Он прекрасен, говорю я, глядя на этот огромный замок он по крайней мере в два раза больше Кэтмира. Он выглядит так величественно, что мне ужасно хочется написать его.
Мы стоим во дворе перед замком, но, оглядевшись по сторонам, я обнаруживаю, что и за мной, и передо мной есть много чего еще. Здание окружено огромным рвом, через который перекинут большой подъемный мост, по периметру тянется исполинская каменная стена высотой не меньше семидесяти пяти футов надо думать потому, что большинство сверхъестественных существ способны чертовски высоко прыгать.
Сам замок тоже имеет внушительный вид: стены венчают каменные зубцы, по углам высятся большие круглые башни.
Здесь полно окон самых разных форм и размеров мои скромные познания о средневековых замках не позволяли представить такого разнообразия. Но витражи выглядят куда примитивнее, чем можно было бы ожидать. Конечно, я не знаю, на какое время пришелся расцвет витражного искусства. Возможно, тысячу лет назад эти витражи считались очень сложными и изысканными.
В общем и целом замок выглядит так, будто в свое время он соответствовал всем средневековым стандартам.
Это и есть твой Двор? спрашиваю я, кружась вокруг своей оси, чтобы все рассмотреть. Ты король горгулий и сам построил этот замок?
Да. Кстати, меня зовут Алистер, отвечает он, говоря как образованный культурный человек, а не так, как прежде. Но ты ошиблась, этот Двор не мой. Он улыбается, беря мою руку с тату Короны. Это твой Двор, моя дорогая Грейс. Он больше мне не принадлежит.
От этой мысли у меня подкашиваются коленки. Когда я представляла себе, как устрою Двор горгулий на те деньги, которые достались мне во время празднования Дней сокровищ, то думала о чем-то куда менее грозном и величественном. Я представляла себе место, в котором девушка, родившаяся и выросшая в Сан-Диего, могла бы чувствовать себя комфортно.
Я поднимаю взгляд на замок. В нем нет ничего комфортного все буквально кричит о роскоши и угрозе.
Но ты король, говорю я ему, изо всех сил стараясь не обращать внимания на то, как Корона жжет мою ладонь. И все это принадлежит тебе.
Я был королем. В его улыбке сквозит сожаление, но не печаль. Теперь Двором горгулий правишь ты, а значит, этот замок этот Двор принадлежит тебе, и ты можешь делать с ними все, что пожелаешь.
У меня падает сердце. Вся эта история с Двором горгулий становится реальной, слишком реальной, несмотря на то, что мы с ним единственные горгульи на Земле. Если мы сумеем победить Сайруса, то мне придется занять место в Круге, и меня это пугает.
Поэтому ты и перенес меня сюда? спрашиваю я, пытаясь уложить все это в голове. Чтобы показать мне, чем я владею?
Алистер смеется.
Мне жаль разочаровывать тебя, Грейс, но это не я перенес тебя сюда, это ты перенесла сюда меня. И я так этому рад. Это Он замолкает, оглядывается по сторонам и снова проводит рукой по богатому бархату своей туники. Приятно вновь очутиться тут, пусть даже ненадолго.
Я не понимаю. Как это? Как я могла перенести тебя сюда? Я даже не знала, что это место существует
И тем не менее ты смогла доставить нас сюда. Это впечатляет, очень впечатляет. Он качает головой, и на его лице отражается восхищение. Ты намного, намного сильнее, чем я полагал, хотя я отнюдь не считал тебя слабой.
Должно быть, моя растерянность написана на моем лице, потому что Алистер машет рукой.
Давай пройдемся, и я попытаюсь ответить на все твои вопросы.
Их у меня много, замечаю я, и мы идем по этому огромному древнему двору, как будто у нас здесь послеобеденное чаепитие, как будто сейчас не раннее утро и мы не знаем, что скоро на нас нападут Сайрус и его воинство, чтобы попытаться уничтожить все, что нам дорого. Начать хотя бы вот с чего как тебе удается разговаривать здесь с такой легкостью? Ведь обычно, когда ты говоришь со мной, это стоит тебе немалых усилий.
Он надменно поднимает бровь, и я быстро извиняюсь, всплеснув руками:
Я не хотела тебя обидеть.
А я и не обиделся, отвечает он. Но его лицо остается суровым, и он по-прежнему щурит глаза.
Однако перемены, произошедшие в нем, просто невероятны. Да, я понимаю, что он был заточен в камне тысячу лет, и это оставило на нем ужасные следы. Он определенно внушал страх, будучи Неубиваемым Зверем. Но теперь в этом короле горгулий, в этом Алистере есть нечто куда более угрожающее.
Мы проходим еще несколько ярдов, и каблуки на сапогах Алистера громко стучат по полированному мрамору. Я уже начинаю думать, что он не ответит на мой вопрос, несмотря на свое обещание, когда он говорит:
Управлять нашим народом нелегко. Такая власть налагает на тебя множество обязательств как по отношению к миру, так и к нашим людям. И одно из этих обязательств заключается в том, чтобы оставаться открытым для них всегда.
Он делает медленный долгий вдох и продолжает:
Горгульи были созданы идеальными миротворцами, способными установить равновесие между обыкновенными людьми и сверхъестественными существами. И один из наших особых талантов, как ты наверняка уже поняла, это способность общаться друг с другом при помощи телепатии. Она позволяет нам координироваться во время конфликтов и более эффективно нести дозор.
То, что он говорит, имеет смысл, подобный вывод можно было сделать и из рассказа Карги, но мое сердце все равно начинает биться быстрее ведь я наконец узнаю больше о том, что значит быть горгульей притом от такой же горгульи, как я сама.
Он продолжает:
На небольшом расстоянии общаться телепатически могут все горгульи. Так можно координировать действия боевого подразделения. Разумеется, есть несколько командиров, способных общаться на гораздо больших расстояниях. Он поворачивается и смотрит мне в глаза. А горгульи королевской крови могут говорить со всеми нашими, независимо от расстояния. Это наш народ, и мы можем слышать их всегда, когда нужны им. Это одновременно и дар, и бремя.
Что ж, в теории это звучит красиво король, имеющий такую тесную связь со своими подданными, что они могут обратиться к нему в любое время, чтобы привлечь его внимание. Однако легко себе представить, как это утомительно каждый день, каждую минуту слышать тысячи голосов.
Разве ты не можешь заглушить эти голоса? спрашиваю я.
Он кивает.
Мы можем их фильтровать. Но запертый в обличье горгульи на протяжении тысячи лет, я мало-помалу утратил контроль над этим даром, потерял способность заглушать голоса и отвечать. В моей голове постоянно звучат тысячи голосов, они умоляют меня помочь им, спасти их, освободить их. Кричат от муки, не понимая, почему я не пришел, почему не отозвался на их мольбы. Его голос становится сиплым. Столько голосов
Это звучит ужасно.
И тут мне в голову приходит еще одна мысль. Такая ошеломляющая, такая трепетная, что мое сердце начинает бешено колотиться.
Откуда могут взяться эти тысячи голосов, не дающие ему мыслить ясно, если мы с ним единственные две горгульи, оставшиеся на Земле?..
Я собираюсь задать ему этот вопрос, но тут он вскидывает одну бровь и говорит слова, от которых у меня обрывается сердце, а голова идет кругом.
Но ты наверняка сама знаешь, каково это, внучка. Должно быть, твое сознание тоже переполняют голоса Армии горгулий, да?
Глава 10. Переверни мой мир
В этом заявлении столько всего, что надо расшифровать, что я даже не знаю, с чего начать.
Внучка? Армия горгулий? Я тоже должна слышать их голоса? Голоса существ, которые, как все думают, мертвы? От одной этой мысли к горлу подступает тошнота. Что же мне на все это сказать? И что мне делать с моим сердцем, перешедшим в режим свободного падения, когда он произнес слово «внучка»?