Как только переступила порог лаборатории, все мысли вернулись к работе. Вокруг царил бедлам. Коробки, куски оберточной бумаги, и гора драгоценных папок с расчетами и документами. Каждый день, с неутомимостью параноика она перекладывала их с места на место, а потом плохо спала ночами, опасаясь, что кто-то в этом бардаке может выбросить их или потерять.
Между коробками, натыкаясь на углы, поставленной как попало мебели, пробежала аспирантка Зоенька.
Зоя, привет! остановила ее Надежда, Не подскажешь, когда этот переезд уже завершиться? Как здесь можно что-то найти?
Зоя вздрогнула от неожиданности.
Надежда Андреевна? А что вы здесь делаете?
На работу пришла, разумеется.
Но ведь у вас отгул!
Я-то знаю! Но ты не заметила, как трясло сегодня?
Но ведь совсем не сильно!
В любом случае, если пришел дозиметр, нужно попытаться измерить магнитуду. Возможно, толчки повторятся. И в нашем случае, чем слабее толчки, тем лучше. Нужно проверить чувствительность. Где прибор?
Он, он в соседней лаборатории, покраснела Зоя, но еще не разобран.
Так пойдем, разберем!
Но там, это, праздник.
Что? Какой праздник?
Сегодня же день святого Николая! Вы простите, что без вас. Но это все получилось спонтанно.
Кто у нас именинник? нахмурилась Надежда.
Да никто! Но это же такой праздник! Он для всех. Особенно сейчас, когда так качает. Мы столы поставили. Идемте, заодно проводим старый год! Неизвестно, когда еще все вместе сойдемся перед праздниками наконец оправилась от смущения аспирантка, как здорово, что вы пришли!
Но если там столы, как же мы разберем прибор? растеряно поинтересовалась Надежда.
Надежда Андреевна, сегодня не получится, наверное. Завтра проверим. Хотите, я даже выйду на работу, хоть и не собиралась.
Но завтра у вас день рождения, Зоя!
Гости соберутся только вечером, отмахнулась аспирантка.
Вам, наверное, еду приготовить нужно.
Не волнуйтесь, мама приготовит!
Надежда уже жалела, что пришла на работу. Как же она не любила все эти формальные офисные застолья! Наверное, коллеги специально выбрали день, когда нет начальницы. Обычно она лишь портила им настроение своим кислым выражением лица. По крайней мере, она сама так думала. Когда госпожа профессор вошла, начался ажиотаж. Все выражали радость от того, что Надежда Андреевна посетила их. Освободили ей место в удобном кресле во главе стола. Пришлось выдавливать улыбку, и делать вид, что счастлива. Но как бы хотелось сейчас собрать новый прибор! А вместо этого приходится слушать слащавые тосты о том, что в новом году все будет по-новому.
Выпив и закусив, ученые коллеги пустились в научные споры, что было еще труднее вынести. Особенно от женщин. Надежда тоскливо размышляла о том, что в нормальных офисах женщины обсуждают детей и мужей, а не пускаются в скучные разглагольствования о работе. Наверное, между собой они человечней в разговорах. Надежда же считалась бахнутым на всю голову профессором, которого интересуют только землетрясения. Поэтому Лидия Ивановна, метеоролог, завела с ней разговор совсем не о погоде.
Послушайте, пела она Надежде в левое ухо, американцы все еще сопротивляются разуму! Они не принимают нашу теорию, а знаете, чем занимаются?
Она хихикнула, и схватила Надежду за локоть.
Знаете, что я узнала? Они занимаются допотопной чушью. Выявляют изменения электромагнитного поля Земли, предшествующие землетрясению. Улавливают звуковые волны в земной коре. Даже итальянцы давно от этого отказались! Звукоулавливающая аппаратура погружается в Землю. В Калифорнии аппарат был установлен на глубине 110 метров в колодце с водой. Фиксировался подземный шум перед землетрясением.
Но в большинстве случаев землетрясение таким способом не предсказуемо, хмуро поддержала Надежда разговор.
Ха! Они решили назло нам использовать все известные методы! А изучение наклонов земной поверхности высокочувствительными наклономерами, что придумали в Японии. Вы слышали об этой ерунде?
Ну, разумеется, Надежда слышала. Однако коллега даже рта не дала ей раскрыть, стала сама объяснять.
Считается, что перед землетрясением изгиб земной поверхности, вслед за которым совершается разрыв, может быть зафиксирован. Приборы кварцевые дефиографы и водяные уровни достаточно чувствительны (до долей секунды).
Но изменения земной поверхности так малы, что трудно установить их причину, равнодушно отметила Надежда Андреевна, Кроме того, не предсказуем и район землетрясения.
Более менее приличный метод у них, изучение упругих свойств вещества внутри Земли в связи с увеличением сил сжатия перед землетрясением. Но технически очень труден, вмешался в разговор Игорь Иванович, доцент из Надиного отдела.
Общий недостаток методов ненадежность, кивнула Надежда.
Их больше интересует не спасение жизней, а выявление залежей полезных ископаемых с помощью искусственных сейсмических волн, уверенно заявил Игорь Иванович.
Тут все заговорили разом. И каждый пытался высказать свое мнение по этому поводу. Надежда Андреевна вновь оказалась в центре внимания, и уйти незаметно оказалось не так уж просто.
Но спасение пришло в лице пресс-секретаря, Леночки. Она тихонько подошла и шепнула:
Извините Надежда Андреевна! Я вижу, что не вовремя. К вам просится журналист. Хотела сразу его отправить, но обязана передать информацию. Он просит уделить ему минуту для интервью.
О, разумеется! Надежда вскочила с кресла и устремилась к двери так ретиво, будто ждала этого журналиста весь день.
Куда вы, Надежда Андреевна? раздались за спиной голоса сотрудников.
Простите, пожалуйста! Меня срочно вызывают! Вы тут празднуйте. Всех с наступающим!
Хорошо, что я его не отправила, с облегчением вздохнула Лена, открывая двери кабинета, думала, что если он не посланец от министерства, то вы, как всегда откажетесь. А вы даже не спросили, из какого он издания.
А из какого? спохватилась Надежда.
Журнал «Наука и жизнь». Кажется, крупнотиражка. Я его внизу ждать оставила. Сейчас приведу.
Спасибо, Леночка!
Надежда Андреевна с тоской опустилась в кресло перед своим новым столом. В кабинете она проводила мало времени. Начальнику положен кабинет. Но что ей здесь делать? Вся работа в лаборатории. Сейчас журналист терзать начнет. Все равно лучше, чем застолье с коллегами. Зря только пришла на работу. Все равно никакого толку. На толчки никто уж внимания не обращает. За год привыкли, будто так и надо. Решила, журналисту скажет, что очень занята, уделит минуту, и домой сбежит.
Надежда Андреевна, разрешите представиться, Павел Соколов, услышала она над головой знакомый голос.
Так задумалась, что даже не заметила, как он вошел. Ну, конечно, это тот самый любезный незнакомец! Нужно было сразу догадаться! Расклеилась, как дурочка. Вот стыд бы был, если бы стала с ним кокетничать!
Миленько! сказала Надежда, презрительно оглядывая гостя. Значит, «пасете» меня уже от самого дома?
Что вы, Надежда Андреевна, и не думал! Случайно встретил вас на улице, когда шел сюда.
И совсем не узнали!
Узнал! Как не узнать.
Отчего же не сказали, что идете ко мне, не представились?
Но тогда мы с вами еще были не на работе.
Оригинально! Но со мной такие штуки не проходят. Присядьте!
Павел Соколов послушно уселся в кресло. А Надежда стала ходить по кабинету, тщетно пытаясь скрыть раздражение.
Может, и вы сядете? тихо предложил посетитель.
Я могу отвечать вопросы стоя, процедила она сквозь зубы.
Но у меня от вашего хождения голова уже кружится, улыбнулся он.
Задавайте скорее свои вопросы. Я человек занятой.
Хорошо! открыл блокнот Павел. Насколько нам стало известно, ваша лаборатория получила новейшее оборудование японского производства. В связи с этим, можете ли вы указать более точную дату начала, предсказанного вами Армагеддона? А, может, даже, обрадуете сограждан сообщением, что катаклизм отменяется?