Разом Смеяна ощутила, что задыхается, что руки и ноги у нее дрожат от непосильного напряжения. Горячая мокрая рубаха прилипла к спине и при каждом движении шевелилась, словно слезает старая кожа. Но Смеяна стояла, а соперница ее сидела на земле.
Ты чего? жадно глотая горячий воздух, еле выговорила Смеяна. Чего села?
А сама понимала: продлись их состязание еще немного, у нее, пожалуй, сердце лопнуло бы от напряжения.
Там, там! Полудянка замахала рукавом, не отводя от опушки леса испуганных, широко раскрытых глаз. Я видела, видела!
Чего ты видела-то? Межевик тоже оглянулся к лесу и поежился. Кто-то на нас смотрел, да сам-то не показался.
Я видела глаза еле выговорила полудянка. Страшно, дедушка!
От глаз и упала? Межевик покачал растрепанной головой. Проплясалась ты, выходит, внучка. Верх-то упустила. Что же ты так? Никогда такого с тобой не было!
Не было, да вот вышло! обиженно отозвалась полудянка. Дажьбог-батюшка дурно со мною пошутил. Сколько я людям глаза морочила, а тут самой примерещилось невесть что!
Она поднялась с земли, отряхивая ладони и рубаху. Ее темные пушистые брови были сдвинуты, на румяном лице отражались обида и досада. Девы Надвечного Мира не привыкли терпеть поражения от людей.
За мной верх остался! объявила Смеяна, стараясь говорить ровнее и скрыть тяжелое дыхание.
Полудянка дышала спокойно дети Надвечного Мира не устают.
Уж видно, так! нехотя согласилась та. Знать, судьба. Говори, чего хочешь?
Хочу Смеяна помедлила, собираясь с мыслями.
Она еще не успела осознать свою победу и не чувствовала радости, ей все казалось, что она должна торопиться, скорее схватить за радужный хвост свою сумасшедшую удачу, пока не поздно. Но мысли путались, она совсем не помнила, чего хотела и ради чего пришла на это яркое полуденное поле. В памяти мелькнуло лицо Велема и его насмешливые советы.
Хочу вот что! объявила она. Хочу сундук с приданым, чтоб был боярышне впору, хочу красивой стать, чтобы все женихи с меня глаз не сводили, хочу чтобы на Купалу меня сватать приехали Нет, за княжича замуж хочу!
Межевик хмыкнул, закрыл рот коричневой ладонью.
Ой! изумленно воскликнула полудянка. Ну и жаден же род людской! Неужто тебе столько всего нужно! И зачем? Тебе же лес помогает! Не знаю я, не пойму, кто ты такая, да только ни одна бы девка меня переплясать не сумела! И глаза те желтые неспроста. А ты сколько всего захотела!
Мое дело чего хочу, того и прошу! Ты обещала мне все дать, что попрошу, так давай!
Да бери! Полудянка пожала плечами. Мне разве жалко? У меня всего много.
Она махнула платочком, и тут же Смеяна увидела возле себя большущий сундук пожалуй, она сама без труда поместилась бы в нем. Бока и крышка его были обиты медными полосами с хитрыми узорами из цветов и листьев, сам по себе он уже стоил немало.
Бери, чего желала. Да потом не жалуйся сама себе счастье выбрала.
Спасибо тебе! пробормотала Смеяна. Прощай.
Свидимся! повеселев, воскликнула полудянка. Мой срок еще долог до самых Спожин! Будет в чем нужда еще помогу!
Она звонко расхохоталась, снова махнула платочком и мигом оказалась в другом конце поля. Смеяна пыталась проводить ее глазами, но увидела лишь неясный отблеск солнечного луча. И лучи стали более милосердны полдень миновал.
В глазах у Смеяны разом прояснилось, радужные отсветы и темные пятна исчезли, мир вокруг принял обычный вид. Она стояла посреди ржаного поля, такого же, как всегда. Только у ног ее стоял огромный сундук с узорными накладками. Смеяне казалось, что все это был сон, морок, стерегущий людей в открытом месте в полдень. Но вот же он, сундук. Смеяна осторожно положила ладонь на крышку. Под пальцами ее были настоящее дерево и медь, горячие от солнца. Значит, все-таки не морок.
Вот услужила, подруга! со смесью досады и удивления сказала Смеяна вслух. Да как же я такой сундучище до дома поволоку! Да его лошадью не свезешь! Обещалась помочь так помогла бы донести! Уж не про это ли говорила не пожалеть?
Она вдруг разозлилась на этот сундук да что бы в нем ни было, какая же тяжесть! И на кой леший он ей сдался, в самом-то деле? На кой Морок ей наряды всю жизнь ходила в чем есть, не жаловалась!
Из леса со стороны Перепелов вышли двое. Подняв ладонь к глазам, Смеяна вгляделась и узнала одного из старших Перепелов, Остроума, и его сына, Заревника.
Вот, хоть какая подмога! обрадовалась она.
Остроум с сыном заметили ее и ускорили шаг.
Ты чего тут, девка, делаешь? спросил Остроум, подходя.
Да вот, люди добрые, жду, не поможет ли мне кто сундук до огнища донести, непринужденно ответила Смеяна и небрежно показала на свою добычу.
Сундук? Остроум опустил глаза и изумленно воззрился на подарок полудянки.
Похоже, он не верил своим глазам и принимал появление сундука посреди чиста поля за забавы жаркого солнца. Не гриб ведь, сундук-то, чтобы вот так сам собой взял и вырос!
Да как же ты его сюда-то донесла? начал Заревник и вдруг запнулся.
Смеяна посмотрела на него и встретила изумленный взгляд. Заревник поморгал, потер глаза ладонью, потом снова посмотрел на нее. В глазах его изумление сменилось восхищением, и Смеяна вспомнила еще об одном желании, которое сгоряча высказала полудянке, стать красивой.
Конечно, поможем! торопливо воскликнул Заревник, как будто тут толпились охотники помочь, и подмигнул ей. Такой красавице как не помочь! В добрый час мы сегодня к Ольховикам собрались! Донесем тебе сундук! Чего хочешь, все сделаем! Прикажи только!
Смеяна не верила своим ушам. Никогда Заревник с ней так не разговаривал, да и никто другой тоже. Парни только поддразнивали ее, хотя и любили слушать ее болтовню или песни. Но ведь каждый род хотел взять к себе умелую и прилежную хозяйку, а Смеяне в этом было далеко не то что до лучших, а и до последних, поэтому серьезного внимания на нее никто не обращал. А Заревник был лучшим парнем во всех окрестных родах и отлично знал об этом, хотя умел держаться, не слишком заносясь. И невесту он себе выбрал под стать, самую лучшую, Верёну. Все привыкли к тому, что Верёна и Заревник предназначены друг другу, и Смеяна удивилась, как будто подобные речи к ней обратил кто-то из женатых мужчин. Но, глядя ему в глаза, она не видела ни малейшей памяти о прошлом, никакой Верёны, только свое собственное отражение.
Ну, помогите, коли мимо идете, добрые люди, немного растерянно ответила Смеяна.
Заревник с охотой ухватился за нагретую ручку сундука, отец его взялся за другую. Идя за ними, Смеяна украдкой потрогала свой нос. Каким он был вздернутым, таким и остался. Ей мучительно хотелось сбегать к Истиру, широко блестевшему поблизости, и посмотреть на свое отражение в тихой заводи. А на ощупь черты ее лица, никого прежде не восхищавшие, ничуть не изменились. Может, хоть веснушки исчезли? Но косы были рыжими по-прежнему.
Вступая в лес, Смеяна подняла голову, окинула взглядом чащу, как будто надеялась здесь найти какой-то ответ. И снова ей встретился взгляд тех янтарных глаз с узким черным зрачком. Их не было видно, сами глаза были где-то очень далеко, но взгляд их был здесь и следил за ней. И Смеяна вдруг ощутила себя уже не одинокой. Она была под чьей-то могучей защитой, позволявшей не бояться никого и ничего.
* * *
Чем ближе был Ярилин день, тем больше места в мыслях Светловоя занимала Белосвета. Его будто окутывали чьи-то чары, все плотнее и плотнее: он не мог поверить, что ее нет. Прежнее убеждение, что она была лишь видением, растаяло, прогнанное сладостным дыханием весны. Стоило ему взглянуть на чарующе-голубое небо, на белое пушистое облако, на блеск воды под солнцем, как на память приходила Белосвета. Он видел ее во всякой травинке, в каждом луговом цветке, которые во множестве рассеял по земле щедрый на радость месяц кресень. Красота расцветающей земли полнила сердце Светловоя каким-то мучительным восторгом, схожим с тем сладким чувством, что он пережил рядом с Белосветой, и от этого она казалась живой и близкой. Выбросив из головы сомнения, Светловой помнил только ее обещание прийти в Ярилин день и ждал с надеждой, как к свету и воздуху стремясь к образу ее волшебной красоты.