— Птенцы когда-то должны покидать семейные гнезда.
— Да, но соответствует ли жизнь за пределами родного гнезда твоим мечтам?
Сиенна помедлила, прежде чем ответить.
— Получая свободу — теряешь стабильность. Наверное, из этого и состоит реальность — что-то теряешь, что-то находишь. Надеюсь, в конце концов, все будет уравновешено.
— На столь молодых плечах — и такая умная голова! — голос Хашима звучал удивленно.
— Вы смеетесь?
Он отрицательно покачал головой и ласково улыбнулся.
— Вовсе нет. Замечательное отношение к жизни. Кстати, а сколько тебе лет?
Намекает, что она слишком молода? Для чего?
— Почти двадцать.
— Почти? — поддразнил Хашим.
— А теперь ваша очередь, — перебила девушка, — что же все-таки делают шейхи?
Уголок его рта дернулся. Ее наивность неотразима.
— Иногда я задаю себе тот же вопрос. В основном, правят страной, а это подразумевает и борьбу, и жажду власти. И наблюдают за экспортом нефти, вот почему я здесь.
А еще владеют несметными богатствами, которые иным и во сне не приснятся. Особенно ей.
Сиенна задумчиво отщипывала крошки от кусочка ароматного хлеба.
— А где же ваш дом?
— В Кудаме, но происхожу я из кочевых племен, — черные глаза загадочно сверкнули. — Мы не так-то легко переходим к оседлому образу жизни.
Будь она постарше, то поняла бы, что, подобным образом, Хашим определял границы, но романтические образы разожгли и без того непомерно разыгравшееся воображение.
Позже, в шикарном длинном затемненном лимузине, у Сиенны перехватило дыхание в предвкушении поцелуя, но его не последовало, мужчина лишь попросил — нет, потребовал, — новой встречи.
Все происходило так быстро — течение жизни Хашима переключилось на иную временную шкалу, неожиданно выявив в нем нечто, ранее скрытое. Однако необычное смятение чувств он, будучи слишком опытным и циничным, не называл любовью. Впрочем, его предки были не только воинами, но и поэтами и мудрецами, поэтому Хашим ощущал — Сиенна затронула ту частичку, которую еще никому не удавалось взволновать. Словно наивность, невинность и необыкновенная красота девушки постепенно начали плавить что-то, ранее покрытое толстой коркой льда.
Возможно, сердце.
Она трепетала во время первого поцелуя, и Хашим почувствовал, борющиеся в ней, готовность и страх — невероятно, учитывая возраст Сиенны и прогрессивное западное воспитание. Инстинкт подсказал ответ.
Как-то вечером он посмотрел в ее зардевшееся лицо обжигающим взглядом.
— Ты никогда не была с мужчиной?
— Никогда… — не оттолкнет ли его такое признание?..
— Девственница, — изумленно выдохнул шейх, — моя прелестная девственница.
Разумеется, это в корне все изменило. Новость наполнила Хашима восторгом и возложила на его плечи бремя ответственности. Он, вполне, мог обойтись без этого бремени — мог, но не хотел.
Они виделись так часто, как только позволяли его дела, и Хашим ожидал, что первое очарование может улетучиться — однако шло время, а оно никуда не делось, напротив — возросло стократ. Раньше мужчина под любым предлогом избегал обязательств, но теперь, привычный образ жизни, казался ему бессмысленным и неполноценным.
Хашим привык к дорогим ресторанам, а Сиенна предпочитала секретные, укромные местечки в городе. Она наполняла его существование радостью и энергией юности. До сих пор, никто не отказывал ему в сексе, но в этот раз мужчина сам сдерживал себя и неожиданно пришел к выводу, что добровольное воздержание может быть невероятно эротичным.
К тому же невинность Сиенны означала, что она достойна, впоследствии, стать законной женой шейха. Разумеется, следовало преодолеть множество разнообразных препятствий, и одним из них было знакомство с семьей Хашима. Но оно должно пройти без давления какой-либо из сторон.
На нейтральной территории.
— Не хочешь ли, пойти со мной на свадьбу, милая Сиенна? — спросил он в один прекрасный день.
— Чью? Где? Когда?
— Моей кузины, — прошептал Хашим, — на юге Франции, в следующем месяце. Там соберется вся родня. Ты выступишь в качестве особого гостя?
Сиенна понимала всю важность сказанного: официальное знакомство — знак того, что отношения становятся серьезными. Она радостно улыбнулась и просто сказала:
— Очень бы хотелось.
Хашим поручил одному из своих помощников согласовать детали.