Я знал, что у взрослых, помимо работы и домашних дел, существует некое ежедневное приключение, которое называлось «достать продукты». Да-да, именно достать, а не просто пойти и купить в ближайшем магазине, как мы давно привыкли. И дедушка был главным по этой части: он всегда знал, где и когда будет в продаже что-то нужное и в каком магазине меньше очередь. Возможно, сам того не подозревая, дедуля почти каждое утро поступал как заслуженные мишленовские повара, которые, как известно, всегда выбирают продукты для ресторана собственноручно. Я узнал об этом неписаном правиле много лет спустя во Франции, и в тот момент я вспомнил деда.
Каждый раз, внося сумки в дом, он выглядел дАртаньяном, добывшим подвески королевы. «Ты только посмотри, какая камбала!» вещал он, доставая бумажный пакет с диковинной плоской рыбой. И казалось, камбала сама была удивлена своему великолепию и дедушкиной ловкости
Не знаю, запятнал ли он свое честное имя знакомством с темными личностями, торговавшими втридорога дефицитом в обход прилавка, думаю, вряд ли. Лишних денег у нас не водилось, хотя мы не бедствовали и уж тем более не голодали. Все, что у нас было, было добыто трудом, и этот труд я привык уважать с детства. И мне было неимоверно приятно с любопытством копаться в дедушкиных магазинных трофеях, пусть там и не было ничего особенного.
Детская фантазия рисовала необыкновенные яства, даже если на деле это была пачка простого печенья. Ведь если намазать вареньем, то это будет уже совсем другое печенье с начинкой! И вот уже в голове мелькают кадры из кино, где официант торжественно несет к столу «дичь», а я с радостным гиканьем несусь «играть в ресторан».
Обследовав кухню на предмет «яств», не без помощи старшей сестры я составил список блюд, которые готов был предложить шестилетний ресторатор. Тетрадный листок с гордой надписью «Миню» и почтительный босой растрепа в цветастых трусах (официант и повар в одном лице) организовать ресторан оказалось так просто! Наплыв гостей ожидался нешуточный: уставшей после работы маме выпала честь стать первым посетителем моего «ресторана», и она осознала важность события, приведя меня в совершенный восторг. Это ощущение счастья, когда она «делала заказ», я буду помнить, наверное, всю жизнь.
«Батирброт с сыром», «Чай с сахором» Боже, как приятно! Я закажу все, сказала мама.
И радостный повар ускакал в кухню готовить первое в жизни «блюдо». Я впервые включил плиту, поставил чайник и достал нож (хорошо, что бабушка не видит), чтобы отрезать хлеб и сыр. Я нашел самую красивую чашку, я раздобыл даже поднос, невесть откуда взявшийся в нашей маленькой кухне Вспомнив о том, что между хлебом и сыром на бутерброде бывает еще и сливочное масло, я добыл из холодильника масленку и был неприятно удивлен тем, что я не могу размазать масло по куску хлеба так же ловко и быстро, как, скажем, дедушка.
И вот, считанные минуты до дебюта, осталось только отрезать кусок сыра. Пилить липкий пошехонский сыр задача непростая даже для такого знаменитого повара, каким я себя мнил в тот момент. Предательский кусок отлип от ножа неожиданно и шмякнулся на пол, прямо в лужицу заварки, которую я, конечно, не вытер, когда наливал чай Я стоял и смотрел на этот злополучный сыр, лежащий у моей босой ноги, и изо всех сил старался унять щипание в носу знаменитый повар не должен плакать на работе (это ж ресторан, а не детский сад!).
Первым порывом было быстро поднять кусок, чтобы спасти свои усилия и, собственно, продукт. Но я не мог. Внезапное осознание того, что мама съест кусок, который лежал на полу, повергло меня в ужас. Да, она бы никогда об этом не узнала, но мне было бы от этого не легче. Я хотел оправдать доверие первого и самого главного гостя моего ресторана.
Так пришло первое взрослое решение: сыр был отправлен в помойное ведро и стыдливо прикрыт какой-то бумажкой, чтобы взрослые не заметили. Я стоически отпилил второй кусок и торжественно водрузил его на бутерброд. Больше в этот вечер судьба не испытывала меня на прочность: я не облился кипятком из чайника, не просыпал сахар и благополучно донес поднос до мамы. И этот криво отрезанный бутерброд стал счастливым событием для нас обоих. Мама с благодарностью приняла мою заботу: она ела с таким искренним удовольствием, что я ни на секунду не усомнился, что это лучший ужин в ее жизни.
В тот вечер я впервые понял, что могу не только принимать, но и отдавать, и получать удовольствие от того, что мои усилия не были напрасными. И, что уж греха таить, тогда и показались первые ростки профессионального честолюбия я был по-настоящему счастлив от того, что маме было вкусно, и эта первая похвала подстегивала меня потом, во взрослой жизни, стремиться услышать от гостей это волшебное слово ВКУСНО.
Дотошный проверяльщик всегда должен быть в тебе самом. Готовь для гостей так, как ты готовил бы для себя. Удовлетворение от сделанного и отсутствие мук совести гарантировано.
Глава 2
Ингредиент: Смерть сгущенки
Тогда
Знаете ли вы, что такое свобода? Если в квартире семь человек, а вам одиннадцать лет, то, скорее всего, не знаете. И ты любишь всех вместе и каждого в отдельности, но иногда так хочешь побыть один Каждый вкладывает в понятие свободы свой смысл, но для пятиклассника это звучит особенно сладко, когда вся семья уехала на дачу, а ты остался один на все выходные.
Как мне удалось откосить от поездки, сам не знаю. Но тот факт, что мне разрешили остаться дома без присмотра взрослых, наполнял меня неимоверной гордостью. Нет, ну а что Я вполне самостоятельный в плане самообслуживания и абсолютно безопасный в плане шумных вечеринок и веселых компаний это время еще не пришло.
Возможно, в студенческие годы я воспользовался бы этой возможностью иначе, но в одиннадцать лет это было просто маленькой попыткой вообразить себя взрослым ответственным мужиком, который способен прожить такую бездну времени в полном одиночестве, как лесник или, скажем, смотритель маяка. Эра Интернета на тот момент еще не наступила, и круглосуточное рубилово в компьютерные игры с виртуальными друзьями было для меня чем-то из области фантастики. Да что там фантастики я и не подозревал, что такое вообще возможно.
В моем распоряжении была новая трехкомнатная квартира, нехитрая еда (когда хочу, а не когда надо!) и телевизор, который обещал мне целый день в обществе Шерлока Холмса-Ливанова. Все серии!
Это требовало серьезной подготовки. Еще до отъезда семьи я уже слегка предвкушал свой праздник гастрономического непослушания. И на мамины наставления разогреть-поесть-помыть посуду отвечал рассеянными кивками, потому что, ясен пень, греть я ничего не собирался: куча вредных бутербродов, ноги на диване кум королю и сват министру! И ничто на свете не отвлечет меня от приключений знаменитого сыщика: ни сестра, с гиканьем сигающая с дивана, ни бабушкин призыв к ужину (если б они остались в городе, я уверен, так и было бы).
Наверное, что-то тревожное, как свист в ночи, и промелькнуло в маминых глазах, когда я спросил, сколько нужно варить сгущенку, но что-то отвлекло маму от предчувствий, и она мне быстренько поведала главный секрет советских домашних десертов. И вот, я один в опустевшей квартире. Одинокий, прекрасный, как Джонни Депп, и такой же нужный в хозяйстве.
Открыв окно летнему ветерку, я пошел готовиться к самому длинному киносеансу. Я набрал всего, что в народе называется сухомяткой, но для успокоения совести сделал себе целое ведро сладкого чая. Помня об обещании поддерживать чистоту и порядок, я вымыл нож, которым пилил колбасу, стряхнул со стола крошки и убрал остатки еды в холодильник.