И зачем же знакомить меня с лисицей? интересуюсь и суплю брови.
А как иначе научить тебя смеяться?
По-твоему, у меня есть причины смеяться?!
Под давящим взглядом я доедаю всё, что было в плошке, а мне ещё и закуски подталкивают. Их я всё же отвергаю, как бы старший соученик меня ни осуждал.
Разве произошло что-то плохое, шимэй?
А нет? встав, я быстрыми шагами меряю покои. Представители Сюэсэ Хоянь изъявили желание появиться на собрании школ заклинателей! И как мне им отказать?
Не отказывай.
Не отказывать? возмущённо переспрашиваю я. А если не отказывать, то как мне тогда пресечь кровопролитие? Главы дворцов вымотали меня даже тогда, когда ученики Сюэсэ Хоянь просто ни с того ни с сего начали помогать людям, и ждали от меня каких-то пресекающих или иных действий. Чего они ждут от меня сейчас? Как потребуют поступить? И если я не поступлю так, как им хочется, какова вероятность, что в этот раз я их сдержу?
Рухнув на кровать, я стучу пальцами по лбу, чтобы отвлечься. Ян Гуйцзу приближается и садится рядом:
Ты могла бы есть вместе со всеми учениками, а не здесь. И больше доверять хотя бы мне с учителем, способным прикрыть твою спину.
Воздух шумно выходит изнутри. Я схожу с ума, как же я могу доверить кому-то такое? Крестьянин или ещё кто мог бы предположить, что его прокляли, но не я, окружённая теми, кто почувствовал бы проклятие, подведи меня собственное чутьё. «Меня преследует мальчик, которого я видела ребёнком. В бамбуковой шляпе», так и поведать?
В твоё отсутствие, если ты не заметила, никто не умер, хмыкает Ян Гуйцзу.
Зато пришло это дурацкое письмо с прошением посетить Нинцзин. И не притворишься, что не получали!
***
Несколько дней спустя я бреду по бамбуковому лесу, стеной ограждающему дворец Безмятежности от остальной части школы. С нежностью и заботой доносится мелодия сяо, предназначенная кому-то определённому, никак не мне. Для всех так никогда не играют, хотя небожители отдали бы нефритовые горы и золотые изваяния, а смертные последнюю еду, лишь бы услышать столь чувственную, личную игру. Мне же случайно повезло прийти именно в этот день и этот час, когда в хижине для медитаций уединились двое.
Глава школы Ван? Ли Лунмин, старшая ученица и супруга шишу Бая, замечает меня прежде, чем я захожу внутрь, в окно, у которого сидит.
Войдя, я удостаиваюсь уважительных кивков. Рука Ли Лунмин поглаживает округлый живот. Тяжесть сгладила худобу шимэй Ли, но, что бы ни говорили злые языки, не уменьшила красоту, сведшую главу дворца Безмятежности с пути одиночества и преданности всем людским идеалам.
Глава школы Ван, вы разыскивали нас по определённому делу? Бай Хэпин, прервавший мелодию, стоило его жене заговорить, кладёт сяо на небольшой стол и встаёт рядом с кроватью, где расположилась супруга. Ли Лунмин касается его пальцев и без слов, по жестам понятно, как им помешали наслаждаться обществом друг друга.
Во время разбирательства в Фаньжуне я натолкнулась на это, вынув из бездонного рукава завёрнутый в талисманы нож, я выкладываю его на стол. Не безопаснее ли будет отдать его в небесную столицу вашему ученику?
Бай Хэпин смело берёт оружие и вертит в руке.
Вы показывали его дашисюну?
Я красноречиво закусываю губу.
Или же вы не хотите, чтобы хоть кто-то знал, что тёмный артефакт у вас был? понимает шишу Бай.
Наличие у меня ножа убийцы вызовет ненужные вопросы, не отрицаю я. Мною и без того недовольны, как и моим учеником, как и шисюном Яном. Появление этого ножа может стать последней каплей в чаше терпения.
Осознание этого приходит не сразу, но, когда приходит, я в страхе устремляюсь к тому, кто не станет трепаться о моём подарке. Даже если клинок полезен и редок, засветить его у себя сейчас, перед собранием школ, я никак не должна.
Дашицзе, Ли Лунмин встаёт и в голос её звучит холодок. Ты полагаешь скидывать ответственность с себя на моего учителя идея достойного человека?
Она едва ли не заслоняет шишу Бая собой! Словно я ему навредить хочу!
Я не прошу вас оставить нож, я прошу отдать его туда, где он никому не навредит, ни вам, ни мне, оправдываюсь я. Перед младшей ученицей оправдываюсь!
Сяо Лянь, Бай Хэпин кладёт руку жене на плечо. Глава школы Ван правильно обратилась к нам. Мы можем отдать артефакт Хэ Лунвану. К тому же, не ты ли хотела с ним свидеться?
Ли Лунмин успокаивается.
Что ж, мне не отказали в помощи. Теперь следует уйти как можно быстрее, чтобы не передумали!
***
В день собрания я хочу и не хочу видеть рядом с собой Фэн Цзяньсюэ.
Хочу, потому что она одна из немногих, кто действительно знаком с представителями школы Сюэсэ Хоянь, с их методами, действиями, уловками и словесными хитростями. Иметь под боком советника, взращённого во вражеских стенах, крайне выгодно, когда впервые принимаешь адептов враждебной школы у себя дома.
Не хочу, потому что княжна демонов покинула тёмное учение без одобрения, самовольно разорвала с наставниками все нити судьбы и никогда не распространялась о прошлом, отмахиваясь, отшучиваясь или откровенно издеваясь над проявленным любопытством.
Показывать её гостям из Сюэсэ Хоянь всё равно, что подвергать опасности и кричать, что не боишься ни волка спереди, ни тигра сзади. Кидать ученицу в пасть зверя, как добычу, у меня нет желания.
Учитель, мой слух превосходит ваш, девушка отвлекается от свитка и дёргает уголком губ. Потому хватит прятаться.
Моё возвращение в главный дворец не остаётся незамеченным.
Я и не пряталась, выйдя из-за яблоневого дерева и присев на траву рядом с ученицей, я тяжко вздыхаю. Расскажи мне о главе школы Сюэсэ Хоянь. Чего от него ожидать?
Лёгкий, насмешливый настрой княжны демонов испаряется, а алая метка демонической наследницы разгорается пламенем во лбу. Притронусь обожгусь до кости. И без того тёплый летний воздух наполняется жаром, и я отсаживаюсь подальше, не отводя взгляда.
Неприятно разочаровывать вас, учитель, но, по правде говоря, я даже не знаю, как он выглядит, Фэн Цзяньсюэ издаёт смешок.
То есть?
Он не снимает маску с лица. Никогда и ни перед кем, даже перед моим отцом. Оно и понятно: ему есть, что скрывать, и он окружён людьми, которые не погнушаются убить его, по одному только обличью узнав обо всех слабостях. Но, если вам так нужен какой-то совет, скажу одно: адепты Сюэсэ Хоянь, глава в том числе, гораздо честнее.
Ты только что сказала, что он прячет лицо, лишь бы его не прирезали из-за него!
Верно, кивает девушка. Но знаете, в чём разница между тёмными и светлыми заклинателями? Тёмные не клянутся быть праведными и правдивыми, а вот светлые да.
И в чём же честность?
Не понимаете, да? княжна демонов прикрывает рот ладошкой, покашливает. От нас, связанных с тьмой, вы ожидаете любого зла, в то время как зло в ваших рядах проходит мимо.
Красочно выражаясь, от её речей словно когтем царапает внутри головы. Я обязана подумать, что именно меня настораживает в произнесённом ученицей, однако как же мне уже надоело размышлять обо всём подряд! Ощущение, будто передо мной трясут верёвочкой, к которой привязана бумажка с ответом, но сил нет, чтобы остановить её полёт, сорвать и прочесть, что же написано.
Я тру виски, притворившись, что не о чем тревожиться.
Для собственной безопасности, переберись пока во дворец Безмятежности. Ты неплохо ладишь с шимэй Ли, насколько мне известно.
Демоница закашливается уже по-настоящему, а не для того, чтобы скрыть, что я её веселю. Очаровательное лицо прорезает неприятное удивление, две пышные косы подпрыгивают.
Вы серьёзно, учитель? Я наследница князя демонов, росла в Сюэсэ Хоянь, а вы хотите просто отправить меня восвояси? Вам не о моей безопасности беспокоиться надо!