Внутри Володя и Вован стремительно потолкались между таких же как они мужичков и парней с угрюмыми лицами и веселыми глазами. Вован успел закуситься с кем-то, но конфликты исчерпывались как-то сами собой, словно теряя воздух, как проткнутый шарик. Володя заплатил на кассе. Они вышли и за это малое время на улице существенно уже потемнело, хотя по ощущениям и по факту все-таки еще был даже не вечер, а всего лишь конец дня.
Встали тут же, в зоне видимости магазинчика, но и немного в стороне. Расположили на шероховатом бетонном блоке бутылку белой, снаряд пива, несколько стаканчиков и пару упаковок с сушеной рыбкой. Пили водку, предвосхищая каждый залп пивком, и пивком же неторопливо запивая. Сушеной рыбой занюхивали. Володя вдруг рассказал Вовану про жену и ее шуры-муры с рыночным Ашотом. Вован не перебивал, но слушал невнимательно, все плавал взглядом по окрестным окнам хрущевок, а в конце подытожил:
Скучно ей. Видать скучный ты в быту, братан, человек.
Володя задумался. Автоматически проверил ладонью телефон в штанах. Всегдашнего приплюснутого кирпича не обнаружилось. Володя для надежности залез внутрь кармана, потом проверил их все какие у него только были. Телефон пропал.
Ты вот вместо того, чтобы суету наводить, удивлять в смысле, устроил ей мещанский лоск, обывательский рай епта. Потерял чего?
Володя торопливо покачал головой выронил, когда шашкой махал да черт бы с ним. Вован ловко сплюнул между зубов в сторону ближайшего балкона.
Но есть в твоем интеграле, одна сука известная. И ее не мешало бы переписать. Ща, погодь.