Софи смотрела ему вслед, тщетно надеясь поймать прощальный взгляд.
Ночью Марин обнаружила свою соседку, свернувшуюся калачиком на диване в гостиной, с красными глазами, полными слез.
— Ты меня удивляешь. Скажи, чего ты ждала от первого свидания? Клятв в верности? Где это видано? Достаточно того, что вы хорошо провели время. Поверь, это лучше, чем преднамеренный обман. Возможно, он пригласит тебя еще куда-нибудь, когда вернется.
Не помогло. Софи была потрясена случившимся. Этим вечером она познакомилась с унижением отвергнутой женщины.
Глава вторая
В субботний полдень Софи припарковала свое старомодное авто, захватила с заднего сиденья небольшой чемоданчик и с чувством облегчения ступила на порог отеческого дома. Брат Тимоти сбежал по ступенькам лестницы навстречу сестре и попытался выхватить из ее руки чемодан.
— Ну, здравствуй, дорогой! — Обняв и поцеловав брата, она прошла в просторную гостиную.
— О, как хорошо, что ты приехала! — поприветствовала ее Марго и переглянулась с отцом. В доме явно царила какая-то нервозность. Софи присела на край дивана, Тим — рядом с ней.
— Похвально, что ты выкраиваешь время посетить нас. Полагаю, это не так-то просто с учетом твоих постоянных разъездов. Куда отправляешься на этот раз?
— В Венецию на три дня. Получила предложение поработать на международной конференции по проблемам использования природных ресурсов в условиях глобализации мировой экономики. Вылет завтра вечером. А пока намерена послужить у вас нянечкой при этом молодом человеке, — пошутила Софи, указав на Тима. — Позволим родителям провести время, как им заблагорассудится? — спросила она у брата.
Отец с мачехой собирались на роскошный благотворительный бал. Софи с радостью согласилась остаться с Тимом, ведь он стал ее любимчиком с самого момента своего рождения. Пять лет назад, окончив университет, Софи взяла тайм-аут и отправилась в путешествие, вернувшись из которого обнаружила, что оставленный ею в одиночестве отец нашел утешение в обществе своей секретарши Марго, которая дальновидно ждала от него ребенка. Вступив в права хозяйки дома, она тут же, к большому неудовольствию Софи, уволила опытную экономку Мег, но зато спустя четыре месяца родила очаровательного малыша.
Отец с Марго ушли, и уже через пару часов Софи потчевала брата его любимыми сладостями с чаем, разглядывая кухню ее родного дома, переоборудованную по последнему слову техники, и размышляла о том, как же сильно изменилась ее жизнь. Когда по прихоти мачехи фундаментальные преобразования закипели в каждом уголке их поместья в Суррее, Софи потратила большую часть материнского наследства на приобретение собственной квартиры на морском побережье.
Прилежная Софи со временем стала высококвалифицированным лингвистом с отличной репутацией, что позволило ей обзавестись широким кругом клиентов. Она была, что называется, на вольных хлебах и сама выбирала наиболее интересные из предложений, дающие возможность путешествовать по странам и континентам. Последние восемь недель Софи провела в поездках по Китаю в составе торговой делегации, предыдущие шесть — в Южной Америке. Несмотря на любовь к брату, она все же старалась реже бывать дома. Почти ровесницы (Марго была старше Софи только на два года), они имели очень мало общего. Марго была законченным снобом, разрывающимся между пафосными сборищами, дорогими магазинами и лучшими ресторанами Лондона.
Когда, вернувшись после раута, отец с женой спустились к ленчу, она убедилась, что отношения между ними далеки от идеальных. Не желая углубляться в детали их разногласий, она с облегчением предвкушала предстоящий полет в Венецию.
Семь долгих лет она не ступала на итальянскую землю. Все произошедшее между нею и Максом Куинтано представало в ее воспоминаниях в гипертрофированно неприглядном свете. Она презрительно кривила губы, вспоминая развязку своей любовной истории, и брезгливо морщилась всякий раз, когда наблюдала за мужчинами, которые, вырвавшись на очередной симпозиум или конференцию, наслаждались свободой вдали от жен и детей. Многие из них порывались увиваться за ней. Но она с полным равнодушием относилась к их ухаживаниям и отказывалась идти на компромисс с совестью.
Во вторник вечером Софи уже ступала по паркету бальной залы первоклассного венецианского отеля, ведомая под руку Абрамом Асамовым, толстобрюхим и плешивым российским предпринимателем пятидесяти с чем-то лет, прибывшим в Италию на второй день конференции. Она была счастлива встретить единственное дружеское лицо в море незнакомцев. Искрометный язвительный ум и сомнительная репутация делали этого человека одной из самых одиозных фигур в мире бизнеса. Мало кто — Софи входила в это число избранных — знал Эйба (так его звали за пределами родины) как преданного мужа и трепетного отца. Она, не раздумывая, согласилась сопровождать его на званый ужин с танцами. Члены делегации, в состав которой входила Софи, расценили ее решение как подарок судьбы, как выпавший им шанс ближе сойтись со знаменитым нефтепромышленником и миллиардером. Однако Эйб предусмотрительно объявил, что говорит только по-русски, и Софи теперь ревностно поддерживала его ложь.