Поли хотела спросить, что такое опера, но не успела. Мыш вдруг скрылся в тумане. Скоро он вернулся с охапкой хвороста и развёл костёр. Затем снял с себя совершенно мокрую тельняшку, выжал её и повесил сушиться над огнём.
Апчхи! Ты говоришь, что живёшь в том самом сапоге? устроившись на бревне, спросил он.
Угу, кивнула Поли и села рядом. При свете огня мыш не казался уже таким страшным, пусть и выражался он довольно странно.
Протухший сыр мне в брюхо, вдруг хлопнул себя по лбу мыш. Неужели моя сестрёнка Пэми
Пэми моя мама. А вы, значит, мой дядюшка Пип, догадалась Поли. Давно хотела вас увидеть.
Пип приосанился.
Бабуля всегда говорит, что я такая же непутёвая, как и вы, продолжила Поли.
Да уж, Пипа сначала расстроили эти слова. Но кот мне поперёк горла всё-таки в старом добром сапоге меня ещё вспоминают!
О нет, напротив, ни в коем случае нельзя говорить про вас. Особенно при дедуле. Но бабуля всё же говорит и считает, что мы с вами похожи.
Ты тоже хочешь отправиться в плавание и стать отважным капитаном? спросил дядюшка Пип.
Нет, я даже не умею плавать. Я просто хочу петь. Каждый день. Но это невозможно, мышка вздохнула. Все в моей семье учат меня печь лепёшки и плести коврики, потому что считают пение бесполезным занятием.
Краб меня за хвост! Со мной было так же. Вот поэтому я и сбежал из дома. Если хочешь петь каждый день, то тебе нужно поступить в школу вокала. И тут дядюшка Пип рассказал Поли о чудесной школе, где учатся лучшие певцы и певицы в мире.
От мысли, что есть место, где можно петь каждый день, у Поли даже голова закружилась.
Ты когда-нибудь слышала про Мышано Пипиотти? вдруг прервал мысли Поли дядюшка Пип.
Нет, покачала головой мышка.
Мышано Пипиотти великий певец. На его концерты собираются миллионы мышей.
Миллионы? не поверила Поли.
А может, и миллиарды. В общем, так много, что даже невозможно посчитать. В этом году Пипиотти сам лично будет набирать учеников. В городе все только об этом и говорят.
Дядюшка взял палку и стал тушить костёр. Разноцветные искры поднимались высоко в небо. Поли глядела на них и думала о том, как бы ей хотелось стать певицей, чтобы и на её концерты приходили миллионы мышей. Ну или хотя бы тысячи.
А вы его когда-нибудь слышали? спросила Поли.
Нет, не слышал. Мне вообще-то больше нравятся пиратские песни, сказал Пип и запел. У дядюшки был противный писклявый голос, и пел он ужасно, но Поли его не слушала. Она думала о школе вокала и с замиранием сердца представляла себя ученицей великого Пипиотти.
Значит, ничего стыдного в том, что ты поёшь, нет? вдруг спросила она дядюшку Пипа.
Конечно, нет. И чтоб мне лишиться хвоста, если я тебе не помогу! Пип надел на себя тельняшку и затушил костёр. После этого он крепко взял Поли за лапку и повёл домой.