"Что же с тобой случилось, девочка?"
Квартира родителей идеально подошла для Александры. Да и если есть возможность, почему не помочь? Тем более, девушке с ребенком, когда ты в общих чертах понял ситуацию и откровенно охренел.
Мать Саши, конечно, убивала своим презрением к дочери, но больше к внуку.
Показал ей комнаты и остановился обернувшись. Она стояла далеко от меня и снова не смотрела в глаза. А я хотел, чтобы было наоборот. Но не мог этого требовать, смотря, как она соблюдает дистанцию и явно боится даже сантиметр преодолеть.
Но мне это и не нужно. Верно?
Вышел за дверь и замер.
Еще завтра помогу и все. На этом моя миссия закончится. Платежи по почте не более.
Все так.
Спустился к машине и завел двигатель, а уехать не мог.
Во мне боролись двое. Как игра в черное и белое.
В этот самый момент мне позвонила жена, и я почувствовал себя кем? Даже не знаю, но внутри что-то шевельнулось.
Олег, тихо так позвала, как обычно, когда хочет извиниться. Когда поняла, что была неправа.
Я слушаю тебя, не стал грубить. Это и ссорой не назовешь. За долгие годы в браке учишься правильно реагировать на разные вещи. И чем дальше, тем больше ты перестаешь мелочь относить к трагедии. Но полагаю к женщинам это не относится.
Ты хочешь поужинать?
Не откажусь.
В этот момент я осознал, что грядет катастрофа. Где-то глубоко внутри это промелькнуло, но я как настоящий мужик, игнорировав чуйку, поехал на работу.
Заехал домой принять душ, переодеться и дождаться Аллу.
Привет, сын.
Привет, па. Выглядишь усталым.
Есть немного. Как ты?
Да вот смотрю билеты на баскетбол. Помнишь, я говорил, что скоро
Разумеется, помню. Как ты мог подумать, что я пропущу эти игры?
Он повернулся, и я показал ему экран мобильного, где были куплены билеты для нас обоих.
Ох, блин Ты серьезно? он вскочил на ноги и пока перелазил через диван, я вновь увидел своего маленького пацана, а не этого тринадцатилетнего подростка. Спасибо.
Он обнял меня, и я улыбнулся, сделав то же самое в ответ.
А Соколовский своего уговорить не может. Без него матушка не пустит.
Скажи ему, что я могу и его с нами прихватить, если места есть рядом.
Ща па, спрошу.
Сел к нему на диван и в ожидании жены, чуть не уснул.
Олеж, ну как я тебе? услышал ее голос и повернувшись увидел перед собой красивую, взрослую женщину, которая давно, еще девчонкой покорила меня собой.
Ты прекрасна, встал и, разлохматив шевелюру сына, на что он возмутился, пошел в коридор.
Все сынуль, через пару часов будем, хорошо?
Сергей, строго окликнул и он тут же вскочил, подойдя к нам.
Я услышал вас, закатил глаза. Идите уже на свою дискотеку восьмидесятых.
Нет, ты это слышал? Он нас стариками обозвал, возмутилась жена, и я, приобняв ее, подмигнул сыну, выходя за дверь, напомнив, чтобы узнал у друга, пойдет ли он с нами.
***
Прости меня, Олеж, Алла сжимает мои пальцы и виновато улыбается. Не знаю, что на меня нашло. Так, глупо получилось.
Все в порядке. Но планы на Новый год остаются прежними.
Хорошо, отпивает из бокала и просит официанта забрать ее блюдо. Как там твой заказ, который очень дорогим был. Доставили? Ты говорил, там проблемы.
Да, сегодня все решилось наконец-то. Я уже не верил в хороший исход.
Не в твоем случае, звонко бьет своим бокалом по моему.
От меня порой мало что зависит, ты же это знаешь.
Знаю, и я все равно рада. Что еще у тебя нового?
И тут в голову живой картинкой очень яркой и четкой приходит этот день и его события. Хочется рассказать жене о том, что я помог девушке. Ведь если бы не я, мало ли чем могло закончиться это все дело с ее матерью. Но отчего-то все внутри протестует и я, открыв рот закрываю его обратно. Неправильно? Да это так. Но чего я боюсь сам? В чем дело?
Алла женщина. Более того, она мать и привязана к нашему сыну. Она-то уж точно поняла бы. Но я упрямо молчу и ощущаю сильное биение сердца.
Почему я молчу?
Это ведь не секрет? Почему же тогда становится им так ясно в данную секунду?
Она по-прежнему смотрит на меня улыбаясь, ждет ответ.
Я сегодня начинаю все-таки, потому что если промолчу то приоткрою дверь не в ту сторону. Я не могу так поступать с женой. Сегодня я помог одной девушке.
В руке вновь оказывается бокал вина, а горло отчего-то стягивает сухостью.
Правда? А что случилось?
Она курьер из ресторана. Я заказал обед, как обычно. И вдруг девушка ответила на звонок у порога моего кабинета и стала кричать на свою мать. Там что-то с сыном случилось. В общем, отвез ее в больницу.
Ох, ты очень добрый, гладит по моей ладони. Но знаешь, я уверена в том, что эта дама Сколько ей на вид было? рассуждает философски. Вряд ли больше двадцати. Иначе бы не работала в курьерской службе, а имела профессию. А что она? Родила и сидит на шее матери. Потом еще и виноватой выставляет, что ей, видите ли, что-то не нравится в жизни.
Ты не можешь этого знать.
Ты тоже, пожимает плечами. Я просто размышляю вслух. У меня на работе масса примеров «плохих» матерей и таких же не оправдавших надежд дочерей, которых воспитывают эти самые матери. Поэтому я рада, что у нас с тобой сын и что он один ребенок в семье.
В этот момент я решил, что нет смысла продолжать рассказ дальше и тем более пытаться переубеждать жену. И мне, в общем-то, незачем ее переубеждать. Она не поймет, не примет мой порыв помощи.
Но здесь же появляется второе вытекающее и, кажется, самое важное я сохраняю в секрете тот факт, что я помог не просто тем, что подвез девушку. Я оставил ее и ребенка в квартире.
Тот ли это секрет, узнав о котором моя жена может решить, что я лгал, потому что был повод? Напридумать с три короба? Да. Определенно это он. Но я по-прежнему смотрю в ее глаза и молчу, слушая мысли жены о трудностях материнства.
Это не страх. Я просто знаю Аллу. Она немедленно поедет туда и выставит на улицу девушку, которой, кажется, итак, досталось в жизни. Завтра я помогу ей вновь и на этом все.
Поедем домой? Алла игриво гладит мои пальцы, и я прошу счет.
Утро выдалось относительно хорошим. Если не считать головную боль.
Но отчего-то я был загруженным мысленно. Молчаливым. Много думал. Каково же это сопротивление внутреннее сильное. Когда ты хочешь быть честным, а в итоге не можешь этого сделать, ведь иначе тебе придется признать то, что ты не желаешь делать правдой.
Сейчас я упорно делал вид, убеждал себя, что я не думаю ни о чем кроме работы. Но ложь самому себе и есть великий и самый глупый обман. Но зато какой искренний.
Я думал о ней. Уже с ночи.
Просто задавал вопросы. Удобно ли она устроилась. В какой комнате решила жить. Есть ли в подъезде пандус. Как далеко до больницы ехать, если что вдруг.
Я думал и одновременно с этим злился на себя.
Думал и оправдывался перед самим собой.
Подъехал к дому и сразу увидел их с сыном гуляющих на улице. Посмотрел на время, решив, что опоздал. Но это оказалось не так.
В дороге не сводил с нее своих глаз. Замечал какие-то мелочи. Видел, как она нервничает.
Мне нравилось с ней говорить. Почему нет? Это ведь не преступление?
Самообман.
Все детали кроватки и коляска влезли в машину с трудом, но все же мне удалось это. Поднялся за девушкой вновь и застал разговор, который сделал мне больно физически. Не знаю, насколько это было возможно.
Но я ощутил нечто Нечто необъяснимое. Злое. Отвратительное.
По содержанию можно было понять, о чем речь, но я мог ошибаться. Точнее, я бы хотел ошибиться Очень
Если моего сына по твоей глупой наводке попытаются отобрать, я о матери как таковой вообще забуду.
А ты и забыла. Еще в тот вечер, когда пошла на ту вечеринку. Что? Что смотришь?
Голос ее матери был высоким, громким и мерзким. Появилось большое желание закрыть ей его навсегда.
Смотрю и не могу понять, что с тобой произошло? Не вижу в тебе больше своей матери.
Я говорила, останься дома, ну а ты? Что ты? Взяла и пошла.