Злодеи-чародеи - Соболева Лариса Павловна

1

Туман лег на улицы, значит, потеплело. Он клубился в полуметре от земли, а у самой поверхности ее слегка «дышал», шевелился, двигался, как живое существо, хотя его ничто не тревожило – погода стояла безветренная.

Из этого тумана, словно на листе белой фотобумаги, проявилась одинокая женская фигурка. Высоко привстав на пальцах, она осторожно ступала босыми ногами и, будто идя по топкому болоту, тщательно выбирала, на какой камень брусчатки наступить. Пряди темных волос упали на ее глаза и щеки, судя по всему, они ей не мешали, ни разу она не убрала их, не мотнула головой, чтобы откинуть их с лица.

Возможно, она была пьяна, а утренний туман оказался чересчур густым, потому она и перепутала городскую улицу с лесной заболоченной чащей, ведь только пьяному море – по колено, а весенний промозглый холод не страшен. Снег стаял недавно, оголив землю, жаждущую тепла, как желали его люди, утомленные зимой. Тем более был странен ее наряд… Собственно, одежды на ней не было – почти совсем. На теле ее болталась лишь комбинация-сетка, короткая, с тонким кружевом по краю, сквозь нее просвечивали крошечные трусики – разве это одежда?

Она, на вид почти девочка, тихо пела. Неизвестную мелодию, скорее всего, собственного сочинения, протяжную и какую-то неопределенную, – так могут напевать от горя, когда теряются в реальности, но и от счастья так тоже иногда поют, находясь в согласии с собой. Руки она подняла и перебирала пальцами в воздухе, то ли в такт мелодии, то ли в такт своим шагам. Может, это и был своеобразный танец, в ее представлении? Иногда она поворачивалась вокруг своей оси, обводя рассеянным взглядом сонную улицу. Чего или кого искала? В шесть часов утра, ранней весной, когда только-только рассвело, к тому же в глухом переулке, занавешенном туманом, ей никто не мог встретиться.

Внезапно она начала медленно заваливаться вбок, падать, ее тоненькие ножки попытались удержать тело, но оно все же перевесило. Посреди дороги она, упав, лежала на боку, словно бы отдыхала…

* * *

– Да что ты вцепилась в него обеими руками? – Артем попытался вырвать пистолет из рук Софии, но он словно прилип к ладоням. – Ничего себе хватка! В одну руку возьми!

– Тяжелый же! – заспорила она. – В кино стреляют, держа оружие обеими руками, это логично, так как пистолет не выпадет из рук при отдаче.

– Я сейчас умру от хохота, – мрачно сказал Артем. – Ты мне на слово поверь, что логичнее держать его в одной руке. Например, ты выглядываешь из-за угла или ползешь…

– Зачем мне ползти? Я пресс-служба!

– Не пререкайся, сдавать стрельбу тебе все равно придется. Ладно, пока держи двумя. – Стоя сзади, он поправлял ее руки. – Локти выпрями. В плечи, вернее в суставы, как бы упрись… Да зажми ты плечи! И спину. Погоди, нашлепки… – Он надел ей на голову наушники и крикнул: – Пли!

София зажмурилась, отвернула лицо в сторону, втянула голову в плечи и… выстрелила. Не слыша этого, она почувствовала, как Артем зашелся от хохота – его тело просто сотрясалось в конвульсиях. Заметив обиженное выражение ее лица, Артем укротил свой смех, но замечание все же ей сделал:

– Вообще-то желательно смотреть, куда ты стреляешь.

– У меня такое ощущение, что пистолет взорвется прямо в моей руке.

– Привыкнешь. Смотри: стоишь прямо, вытягиваешь руку и…

Он сделал один за другим несколько выстрелов, после чего нажал на кнопку, и к ним на шнуре приплыла мишень, прибитая в центре.

– Ух ты! – присвистнула София. – Три десятки, две девятки… и восьмерка. А давай посмотрим, куда я попала?

– Не-а, не стоит, потому что ты никуда не попала.

– Ты плохо объясняешь, – спихнула она причину своей неудачи на него. – Ты кричишь, психуешь, у тебя нет педагогических…

Оба оглянулись на вход, ибо оттуда донесся до них возглас Вовчика:

– Вот вы где! Я бегаю, ищу их, а они в тире! Товарищ капитан, вас срочно требует к себе Денисович.

– А что это ты ко мне на «вы» и с паузами? – недоумевал Артем.

– Как?! – вытаращил Вовчик бесовские глаза. – Вы не в курсе? Докладываю: вы делаете головокружительную карьеру, вам присвоено внеочередное звание – за заслуги перед Отечеством. Ну, что вылупился? – хохотнул Вовка. – Ты теперь майор, да!

– Иди ты!

– Артем, я тебя поздравляю! – обняла его София. – Ты это заслужил.

На миг оба замерли, будто раздумывая: можно ли эту новость считать поводом, чтоб поцеловаться по-настоящему? Про Вовчика они забыли, но он напомнил им о себе: поднял вверх руки и с ухмылкой повернулся к ним спиной – мол, целуйтесь, я ничего против не имею. Это как раз и остановило Софию с Артемом: нехотя они отошли друг от друга на безопасное расстояние.