Еще раз взглянув на Глеба, который казался с головой погруженным в изучение газетных сплетен, Ирина открыла свой роман и попыталась сосредоточиться на драматических хитросплетениях интимной жизни главной героини (которую, с ее точки зрения, нужно было придушить подушкой еще в колыбели, чтоб не мучилась сама и других не мучила). Смешнее всего было то, что данное литературное произведение приобрел с лотка не кто иной, как Сиверов, и прежде, чем торжественно вручить Ирине со словами "Оч-чень, очень любопытно!", сам прочел эту белиберду от корки до корки. Это была уже третья книга, купленная им здесь, и все это были так называемые "дамские" любовные романы без малейшей примеси детектива или хотя бы приключений (что, по крайней мере, было хорошо понятно: детективных сюжетов и всяческого кровопролития мужу хватало на работе). Один из двух предыдущих она с грехом пополам прочитала, а второй так и не смогла одолеть, в чем честно призналась мужу. Глеб поступил со вторым романом так же, как и с первым, то есть без комментариев выбросил в мусорную корзину; можно было не сомневаться, что точно такая же участь постигнет и ту книгу, которую Ирина сейчас держала в руках, и ту, которая, быть может, будет куплена после нее. Быстрицкая слегка побаивалась, что муж может привыкнуть к этому блаженному состоянию, и с легким трепетом ждала дня (вернее, вечера), когда Сиверов окончательно войдет в курортную колею и с удалым гиканьем присоединится к какому-нибудь хороводу, организованному массовиком-затейником из соседнего санатория.
Мало-помалу ей удалось сосредоточиться на чтении, но вскоре ее отвлек какой-то непонятный звук. Опустив на колени книгу, она повернула голову, и взору ее представилось странное зрелище. Глеб по-прежнему лежал в шезлонге, закрывшись развернутой газетой, которая мелко трепетала, а шезлонг дрожал, угрожающе поскрипывая пластиковыми деталями, как будто прямо под тем местом, где устроился Сиверов, разразилось маленькое, строго локализованное землетрясение.
Это, разумеется, было никакое не землетрясение, а всего-навсего одна из присущих Глебу Сиверову разновидностей бурного веселья. Он просто смеялся – на этот раз беззвучно, не привлекая ничьего внимания, хотя умел и хохотать во все горло, и даже откровенно ржать, как подросток. Ирина уже решила, что муж добрался до раздела анекдотов, но тут Глеб уронил газету на живот и, запустив согнутый указательный палец под очки, вытер им сначала правый глаз, а затем и левый.
– Ох, уморили, – сказал он, качая головой, шмыгая носом и все еще отдуваясь, будто бы в полном изнеможении. – Вот послушай, тебе это будет интересно.
– Ты думаешь? – с сомнением спросила Ирина.
– Уж ты мне поверь! Помнишь, по телевизору в новостях показывали сюжет про археологов? Ну, про то, как в Пскове откопали фундамент старой церкви...
– Ах да! Ну и что?
– Так вот, тут про них еще кое-что написано. Так сказать, в развитие темы.
– Здесь? В бульварной газете?!
Честно говоря, Быстрицкая не без труда припомнила, о каких археологах идет речь. Прошло уже несколько дней, и яркие курортные впечатления решительно затмили довольно серенький телевизионный сюжет о находке профессора Осмоловского. Кроме того, было трудно поверить, что составителей этого листка со сплетнями из жизни так называемого бомонда могла заинтересовать столь скучная материя, как выкопанная из земли в далеком северном городе груда булыжников. Вот если бы Осмоловский раскопал сундук с золотыми украшениями или звездолет пришельцев...
– Ну, я не думаю, чтобы их корреспондент отправился в Псков и прислал репортаж с места событий, – сказал Глеб, сворачивая газету вчетверо так, чтобы заинтересовавшая его заметка оказалась снаружи. – Вероятнее всего, кто-то из них проводит львиную долю своего рабочего времени, шаря по Интернету и выискивая интересный материал.
– Не понимаю, что интересного для своих читателей они могли найти в фундаменте псковской церкви тринадцатого века, – вслух высказала свои сомнения Ирина. – Тем более я не понимаю, что тебя так насмешило.
– А ты сама почитай, – с улыбкой предложил Глеб, протягивая ей сложенную газету.
Быстрицкая взяла ее, напоследок бросив на мужа недоверчивый – уж не очередной ли это розыгрыш? – взгляд. В глаза ей сразу бросился набранный жирным шрифтом крупный заголовок "Сенсационная находка археологов!". Восклицательный знак заставил Ирину будто наяву услышать голос мальчишки-газетчика из старого фильма.