Собственно, эта цель и преследовалась французскими и английскими монархами на протяжении серии конфликтов, вошедших в историю под названием Столетней войны (13371453 гг.). Вопрос стоял в том, кто именно, французский или английский король, станет тем экономическим и политическим центром, вокруг которого будет формироваться единое централизованное государство с качественно новой, капиталистической системой хозяйствования.
Данная задача в итоге была решена путем кровопролития, которое затем перекинулось и на всю Европу. Франция выиграла Столетнюю войну и стала главным субъектом экономической и политической централизации, но, несмотря на это, большинству европейских государств пришлось пройти еще через десятки войн и буржуазных революций (Восьмидесятилетняя война в Нидерландах, Английская и Французская буржуазные революции, Тридцатилетняя война, Англо-голландские войны и т. д.), прежде чем капитализм смог окончательно утвердиться на большей части современной Европпы в XVII и XVIII вв.
Последующему становлению и укреплению капитализма способствовали дальнейшее развитие производительных сил, вызванное все большим научно-техническим прогрессом, а также колонизация Нового Света, которая дала Европе, во-первых, колоссальный приток ресурсов (в том числе и драгоценных металлов, что, в совокупности с освоением новых серебряных рудников в Германии, позволило окончательно перейти на товарно-денежный обмен), а во-вторых, громадные рынки сбыта собственных товаров. Торговля расцвела, став уже не просто всеевропейской, а межконтинентальной, а сами торговые гильдии и банковские объединения превратились в настоящие капиталистические компании и корпорации.
Читатель может заметить, что весь данный параграф является своего рода отступлением от нашей основной темы. Мы практически не затронули вопрос развития экономической мысли в рассматриваемый период, сосредоточившись на освещении событий и на материальной основе становления капитализма в Европе. Однако мы посчитали данное отступление необходимым. Ранее мы неоднократно говорили о том, что всякое научное течение, теория или идея строится на вполне конкретном историческом контексте. Понимание же исторического контекста возможно лишь тогда, когда станут понятны объективные причины прихода общества к тому или иному периоду своего развития. Пытаться разбирать научные теории и идеи, к тому же экономические теории и идеи, без понимания исторического контекста и уровня технологического и экономического развития общества в конкретный период, и уж, тем более, давать им какую-либо оценку значит заниматься построением голословных заключений в отрыве от материальной основы данных теорий. Мы неоднократно говорили о том, что наша задача состоит в объективном рассмотрении экономических учений разных периодов развития человеческой цивилизации, в отрешении от всякого идеализма в науке. Весь этот параграф является еще одним крупным шагом к достижению поставленной нами цели.
Теперь же, когда мы подвели читателя к моменту окончательного укоренения и дальнейшего развития капитализма в Европе, мы можем обратиться к политэкономическим учениям, взявшим на себя ответственность теоретически рассмотреть законы данной экономической формации.
§ 3. Меркантилизм как первое экономическое учение капитализма. Важнейшие идеи и представители
Р
ассмотрев историю становления капитализма в Европе, и в частности во Франции, мы считаем возможным перейти к рассмотрению экономических теорий, начинавших складываться в этот период.
Как было сказано в предыдущем параграфе, первым экономическим учением в современном понимании этого слова стал меркантилизм. Основные идеи меркантилизма таковы:
1) богатство государства во многом определяется через количество денег или массу драгоценных металлов, принадлежащих государству;
2) торговля основной источник получения богатства;
3) торговый капитал является главным капиталом, а все остальные виды капитала (ссудный, производственный и т. д.) есть лишь инструменты для его реализации.
Появление теории меркантилизма также имело под собой объективно-исторические, чисто материальные причины. О многих из них было сказано в предыдущем параграфе при рассмотрении процесса перехода европейской системы хозяйствования от феодализма к капитализму. Однако еще одним ключевым событием, подтолкнувшим научное сообщество XVI в. к созданию конкретного теоретического описания данной системы хозяйствования, стала колонизация Нового Света.
Открытие испанцами и португальцами, а в дальнейшем французами, голландцами и англичанами громадных территорий на другой стороне Атлантического океана, а также последующее освоение территорий на побережье Западной Африки стало колоссальным по своему значению событием, в том числе и для европейской экономики. Во-первых, европейские государства снова вернулись к использованию труда рабов, набиравшихся из числа пленных туземцев. Рабы практически не завозились в метрополии, а использовались исключительно в колониях. Стоит отметить, что немалая часть чернокожего населения Африки, к примеру, была получена европейцами не за счет прямого военного захвата, а была «выкуплена» у местных вождей племен.
Во-вторых, колонизация двух Америк с их богатейшими месторождениями серебра и золота на порядок увеличила объем монетарной массы в европейской экономике. Потоки драгоценных металлов, хлынувшие в Европу (в первую очередь в Испанию и Португалию), позволили повсеместно чеканить монету. Деньги окончательно укрепились в своем статусе универсального средства обмена.
Именно на данном этапе и стало зарождаться учение меркантилистов, а точнее первая и самая примитивная его фаза монетарный меркантилизм.
Главный постулат, пропагандируемый данным учением, был крайне прост: богатство, неважно, отдельного ли человека, корпорации или целого государства, зависит от количества денег. Всякая коммерческая либо любая другая экономическая деятельность должна рассматривать денежную прибыль и увеличение денежного капитала как одну из основных своих целей. По сути, теория монетарного меркантилизма в своем понимании того, для чего нужны деньги, практически не продвинулась вперед от феодального понимания необходимости денег. Сразу стоит сказать, что школу монетарного меркантилизма нельзя назвать настоящей научной экономической школой, поскольку едва ли существуют настоящие научные теоретические труды по политической экономии XVI в., написанные современниками. Данная теория появилась из чисто практических наблюдений и продвигалась практиками, которые видели в ней чисто логические закономерности и старались продвигать их уже на государственном уровне.
Отдельно стоит остановиться на моменте с государством. Мы уже говорили о факторе феодальной политической раздробленности, сдерживавшем переход Европы к капитализму. Мы также вскользь упомянули о том, что в Позднее Средневековье перед государственной властью практически всех крупных европейских стран встал вопрос централизации, жизненно необходимой для перехода к новой общественно-экономической формации. В итоге за счет множества войн разного масштаба эта проблема была решена. К XVI в. наблюдается общая ускоренная централизация европейских государств. Понятие «нация» приобретает свою современную форму и не ограничивается вопросами вероисповедания, а также принадлежности к той или иной части страны. Собственно, это и является одним из факторов окончательного укрепления капитализма и появления экономической теории меркантилистов.