Стыдно признаться, но впервые чай из дровяного самовара мне довелось попробовать только в Иране. В моём детстве у нас дома был электрический, расписанный под хохлому самовар, и я очень любил, когда отец его ставил. Но вот такого, настоящего, с дровами и дымом не было. Сейчас у меня есть такой самовар на дровах, из Тулы всё как полагается. Ставить его для меня одно удовольствие. Сначала ты его растапливаешь, из трубы начинает струиться тоненький сизый дымок. Потом подкидываешь щепок, сосновых шишек, и тут уже начинает валить густой белый, как от паровоза дым, заволакивающий всё вокруг. А если переборщить со щепками, то из трубы начинает огненным, рыже-красным конусом вырываться пламя, как из реактивного двигателя на форсаже. А как он начинает шуметь, когда закипает. Сначала он гудит, гул всё нарастает и, достигнув пика, начинает переходить в шёпот, а затем шелест и бульканье. Из отверстий в крышке выходит пар закипел. А какие запахи, особенно если топить шишками. Приятный хвойный аромат разносится вокруг, заставляет наливать чашку за чашкой, снова и снова, ещё и ещё. Да
Вся эта самоварная история натолкнула меня на размышления. С одной стороны, странно, что любовь к самовару, традициям, нет не то чтобы пришла, но стала какой-то отчётливой, осязаемой, значимой, не в центральной полосе России, полностью располагающей к подобным чувствам, а в самом сердце Персии, среди гор и пустынь. Я должен сказать даже больше, именно там, на чужбине, я отчётливо осознал, что я русский человек, и с новой силой полюбил своё Отечество. Мне на самом деле стало не хватать Родины.
С другой стороны, если рассуждать логически, человек всегда начинает ценить то, чего у него нет или чего ему не хватает. Такова его сущность. К тому же родная культура, в которой человек воспитывался, рос, формирует менталитет, суть человека, поэтому нахождение в неродной среде всегда сопряжено с некоторыми сложностями.
Вернувшись домой, я не утратил той же силы чувства к Отечеству, которое так сильно разгорелось на чужой стороне. Давайте же ценить то, что у нас есть и вместе стремиться к тому, чтобы наша родная земля крепла, процветала и благоденствовала. А этого можно достичь только вместе.
Откуда вы?
Посольство России в Тегеране
Случилось мне с коллегами ехать из Исфагана в Тегеран. Путешествовали мы на машине по шоссе под красивым названием «Персидский залив», правда, двигались мы в обратную от самого залива сторону. Пейзаж по этой дороге большей частью однообразный и пустынный, глазу особенно не за что зацепиться. Время от времени горы сменяются равниной, но какой бы ландшафт не был за окном, его объединяет одно отсутствие деревьев. Едешь, а вокруг песок и камни, только вблизи населённых пунктов и заправок можно увидеть посадку пальм, чинар или чего-нибудь ещё. Мне первое время всё это казалось очень необычным. До этого везде, где я бывал деревья не являлись какой-то редкостью. А здесь я бы назвал их роскошью. Но рассказ не об этом.
Весь путь занимает четыре-пять часов, в зависимости от скорости движения и пробок в Исфагане и Тегеране. А заторы в этих городах бывают значительными, порой они могут казаться прямо-таки бесконечными. Тогда время в дороге также затягивается. Поэтому, преодолев где-то две трети всего расстояния, уже после Кума, мы обычно делали остановку, чтобы заправить машину, а самим немного размяться, перекусить или выпить кофе. Остановка наша всегда приходилась на одно и тоже место. Это была зона отдыха с заправкой, такой оазис в пустыне. Территория зоны отдыха была достаточно обширной. Там всегда было множество машин и людей, поскольку местечко было на самом деле очень приятным. В большом здании, по сути одноэтажном торговом центре, была масса закусочных на любой вкус: быстрое питание и пицца, кафетерии, чайные, ресторан и множество точек по продаже мороженого, сладостей, орехов, а кроме того магазины разного ширпотреба и всяческих дорожных вещей, а также прочего потребного в жизни и хозяйстве товара.
Мы обычно заходили или в так называемый ресторан, где можно было взять кебаб с рисом или в кофейню. Кофе не является в Иране столь популярным напитком, как у нас или, скажем, в арабских странах. В заведении, куда мы постоянно заходили был хороший кофе и уютная, расслабляющая атмосфера. Как раз то, что нужно в долгом пути.
В этой поездке мы решили зайти в кофейню. Сделали заказ, удобно расположились и стали разговаривать между собой. Тут я заметил, что недалеко от нас сидят иностранцы, на вид европейцы, и беседуют. Большинство иностранцев всегда было как-то легко отличить, особенно туристов. Уж больно они выделялись на общем фоне. Стало интересно, кто они такие и откуда. Сначала мне было захотелось подойти к ним и спросить, но было немного неудобно, и я остался на месте. Чуть прислушался, а они говорят на славянском языке, многие слова на русские похожи. Теперь стало ещё более любопытно. Я уже собрался встать и подойти к ним, чтобы заговорить, но меня опередил официант. Иранцы часто спрашивают, откуда ты. Получив ответ, что из России обыкновенно они улыбались и протяжно говорили: «Ооо, Русие8». Некоторые, желая блеснуть своими знаниями о России восклицали: «Путин!» обязательно делая на персидский манер ударение на последний слог. Могли ещё добавить: «Хейли хуб9». Кое-кто вспоминал про русский холод и зиму и даже спрашивал, насколько у нас зимой холодно. В целом, на Россию реакция обычно была довольно позитивная.
Официант задал славянам как раз тот самый заветный вопрос: «А вы откуда?» Я с нетерпением ждал ответной фразы. Она же оказалась для меня не просто неожиданной, прямо скажем, поразительной. Один из братьев-славян, без капли и даже тени смущения, колебаний или стыда, но как бы между прочим, сообщил, что они из России, после чего вся компания встала и ушла. Я был в недоумении. Как они могут быть из России, если я не понимаю, о чём они говорят. Я успокаивал себя мыслью, что они украинцы или белорусы, а может кто западнее, просто постоянно живут в России. Или, возможно, им не хотелось объяснять, кто они на самом деле. У нас работал один русский кореец. Он всегда был объектом интереса местных жителей, и они постоянно интересовались, откуда он приехал. Получив ответ, что из России, некоторые отказывались верить. Один иранец даже как-то сказал: «Да какой ты русский, ты шутишь?!» Через некоторое время ему изрядно надоело пояснять, что к чему и почему, поэтому на вопросы в стиле «ты китаец?» или «Ты японец?», или «Ты узбек?» он стал отвечать утвердительно, кем бы его не называли. Так ему было проще.
Допив свой кофе, мы вышли из кофейни и направились к машине. Только мы собрались выезжать со стоянки, как показалась та самая группа русских, что совсем недавно занимала моё любопытство. В соседнем ряду стояла машина с дипломатическими номерами, я решил подождать и посмотреть, вдруг они пойдут к ней. И точно, вся компания двигалась аккурат к машине диппредставительства. Наконец, все сели в эту машину и уехали.
На иранских дипломатических номерах был код страны, и по номеру можно было определить, какой стране принадлежит транспортное средство. Приехав в наше Посольство, я рассказал эту историю и справился о стране, код которой был указан на номерном знаке. Оказалось, это Польша. Уж не знаю, зачем поляки решили выдать себя за русских, тем более, что они были сотрудники дипмиссии. Мне не приходилось слышать о каких-либо неприязненных отношениях иранцев к полякам. Видимо, эти ребята сочли, что так проще.
Язык жестов
Ашура в Исфагане