И это то, чего сегодня боятся учёные.
Ханебо улыбнулся.
Зачем он нам?
Затем же, зачем вообще существует наука! повышаю я голос. Автоматизировать труд, избавить человечество от тяжёлой работы.
Без тяжёлой работы человек регрессирует. Когда он перестал скакать по веткам, деформировались пальцы ног. Когда он перестал нуждаться в тепле, исчез плотный волосяной покров. Когда он придумал механизмы и начал изучать мир, мышцы перестали расти самостоятельно, как у родственных обезьян. Если лишить человека мыслительной и физической деятельности, он станет тупым мешком жира.
Можно ходить в тренажёрные залы, а мышление тренировать играми и задачами.
Можно, но никто не будет так делать, смеётся Ханебо. Удовольствия страшны тем, что они бывают без «побочных эффектов»: дискомфорта, цены, усталости. Вместе с ленью удовольствия тянут каждого на дно.
Вдохновлённый своей же речью, Ханебо начинает играть какую-то лёгкую мелодию, которую я никогда не слышала.
Сейчас мы преодолеваем эти пороки сравнением. Когда перед глазами есть человек совершеннее, мы невольно стремимся к его высотам. Совершенные роботы, с другой стороны, по умолчанию недосягаемы для человека. Мы все станем равными в том смысле, что все одинаково потеряемся и регрессируем.
Я вздохнула. Никогда не думала о таком.
Это если таких роботов будет много, продолжает Ханебо. Если сделать недостаточно, тогда и суть такого идеала не будет удовлетворена. Когда роботов много и они умеют мыслить, всегда существует опасность их мятежа.
Перчатки по-прежнему будут у нас. Они не избавятся от программ в своих чипах, отвечаю я вяло.
Мне кажется, с Ханебо бесполезно спорить. Любые наши разговоры заканчиваются тем, что я принимаю его позицию. Нет, он никогда не давит и принуждает. Просто он всегда находит, чем разбить твой аргумент, и выдаёт свой, который ты ничем разбить не можешь. А рационалисты вроде нас с Ханебо привыкли держаться только обоснованных мнений. Ведь именно такой подход и привёл человечество к процветанию.
А как люди избавляются от неправильно работающих органов и продолжают жить? парировал Ханебо. Произвести нужный чип и трансплантировать это несложная задача для будущего робота.
Ну вот, я же говорила. Мне нечего ответить.
Я поворачиваю голову и улыбаюсь одними губами.
Наверное, ты прав, дорогой.
Он видит фальшь моей улыбки, и глаза его тускнеют.
Пальцы замерли, и в зал прокралась тишина. Мои губы расслабились. Мне стало горько и тяжело от своей бездушности, грудь словно разъедало кислотой. Но было и обидно от того, насколько Ханебо недосягаем для меня. Меня не волновало его тело: женское тело всегда изящнее и красивее мужского.
Разум. Выдержка и разум.
Впрочем, это мои проблемы. Я не имею права выливать свою слабость на Ханебо, словно помои.
Ханебо, зову его я.
Он живо поднимает голову, и глаза его светятся словно звёзды.
Помнишь прошлогоднюю конференцию в Каире?
По робототехнике, где нам пришлось выступать с чёртовым роботом-кошкой?
Ага. Мне вспомнился тот молодой профессор, который ещё выступал на тему перспектив искусственного интеллекта. Немец. Как его Тиэль?..
Тиэль Бахвальд, говорит Ханебо и вновь заливает наш тихий зал мелодией.
Она энергичная, быстрая Резкая. Одна из композиций Шостаковича. Нужно играть на струнных, чтобы воспроизвести эти эмоциональные каскады, но фортепьяно, мне кажется, не очень подходит.
Да, Тиэль Бахвальд, протягиваю я, глядя в потолок. Он совсем ещё мальчишка, правда?
Зато амбициозный и любознательный.
Не внушает тебе опасений?
Внушал бы, если бы работал не просто в Кёльнском университете. Его интересы едва ли выходят за пределы научных, говорит Ханебо.
Вдруг звонит его телефон, и струнные раскаты утихают.
Ханебо издаёт утвердительные звуки, глядя то в потолок, то на меня, убирает телефон и приказывает:
Одевайся. Он здесь.
Я скользнула на пол и пробежала на цыпочках в другой конец зала, где лежала моя одежда. Паркет приятно холодил пальцы. Я быстренько влезла в накидку по типу древнеримской туники и вместе с Ханебо пошла заваривать гостю чай.
Сеня зашёл к нам на кухню без стука, и по случаю его пришествия мы включили наши мощные лампы. Поток холодного света облил бритую голову и дорогой костюм гостя.
Он улыбнулся и сел к нам за стол.
Как ты? спрашивает меня Сеня.
Я улыбаюсь и пожимаю плечами. Всё как обычно: работа, работа и работа. Идея проста: если боевых роботов не сделает корпорация, то их сделает кто-то другой. Акулий мир пришёл в движение, и кровь обязательно прольётся. Чтобы это была не наша кровь, нам с Ханебо нужно работать.
Ну, ты не меняешься! Сеня похлопал меня по плечу. Если б я забыл тебя и познакомился снова, как в универе, то не подумал бы, что эта принцесса так серьёзно на жизнь смотрит.
С Сеней Ермиловым мы знакомы со времён учёбы в Москве. Оба получили диплом инженера и устроились в корпорацию. Однажды Сеня взял крупный кредит, выкупил здоровый пакет её акций и как-то при этом умудрился рассчитаться с долгами. И вот теперь он один из директоров и жуткий халявщик, который может купюрами топить печку. Тьма свободного времени, беззаботная жизнь Сейчас я понимаю, что профессия инженера ему никогда не была интересна. Не такой он человек, видимо. Мы с Ханебо другие. Наши изобретения всё равно что наши дети.
Так что по поводу «Пришествия»? нетерпеливо спрашивает Ханебо.
Ну, если короче, говорит Сеня, надкусывая шоколадку, по всему Эдему участились похищения людей, особенно около Самары помните такой город?
Конечно, отвечаем мы.
Наши аналитики уже всё посчитали это не случайность, чёрта с два. Мы уверены, что это «Пришествие» ставит эксперименты над людьми: области похищений хорошо коррелируют с положением их цехов. Кроме этой Самары, к сожалению.
Стало ясно, к чему Ермилов клонит.
Корпорация «Пришествие» (Ханебо уверен, что её учредители курили ту же траву, что и политик, назвавший Эдем) это один из немногих наших серьёзных конкурентов. Как и мы, они владеют большими производственными мощностями, триллионами в закромах и собственной армией с современной техникой. Наши сферы влияния пересекаются всё больше, делить их становится всё сложнее. Военный конфликт стал вопросом времени. И похоже, время подошло?..
Но мы-то здесь причём? озвучиваю я свои опасения. Воюйте без нас сколько хотите.
Ханебо кивает.
Да мы разве идиоты, чтобы хотеть войны? Ну, я, во всяком случае, разводит руками Ермилов.
Миллионы будут гибнуть под артобстрелами, говорит Ханебо.
А я про что! Я-то про что! Дело такое: обойтись можно малой кровью, но только с вашей помощью. Нам понадобится всё, что может показать ОРВС: ваши современные боевые роботы, ваша спецназовская подготовка
Примечания
1
О хиральности и её значении для фармакологии см. статью: A.J. Hutt, S.C. Tan, Drugs, 1996, 52, 1-12, https://doi.org/10.2165/00003495-199600525-00003.
2
Использование дополненной реальности и искусственного интеллекта в современной промышленности подробно описано в обзоре: J.S. Devagiri et al., Expert Systems With Applications, 2022, 207, 118002, https://doi.org/10.1016/j.eswa.2022.118002.
3
Анализ последних тенденций в области искусственного интеллекта представлен в работе: B. Zhang, J. Zhu, H. Su, Sci China Inf Sci, 2023, 66(2), 121101, https://doi.org/10.1007/s11432-021-3449-x.