отца, бога Ана, выступила в бой и победила этого горного божка. Этот миф, в поэтической форме рассказывающий о подлинных исторических событиях, метафорически прославлял победу Уту-хен-галя63.
Сам Уту-хен-галь утонул при очистительных работах и строительстве плотины на канале, уничтожая следы владычества кутиев на своей воде. Возможно, магия64 гор, после победы всё же настигла его.
Шульга65 завершил освобождение Шумера после реорганизации войска.