Жук - Загорский А. А.

Ричард Марш

Жук

© Перевод. А. Загорский, 2022

© ООО «Издательство АСТ», 2023

* * *

Книга первая. Дом с открытым окном удивительное повествование Роберта Холта

Глава 1. Снаружи

 Мест нет! Все занято!

И мужчина захлопнул дверь прямо у меня перед носом.

Это был последний, сокрушительный удар.

Скитаться целый день в поисках работы, умоляя дать мне возможность добыть хотя бы гроши, на которые можно было бы купить какой-нибудь еды, и все понапрасну,  тяжелое испытание. Но, будучи морально убитым и физически изможденным, измученным голодом и усталостью, забыть об остатках гордости, которые у меня еще сохранились, попросить, как бездомный бродяга (а именно им я и был), остановиться в ночлежке и тоже получить отказ  было еще хуже. Гораздо хуже. Это было едва ли не самое неприятное, что могло со мной произойти.

Я тупо уставился на дверь, которая только что с треском захлопнулась прямо передо мной. Мне трудно было поверить в то, что такое возможно. Впрочем, я никак не ждал и того, что стану бездомным. Но, все же допуская хотя бы теоретически такую возможность, я не мог представить, что мне откажут еще и в доступе в ночлежку, пристанище всех падших,  нет, осознать подобное я был просто не в состоянии. Это означало, что в своем падении я достиг такого дна, которое не могло присниться мне даже в кошмарах.

Я продолжал в оцепенении стоять перед дверью, не понимая, что мне делать дальше, когда из тени, отбрасываемой стеной здания, вышел сгорбленный мужчина и приблизился ко мне.

 Что, не пустили?

 Он сказал, что мест нет.

 Значит, этот тип сказал, что все занято, верно? Ну да, в Фулхэме вечно так говорят. Они хотят, чтобы бездомных было как бы поменьше.

Я взглянул на мужчину с недоверием. Он сильно сутулился, так что его голова заметно выступала вперед над плечами. Руки он держал в карманах брюк, вернее, того, что когда-то было брюками: одет он был в какое-то тряпье. Его низкий голос звучал хрипло.

 Вы хотите сказать, что они говорят, что ночлежка заполнена до отказа, хотя это не так? То есть меня не пускают, но на самом деле места внутри есть?

 Так и есть. Этот мужик тебя надул.

 Но если места у них есть, разве они не обязаны меня пустить?

 Конечно, обязаны. И, черт возьми, если бы я был на твоем месте, я бы заставил их это сделать, будь я проклят.

Произнеся это, незнакомец разразился страшными ругательствами.

 Но что же мне делать?  поинтересовался я, когда он умолк.

 Как что? Задай им жару. Пусть знают, что ты не из тех, кого можно обвести вокруг пальца.

Я заколебался. Затем, решив последовать совету незнакомца, снова нажал на кнопку звонка. Дверь тут же широко распахнулась, и седой нищий, тот самый, с которым я уже имел дело, возник передо мной на пороге. В его голосе, когда он заговорил со мной, звучало такое презрение, словно он был как минимум председателем попечительского совета того благотворительного заведения, в которое я пытался попасть.

 Ты опять здесь! Ну и чего ты добиваешься? Думаешь, мне больше делать нечего, кроме как точить лясы с такими, как ты?

 Я хочу, чтобы меня впустили и дали ночлег.

 Никто тебя сюда не пустит.

 Тогда я хочу видеть кого-то из администрации.

 А я тебе что  не администрация?

 Мне нужен кто-то, кроме вас,  я хочу поговорить с хозяином.

 Об этом даже не мечтай!

Мой собеседник хотел уже закрыть дверь, но я был настороже и успел выставить ногу таким образом, чтобы помешать ему это сделать. Затем я заговорил снова:

 Так вы уверены, что здесь нет свободных мест?

 Последнее заняли два часа назад!

 И что же мне делать?

 А я почем знаю!

 Скажите, где находится какая-нибудь другая ночлежка  ближайшая к этой?

 В Кенсингтоне.

Перед тем как ответить, он потянул дверь на себя, а затем, резко выбросив вперед руку, сильным толчком отбросил меня от порога. Прежде чем я успел прийти в себя, дверь снова захлопнулась. Человек в тряпье, который с мрачным видом наблюдал за всей этой сценой, снова подал голос.

 Ну и тип, верно?

 Он ведь просто нищий. Какое он имеет право вести себя так, словно является представителем власти или администрации заведения?

 Я тебе так скажу  некоторые нищие куда хуже начальников. Намного хуже, верно говорю! Думают, что они в ночлежках хозяева, да-да, будь я проклят. Этот мир  то еще местечко, вот так-то!

Мужчина замолчал. Я продолжал стоять на месте в нерешительности. Еще некоторое время назад мне показалось, что собирается дождь. Теперь же он понемногу начал моросить  мелкий, но неприятный, он постепенно пропитывал водой одежду. Я подумал, что для полного счастья мне не хватало только этого. Между тем незнакомец в лохмотьях разглядывал меня с мрачным любопытством.

 А денег у тебя совсем нет?  поинтересовался он.

 Ни фартинга.

 Давно скитаешься?

 В ночлежке до этого не бывал ни разу  и, похоже, пробиться в эту мне не светит.

 Просто мне показалось, что у тебя такой вид, будто ты из свеженьких. Что собираешься делать?

 А Кенсингтон далеко?

 Ты про тамошнюю ночлежку? Отсюда мили три будет. Но, будь я на твоем месте, я бы попытал счастья в Сент-Джордже.

 А где это?

 На Фулхэм-роуд. В Кенсингтоне ночлежка маленькая, так что тебе вряд ли повезет  она заполняется, как только ее отпирают. Так что в Сент-Джордже у тебя будет больше шансов.

Мужчина замолчал. Я немного поразмыслил над его словами и понял, что у меня нет ни сил, ни желания испытывать удачу в другом месте  где бы то ни было. Тем временем мой собеседник заговорил снова:

 Я сегодня иду пешком от самого Рединга  все на свете обошел, все места. И здесь, в Хаммерсмите, я отдохну  хотя бы на соломенном тюфяке. Я черт знает сколько миль протопал, все ноги сбил и далеко забрел. Это хорошая страна  нет, правда, замечательная. Чтоб она вся провалилась под воду и утонула, черт бы ее побрал. Да только я отсюда больше никуда не пойду. Я добьюсь места на койке в Хаммерсмите, будь я проклят.

 И как вы собираетесь это сделать? У вас что, есть деньги?

 Деньги? Ну ты спросил. Я что, выгляжу как человек, у которого могут быть деньги? Да за последние шесть месяцев я всего несколько раз держал в руках какие-то жалкие медяки.

 Ну и как же вы тогда собираетесь раздобыть место на койке?

 Ты спрашиваешь как? А вот так.  С этими словами мужчина поднял с земли два камня  по одному в каждой руке. Тот, что сжимал в левой, он швырнул в стекло в верхней части входной двери ночлежки. Стекло со звоном разлетелось на осколки, камень влетел внутрь помещения и разбил еще и лампу, подвешенную к потолку.  Вот так я намерен заполучить койку.

Дверь снова распахнулась, и на пороге возник все тот же седой нищий.

 Кто это сделал?  выкрикнул он, пытаясь разглядеть нас в темноте.  Эй, кто это натворил?

 Это я, начальник,  ответил мой незнакомец, одетый в рванье.  И, если хочешь, могу швырнуть еще один камушек. Может, от этого у тебя в глазах прояснится.

Прежде чем седовласый нищий успел как-либо отреагировать на его слова, мужчина правой рукой запустил другим камнем в одно из окон. Я почувствовал, что мне самое время ретироваться. Мой собеседник, похоже, собирался устроиться на ночлег, заплатив цену, которую я, даже в моем отчаянном положении, платить был не готов.

Когда я бросился прочь, у входа в ночлежку появились еще двое или трое, и мужчина в отрепьях заговорил с ними с той степенью откровенности, которая не оставляла сомнений в том, какую именно цель он преследует. Мне же удалось ускользнуть незамеченным. Но, не успев удалиться на более или менее существенное расстояние, я вдруг пришел к выводу, что мне имеет смысл последовать примеру моего более решительного товарища и тоже разбить окно. Однако, споткнувшись несколько раз на ходу, я в конце концов так и не решился это сделать.

Человеку в моем положении трудно было представить себе более неподходящую ночь для продолжения пешего путешествия. Моросящий дождь был настолько мелким, что напоминал туман. По этой причине я не только промок до нитки, но и почти ничего не видел  ориентироваться на местности было очень сложно. К тому же вокруг почти не было освещения. Плюс ко всему в местах, куда я забрел, мне раньше бывать не приходилось. В Хаммерсмите я оказался потому, что он был моей последней надеждой. Я пытался найти хоть какую-то работу, которая позволила бы мне сводить концы с концами, практически во всех районах Лондона  оставался только Хаммерсмит. Но здесь меня даже в ночлежку не пустили!