— Ты не мог бы взять небольшой отпуск и поболтаться со мной по старушке Австралии? — выпалил наконец Том с явно наигранной шутливостью.
— Мне вовсе нет нужды водить тебя за ручку, дружище. Не маленький… Сам прекрасно справишься. Ты так естественно и живо говоришь о своем шедевре.
— Да не в этом дело. Интервью я не боюсь, — поспешно заверил Том. И умоляюще улыбнулся, как бы призывая друга понять его. — Это из-за Дианы. Стоит ей увидеть Кэтрин, как она станет бешено ревновать.
Эйд опешил.
— Кэтрин Бакст?
— Ну, ты же знаешь, какая она обалденная красотка. А мне каждый раз придется останавливаться с ней в одном отеле.
— Это… Бакст-то красавица? — Эйд не верил своим ушам. Он мысленно представил, на что могут походить мощи вертлявой Кэтрин. Этакое бесполое существо, щепка какая-то без малейшего намека на женственность.
Томас озадаченно уставился на приятеля.
— Ты разве с ней не знаком?..
Черта с два, мрачно подумал Эйд, я бы пристрелил эту сучку на месте. А вслух произнес:
— Боюсь, что не имел такого удовольствия.
— А я-то думал, ты знаешь всех, кто занят в издательском деле.
Удивление бедолаги Хорда выглядело настолько комичным, что Эйд невольно улыбнулся.
— Я знаю самих издателей и главных редакторов. Но с их подчиненными мне как-то не приходилось сталкиваться.
— Но Кэтрин… А, ладно, ты ее все равно увидишь сегодня вечером. Я вас познакомлю. И тогда ты сразу поймешь, зачем я зову тебя с собой в турне. Я понимаю, что прошу о большом одолжении, Эйди, но…
— Я не собираюсь идти сегодня на прием, — насупившись, оборвал его Эйд.
Это был общий банкет всех редакций «Стронга», посвященный презентации книг. Там непременно будет Алина со своим вторым мужем, который, как язвительно отметил Эйд, подходил ей идеально. Само по себе присутствие бывшей жены мало его волновало, но каждый раз, когда они встречались, Алина устраивала назло Эйду такой спектакль, что тому становилось просто жаль попавшегося в ее сети мужика. Это отдавало дурным тоном, как все козни, вызванные мелочным самолюбием.
Эйд гордился своей воспитанностью. Большей частью он действительно вел себя по-джентльменски. И даже слишком. Однако одна мысль о том, что ему придется столкнуться с редким сочетанием: тщеславной Алиной, пытающейся выставить его в дурацком свете, и этой стервой Кэт, с ее феминистскими выступлениями, — отчаянно будила в нем зверя. А Эйд не любил, когда необузданная игра страстей лишала его внутреннего равновесия.
Томас, между тем, разобиделся:
— Я ведь буду там выступать, а тебе, похоже, и дела нет до этого…
— Извини, Томми, но для того, чтобы аплодировать, я тебе явно не требуюсь.
— Нет, требуешься, малыш. И даже очень… Причем не для того, чтобы аплодировать. Если бы ты сыграл роль буфера между Дианой и Кэтрин, я был бы избавлен от кучи хлопот. Ди и в голову не придет строить всякие дурацкие предположения, если ты будешь рядом. Можешь не сомневаться, любая баба, если у нее есть глаза, выберет не меня, а тебя.
Совсем не обязательно, подумал Эйд. Хотя, конечно же, на первый взгляд он вполне вписывался в романтический образ высокого, смуглого красавца, однако в мрачном расположении духа мог скорее отпугнуть, чем вызвать симпатию.
— А если ты поедешь со мной в турне, у Ди вообще не будет поводов для беспокойства, — настаивал неугомонный Хорд.
Его настырное нытье вконец вывело Эйда из себя.
— Послушай, Том, твои сладкие семейные проблемы — это не мое дело. Не умеешь убедить жену в своей нерушимой верности, так возьми ее с собой.
— Но ты же знаешь, Диана на девятом месяце беременности, — заскулил Том. — Как ты себе представляешь, она влезет в крошечное кресло нашего местного самолета, да еще в экономическом классе? Не говоря уже о том, что врачи строжайше прописали ей покой и осторожность. Мы не можем рисковать этим ребенком после двух выкидышей!
Эйд нахмурился. Он совсем позабыл про деликатное положение женушки Хорда. Ей действительно не легко доносить ребенка до положенного срока. Том прав — рисковать глупо. Если бы речь шла о беременности его жены, Эйд знал, что сам носился бы с ней как с бесценной антикварной вазой.
Это было еще одно разочарование — Эйд очень хотел иметь детей, но Алина обманула его ожидания, а теперь он вообще не знал, станет ли когда-нибудь отцом. Ведь сначала надо было найти подходящую женщину. Эйд твердил себе, что в конце концов ему всего тридцать четыре года, вся жизнь впереди, да и выбор у него огромный. И времени еще сколько угодно.