Две недели шефа нет и пайков нет где они?
А это у буфетчицы спросите.
Я в буфет.
Буфетчица Алла:
Простите, товарищ инструктор, но рассуждаете вы очень наивно паек для вас, а не вашим родителям. Вы на курорте какие вопросы? А что Кожевников? Он расписывался за вас. А росписи нет продукты списываются.
Как это? Кому достанется?
Можно и так сказать. Назад не увозим.
Ну, хорошо, если вы брали или другие технические работники, не напрягает. А может, кто из портфеленосцев себе подписывал? вы расскажите, мне весьма интересно.
Раз Алексей Степаныч (водитель первого) взял ваш пакет, другой Чудаков.
Этот крещеный татарин еще в редакции меня обкрадывал да воздастся по заслугам его!
В отделе шла перепалка.
Белоусов:
Простите, Любовь Ивановна, но вы рассуждаете очень наивно. В аппарате нельзя существовать, не думая о карьере. Инструкторский корпус это вообще кузница кадров. К нам приглядываются кто на что способен. Вон про Анатолия Егоровича решили, что он готовый редактор районной газеты. У Семисынова пятки горят не будет расти, вернется в гараж машиной командовать.
Расти или угождать?
Одно другому не помеха.
А классики говорят служить бы рад, прислуживаться тошно.
Вы литературу оставьте школе. Здесь жизнь, здесь работая, думать надо. Не пойму, чего вам неймется сидите в тепле с зарплатой горного инженера. А сунетесь в должность да напортачите дорого обойдется вам ваша ошибка.
Белоусов, ну, чем ты умней меня? Я уже пятый год здесь, мне по выслуге лет положено повышение. А ты?
А я не виноват, что меня Демина выбрала. Я и не рвусь совсем.
Ну, так откажись!
А партийная дисциплина? Сказали, значит, надо за бортом не хочется оказаться.
Все равно решать будет Пашков, а не Демина.
Вот видите! Стало быть, у вас еще не все потеряно целая жизнь впереди и большая карьера. Вам нельзя совершать опрометчивые поступки. Надо вести себя потише, чтобы стукачам на вас не было чего доносить.
А ты не стукач, Владимир Викторович?
Белоусов сверкнул неотразимой улыбкой:
Обижаете, Любовь Ивановна.
Она не удержалась и улыбнулась ему в ответ обаятельный черт!
Вон Анатолий Егорович, Владимир переключил на меня свое внимание, безмятежен, так как уверен: с его карьерой все будет в полном порядке. Трудно устоять на его пути.
А ты знаешь, Владимир Викторович, парадокс руководителем нашей группы туристов на Кубе был второй секретарь Троицкого райкома партии Назаров Николай Иванович. И поскольку первый уже ходит под себя, по его словам, он мне сходу предложил кресло заведующего отделом пропаганды и агитации в своем райкоме.
И что? коллеги в изумлении повернулись ко мне.
Пока купались и загорали, первый Троицкого райкома в отставку подал на его место обком прислал другого. Пролетел Николай Иванович.
Снова вызвала Демина.
Комсомол прислал приглашение у них сегодня мероприятие в ДК. Сможете принять участие от лица райкома?
Да, конечно.
Вечером я в ДК. Пристроился скромно у буфета. Мимо проходили десятки людей гуляли, радовались общению и лившейся музыке. Я посидел на торжественной части в президиуме и остался на дискотеку. Выбора, в общем-то, не было либо домой к телевизору, либо здесь.
Выбрал девушку помилей, поскромней пригласил пару раз на танец. Познакомился Галей зовут, ученица выпускного класса. Напросился в провожатые.
Серьезная такая сразу спросила:
О чем будем разговаривать?
Ну, ясное дело, мне хотелось очаровать ее рассказами о Кубе. Но вдруг ляпнул:
А давайте, посплетничаем.
Она даже приостановилась, повернулась, взглянула серьезно и спросила:
Разве мужчины сплетничают?
Действительно. О чем это я?
Возвращаясь домой, вспомнил свою Галину, и будто жаром обдало.
Любовь не простая штука, буркнул себе под нос.
Все ждали вторника, ждали бюро. Огласит ли Пашков публично нового заведующего отделом райкома партии или еще подождет? Чьи надежды он оправдает, а чьи закатает?
Эту неделю я думал думу как же мне выйти на Пашкова? Знал бы заранее, что так случится, купил бы в подарок Александру Максимовичу кубинский сувенир был бы предлог приватной беседе. Наглость второе счастье. Свой самый главный вопрос к нему давно уже приготовил сейчас, похоже, время его задать. А то, как бы поздно не стало!
Желваки так и ходили ходуном в день бюро. Вот сейчас за тремя стенами от нашего кабинета все и решится. Если действительно Пашков метит меня, то пригласили бы. Значит, пролет!
Ни Белоусова не пригласили, ни Люкшину сидим втроем в одном кабинете, как на иголках.
Стал обдумывать сложившуюся ситуацию. Напрашивались два варианта:
сегодня Пашков не озвучит имя нового хозяина кабинета Пал Иваныча;
либо это не кто-то из нас.
С надеждой на первое за Белоусова Демина, у Люкшиной большой стаж. В инструкторах ходят обычно два года, а потом куда-нибудь переводят либо на повышение в аппарате, либо на хозяйственную работу. Любовь Ивановна пятый год в инструкторах, так что самое время.
Только я сижу с голой задницей ни протеже, ни стажа в активе. Славненько-славно. Самое время импровизировать.
А душе хотелось вернуться в Варадеро, в кровать рядом с Галкой в «Гран Карибе». Вернуться в курортную жизнь. Сейчас же чувствовал себя бойцом в окопе на передовой откуда, неведомо, прилетит снаряд да еще надо в атаку бросаться. Мрак!
Люди входили и выходили из приемной один вопрос сменялся другим.
Время к вечеру можно домой слинять, как это сделали инструкторы орготдела, отстрелявшись по своему вопросу. Но мы продолжаем выжидать, как кролики в норе, которую сторожит волк.
На моем столе зазвонил телефон.
Все разом вздрогнули и напряглись.
Вот сейчас сниму трубку и голос секретарши в приемной Анатолий Егорович, вас просят зайти на бюро. И там все решится!
Беру трубку, с трудом удержавшись, чтобы не подмигнуть коллегам пусть переживают.
Бодрый мужской голос:
Анатолий Егорович? Вас беспокоят из районного комиссариата. Неделю назад вам была выдана под роспись повестка на сборы
Неделю назад меня не было дома.
Значит, за вас расписались родные. Мы с понедельника занятия начали вы рискуете сильно отстать. Завтра чтоб были в девять часов.
Телефон отключился.
Я набрал домашний номер:
Пап, повестка мне из военкомата была?
Была, я за нее расписался. Забыл сказать.
Не потерялась?
Да не должна. Сейчас найду.
Белоусов:
Призывают на сборы? Вот повезло!
Да, просто вовремя. Любовь Ивановна, не могли бы вы мне помочь? я завтра с утречка заскочу и вот здесь на столе оставлю повестку. Вы занесете ее секретарю в приемную, чтоб меня не теряли и приказ оформили.
В глазах Люкшиной блеснул огонек:
Конечно-конечно
Значит, покидаете нас, сказал Белоусов. В самый разгар предвыборной борьбы.
Никаких выборов не намечается назначение будет, и командировка делу не помеха.
Я изо всех сил старался выглядеть этаким лихим инструктором, не потерявшим еще надежды. Хотя в моем состоянии было это нелегко.
Ждать окончания бюро нет больше смысла.
Одетым в дверях обернулся:
Ариведерче!
Люкшина просияла:
Надо же, как везет человеку!
Я устало улыбнулся.
Да, Анатолий, отслужив, вернешься, а у тебя новая начальница, сказал Белоусов.
Было бы здорово.
Или начальник, поправила его Люкшина. Вот удивишься.
Вы даже не представляете себе как.
С паспортом и военным билетом прибыл утром в военкомат. Там меня еще с одним товарищем в штатском посадили в «уазик» и повезли на Пласт. Мне совершенно необходимо было знать чему посвящены эти сборы и долго ли они продлятся?
Сопровождающий нас майор рассказал. На этих сборах, если все пройдет удачно мне поменяют ВУС военно-учетную специальность. Был командиром ракетно-технического взвода, стану заместителем начальника первого отдела облвоенкомата. Правда, в режиме «дубль». То есть, есть основной областной комиссариат, который в случае войны ведет мобилизацию сил и средств, находясь в бункере под землей где-то в Копейске. И есть дублирующий, который в случае гибели основного, принимает на себя, его функции в бункере на Пласту.