Когда родители купили первый телевизор, я с щенячьей радостью ждал вечернего выпуска «Спокойной ночи, малыши» и не представлял, что можно будет голосом просить Алису из «Яндекс.Колонки» включить сказку или запускать любой из миллионов каналов в приложении Youtube на огромной ТВ-панели, занимающей половину стены дома.
Какие разные времена и возможности. Но я поймал себя на мысли каждый из нас в детстве был счастлив, вне зависимости от времени, уровня жизни и доходов. А теперь же, в полете, я ощутил счастье вдвойне: за себя и за сына.
Если ученые проведут глобальный опрос и внимательно посчитают, то окажется, что на нашей планете люди больше всего стремятся к счастью. Финансисты, миллионеры на Уолл-стрит в центре Нью-Йорка и необразованные бедняки, живущие в картонных коробках в жаркой Замбии. Каждый, просыпаясь и засыпая, хочет чувствовать себя в безопасности, быть сытым и счастливым.
Первый раз в жизни меня «накрыло» ощущением счастья по дороге из Санкт-Петербурга в город детства Нижний Тагил. Навестить родителей я поехал на следующий год после окончания института на собственном автомобиле. Он был куплен на первую существенную прибыль от моего бизнеса. Бизнес я только организовал, да и ехал отнюдь не на новом «Мицубиси-Лансер», но охватившее меня чувство стало для меня откровением с примесью гордости за достигнутое: «Я сам впервые смог прокатиться по улицам родного города, по которым прошел сотни километров пешком. Сам создал возможность уехать на пару недель, стал хозяином жизни».
Такие скромные достижения и тогда не были моим пределом мечтаний, но меня порадовало, что с момента принятия решения о переменах в жизни и вложения первых усилий до первых успехов прошло так мало времени. Так участок автодороги Питер Тагил стал мне особенно дорог.
Приехав в гости к родителям, я поймал «вторую волну» счастья невероятное ощущение свободы. Находясь за две с лишним тысячи километров от своего едва вылупившегося стартапа в Питере, я продолжал зарабатывать. Я поздно вставал, встречался с одноклассниками, гулял по городу, спал ночью, но каждое мгновение я зарабатывал. Я не был привязан к пятидневке, посещению офиса, у меня не было начальника. Но каждый новый день приносил мне доход. Комиссия за каждый час работы десятков и сотен других людей падала на мой банковский счет. Я был молод, волен делать, что нравится, и верил в завтрашний день.
Я не был привязан к пятидневке, посещению офиса, у меня не было начальника. Но каждый новый день приносил мне доход.
Ни разу впоследствии, покупая машины, квартиры и дома, наблюдая миллиардную выручку у компаний нашей партнерской сети, я не переживал более глубокого чувства, чем в те моменты.
Сделанные мной после бесед с друзьями-предпринимателями выводы и мой личный конкретный пример показывают, что источник удовлетворения от жизни совершенно не имеет отношения к конкретной машине или полученному доходу. В моем случае источник намного глубже, и искать его надо в моем самом обычном детстве.
Глава 2. Обычный ребенок
В детстве ты просто живешь и не думаешь ни о каком счастье. Я родился на севере Казахстана в городе Лисаковск Костанайской области. Сознательную жизнь провел в танкограде Нижнем Тагиле. Родители работали инженерами на градообразующем Уральском вагоностроительном заводе. Отец, Андрей Валерьевич, добрался по карьерной лестнице до главного механика цеха, мама, Вера Николаевна, до заместителя начальника отдела сертификации. Обычная рабочая семья с советскими корнями из глубинки.
В детстве я все время был чем-то занят. С четырех лет родители брали меня в походы. Богатая уральская природа, сплавы по рекам и восхождения в горы, велосипедные, лыжные и пешие походы. Песни Высоцкого под гитару и лагерные песни у костра. Активность была зимой, весной, осенью и летом.
В школе занимался баскетболом. Долго ходил в шахматный кружок, защищал честь школы на турнирах. Любовь к командному виду спорта и шахматам интересное сочетание в одном ребенке. Ты одновременно учишься играть в команде, но в то же время просчитываешь ходы наперед и всегда думаешь своей головой. А туристические походы по тайге быстро приучают к самостоятельности и ответственности.
Каждое лето по сложившейся традиции я садился в поезд и отправлялся в Казахстан в село Красносельское навестить родственников в деревне. Там мы с двоюродными братьями ездили на мотоциклах купаться на речку, рыбачили и выплавляли фигурки из свинца, добытого из аккумуляторов. Вечерами, после того как забирали коров у пастуха, ехали на сельскую дискотеку. Это было центральное место, куда на мотоциклах, «Уралах» и «Ижах», съезжались жители других поселков. Было весело. Часто ходили в совхозные сады, где росли плодовые деревья, и набирали яблок. Любой местный житель мог воспользоваться такой возможностью. Как выяснилось позже, отправляли меня в Казахстан не только из-за благоприятного южного климата, а потому что лишних денег в семье просто не было.
По стране полным ходом шагали лихие девяностые: приватизация, обесценивание сбережений граждан, проблемы с выплатами зарплат и пенсий, дефицит товаров. Квартиры своей у нас в те годы не было ютились на съемной. Зарплату родителям на заводе выдавали с опозданием и часто не деньгами, а продуктами или консервами. Иногда давали товарами, сходившими с конвейерных линий (на заводе производилась обычная гражданская продукция помимо оборонной).
Директора многих предприятий в период аж до 1997 года вовремя не платили работникам не только по причине отсутствия денег, а потому что каждый десятый начальник брал зарплатные деньги и размещал их в финансовой пирамиде Мавроди МММ. Много месяцев подряд маврики каждый месяц росли вдвое, и сограждане всеми силами пытались заработать, прокручивая чужие деньги и забирая себе прибыль.
С самого распада СССР в новой России бушевал экономический хаос. Изживший себя государственный строй и командную экономику оставили за бортом, а новой альтернативы стране не придумали. Тогда же зарождаются первые коммерческие банки, под копирку списанные с европейских и американских лекал, начинается ваучерная приватизация крупных государственных предприятий под командованием реформаторов Гайдара и Чубайса (на момент описываемых событий каждому из них было около 35 лет). В вялотекущем режиме идет малая приватизация, многие небольшие предприятия правдами и неправдами достаются работникам этих предприятий.
Россия по итогам приватизации получила всего 7 миллиардов, а, например, крошечная Венгрия выручила при аналогичной процедуре в два раза больше. А похожая по населению Бразилия около 70 миллиардов. 99 % россиян не имело прямой выгоды от проводимых реформ и было озабочено только собственным выживанием.
Люди из городов вспомнили, что на дачных участках можно выращивать овощи. Прирост населения прекратился и с тех пор так и не возобновился. Сто миллионов человек за какое-то десятилетие обеднели. И эти трагические события происходили в богатейшей стране мира, еще недавно конкурировавшей с США за лидерство в мире.
По сравнению с российской действительностью Казахстан казался благополучной гаванью. После обретения независимости в 1993 году там появилась своя валюта тенге. Казахстан, имея от СССР наследство в виде развитого сельского хозяйства, обеспечивал людям пропитание и дополнительный доход. Невзирая на гиперинфляцию тенге в первые годы (а она доходила до 2000 % годовых) и падения уровня производства в два раза, обычные люди чувствовали себя комфортнее, чем в России. В Нижнем Тагиле на полках было пусто настолько, что мой папа с огромным советским туристическим рюкзаком ездил на автобусах в Казахстан за продуктами. Помимо дефицитных тогда мясных изделий, он привозил даже картошку.