Жизнь Колдуна
Яна Чингизова-Позднякова
© Яна Чингизова-Позднякова, 2023
ISBN 978-5-0059-9302-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Рассказ первый. Волчица
Девушка была совершенно обнажена. И абсолютно беспомощна. Забившись под низкие еловые ветви, сжавшись в комочек, она могла только хлопать ресницами и таращить карие глаза. Колдун склонился к ней и, бесцеремонно вытащив на свет Божий, поднял ее на руки.
«Отпусти!» шепот не произвел на мужчину никакого действия. Он покосился на девушку и ускорил шаг, увидев, что та потеряла сознание.
Когда она очнулась вновь, долго не могла понять, где находится. Над ней была довольно высокая крыша, а вместо стены решетка из обтесанных тонких стволов молодых сосен. С других сторон стены сплошные, из досок. Похоже, это был дровяник в углу виднелась довольно приличная поленница колотых дров. С трудом повернувшись на бок, девушка почувствовала, что теперь на ней что-то надето. Скосив глаза, она с интересом рассмотрела мужскую рубаху из довольно грубой ткани, длинную и широкую. Собравшись с силами, обитательница дровяника потихоньку подползла на четвереньках к решетке и выглянула во двор. Давешний спаситель находился поблизости и был занят делом колол дрова. Колун мерно поднимался, потом резко врезался в чурбак, разваливая пополам.
Почувствовав взгляд гостьи Колдун обернулся, покрутил в руке топорище, бросил инструмент и направился к ней. Подойдя, присел на корточки, оказавшись примерно на одном уровне со стоящей на четвереньках девушкой.
«Где я?» она села и вцепилась руками в ограждение. Колдун огляделся вокруг, как будто сам пытался понять, где находится.
«В дровянике» хмыкнул в ответ.
«А где этот дровяник?» с ехидцей спросила собеседница.
«В моей усадьбе, вестимо» с не меньшим ехидством ответил мужчина. Девушка приблизила лицо к прутьям:
«Выпусти меня!» не то попросила, не то приказала она.
«Счас, разбежался!» ответствовал Колдун, разглядывая ее бледное лицо.
«Ты что, боишься?» в карих глазах зажглись звериные огоньки: «Не нужно! Полнолуние было прошлой ночью, сейчас я не опасна». Мужчина засмеялся весело и беззаботно:
«Ты эти сказки кому-нибудь расскажи!» посоветовал он: «Знаю я вас, оборотней наплетете дурачкам про полнолуние, а потом в глотку вцепитесь. Кровушки попить да мясцом закусить. Нет уж, звезда моя! Сиди тихо! Счас зайчатинки тебе принесу жареной, а больше извини, не богат» он легко поднялся и отправился к дому.
Вернувшись, протянул пленнице тарелку с крышкой, что позволила протащить ее между прутьев, кусок хлеба и баклажку с питьем. Девчонка впилась голодными зубами в кусок жаркого, чуть ли не урча. Спросила с набитым ртом:
«А ты откуда про нас знаешь, м-м-м?»
«Долго живу» коротко ответил Колдун и вернулся к колке дров. Вечером, принеся ужин он оглядел повеселевшую гостью и сказал:
«Будешь хорошо себя вести через пару дней отпущу домой».
«И что, я эти дни в твоей клетке сидеть буду?» спросила девчонка.
«А чего тебе сделается?» удивился хозяин: «Сухо, сытно. Вон в том уголке удобства».
«Да нашла уж!» буркнула она, смутившись.
«Угу. Посидишь, в себя придёшь, чем плохо?».
«Да ты меня выпусти, я тебя не трону!» просительно протянула пленница.
«Ну, предположим, меня тронуть не так просто» улыбнулся мужчина: «И взаперти я тебя держу от твоей же глупости. Ты бросишься, а я тебя скручу энергетически. Это тебе не обращение в волчицу, это похлеще! Потом недели две отлеживаться будешь. А мне оно надо? У меня люди приходят больные, несчастные, не до тебя!».
«Люди!» оборотница скривила губы: «Чего ты с ними возишься? Слабые, глупые».
«Потому и вожусь, что слабые и глупые» ответил Колдун: «Если бы все были сильные и умные, как ты, я давно бы на елке повесился». Девчонка вытаращила глаза:
«Почему?».
«По кочану! сердито буркнул собеседник: «Ты кто? Зверь! И живешь по-звериному! Какой от тебя прок-то? Ни Души, ни любви, ни духовности. Одна жажда убийства. Скучно это».
«Ну, что уж так-то? Есть и другая жажда!» она облизала губы и недоуменно застыла. Колдун сморщился, словно уксуса хватанул:
«О-о, вот только соблазнять меня не надо! Ты уж извини, но я на твое тело не поведусь!» и добавил: «Больно уровень низковат у таких развлечений». Оборотница с досадой отвернулась:
«Ну и ладно! Уровень низковат! Подумаешь!». Колдун рассмеялся и отошел.
День тихо клонился к концу, когда из леса на узкой дороге послышался скрип колес и буханье от лошадиных подков. Хозяин вышел из избы во двор, со всех сторон за забором окруженный многовековые деревьями и торопливо направился к воротам.
«Батюшко, открой! закричали с той стороны. Девушка в своей клетке скривила губы:
«Батюшко!» и отползла к поленнице.
«Батюшко, уж смилуйся, помоги!» Колдун сбросил засов, запирающий ворота, открыл створки и махнул, дескать, заезжай, но смирная саврасая кобылка, впряженная в телегу, неожиданно заартачилась, захрапела, начала заворачивать прочь.
«Чей-та? Ты каво ерепенишься-то? Но!» крикнул пожилой возница.
«Погоди, старче!» остановил его хозяин: «Не серчай! У меня там волчица» он махнул рукой в сторону дровяника: «Кобылка твоя звериный дух чует и нейдет!».
«А зачем ты волчицу в ограде держишь?» удивился старик: «Стрельнул бы ей промеж ушей и дело с концом!». «Волчица» в клетке оскалила зубы, но вспомнив, что обличие у нее сейчас человеческое, отвернулась и сплюнула:
«Скоты! Голову бы вам отгрызть!».
Колдун тем временем, хмыкнув, ответил:
«Нельзя! Заколдованная она! Вот расколдую, тогда поглядим!».
«Эко! Ну да тебе, батюшко, лучше знать! Че с лошадью-то делать? У меня бабка моя на телеге» ткнул пальцем назад: «Пешком не дойдет!».
«Погоди, сейчас!» взяв саврасую под уздцы, Колдун провел возле морды рукой и кобылка, захлопав глазами, чуть повесила голову и, полусонная, послушно потащила телегу во двор. Остановившись, она совсем опустила морду так, что кудлатая грива свисла почти до земли и впала в дрему.
Хозяин меж тем, подойдя к телеге, отодвинул старенькое лоскутное одеяло и взглянул на лежащую старушку:
«Здравствуй, мать! Ну, чего ты опять разболелась? Давай-ка подправим тебя!» и, добродушно улыбнувшись, легко поднял ссохшуюся от возраста пожилую женщину и отправился к дому, где дед суетливо отворял двери.
Войдя в избу, Колдун прошел в комнату и аккуратно уложил больную на небольшой диванчик. Его руки несильно сжали бабушке плечи и замерли. Минуту он сидел неподвижно потом, резко выдохнув, распрямился.
«Дед! Подь-ка сюды! позвал он.
«Чего?» откликнулся дедок, подходя ближе.
«Ты, старый, почему меня не слушал, а?» прищурив глаза, тихо спросил хозяин. Дедок пригнул голову и стрельнул глазами к двери:
«Чей-та не слушал?» проблеял он.
«Чей-та?!» загремел Колдун: «Отвар не поил, а? Лень было или на старческую забывчивость свалить решил? Так зря не старайся! Я тебе склероз еще в прошлом году упразднил, так что не пройдет! Ну?» уставился он на собеседника.
«Дык чего, мил-человек!» заюлил виноватый: «Ить покос! Скотина на мне опять же ж, када с травками-то бегать?».
«Я тебе счас устрою несварение опять же ж!» наступал на деда Колдун: «Побегаешь в лопухи, может время и найдется!».
«Ты батюшко» отступал несчастный старец: «Ты ну, зачем уж так-то? Я ить».
«Ты ить! Ты утром чай пьешь? А? Отвечай!» пуще прежнего разошелся лекарь.
«Дык и, пью» признался ответчик.
«А чего, лишнюю кружку кипятком залить пуп развязался? Или от старухи своей» Колдун кивнул в сторону больной: «избавиться решил, чтоб молодку в дом привести?». Со стороны дивана послышался негромкий клекот. Бабка, немного ожившая после энергетической подпитки, тихо смеялась над растерявшимся мужем, который стоял навытяжку, вытаращив глаза на лекаря. Колдун хмыкнул:
«Еще раз услышу, борода, что лечение не проводишь самого на тот свет спроважу! Иди, кобылу свою буди и телегу разворачивай!» дед испарился мгновенно.