Мне нравятся местные пещеры, пожал плечами мужчина. Таврида была колонией Греции, и моё влияние здесь сохранилось. Херсонес отличный город, и достаточно далеко от Зевса. Тому нравится в Афинах.
А что не так с Зевсом? Вы разве не братья? Я не сильна в мифологии.
Спутник бросил на неё быстрый взгляд и долго молчал. Но затем всё-таки пояснил:
По условиям договора я могу покидать подземный мир лишь два раза в год на летнее и зимнее солнцестояние. И прямо сейчас я это соглашение нарушаю.
Звучит печально.
Зое действительно стало грустно. Нестарый, красивый мужчина, очевидно, вынужден жить в психиатрической лечебнице. С другой стороны, если он сбежал, то брат наверняка его ищет, и ей нужно сообщить в полицию. И откуда у сумасшедшего собака?
Хочешь вина? неожиданно спросил её спутник. Зоя нервно хихикнула:
Я бы лучше выпила чаю становится ужасно холодно. Но тогда я захочу в туалет, а места здесь не самые благоустроенные, рядом какой-то псих, одним словом нет. Не надо ни вина, ни чая, мне пора, спасибо.
Мужчина озадаченно наклонил голову к плечу, пытаясь разобраться в потоке слов.
Ты, случайно, не безумна? Как у вас говорят? Юродивая.
То же самое хотела спросить, пробурчала Зоя. Не отпускайте больше собаку бегать, где придётся. Обычно это плохо заканчивается.
Его зовут Кербер и он впервые отлучился самовольно. Я разберусь.
Может, течная сука появилась в округе, предположила девушка, и её собеседник кашлянул, будто пытаясь сдержать смех. Почему вы всё время носите чёрные очки?
Не хочу никого пугать, спокойно объяснил мужчина, и в его голосе Зое послышалась затаённая горечь.
Простите. Родители говорили, что я слишком любопытная. Можно?
Она заворожено потянулась к лицу незнакомца, чтобы снять очки, но тот мягко перехватил её руки и отрицательно покачал головой:
Нет. Мы с Кербером проводим тебя до дома.
Зоя почувствовала, как жаркий румянец заливает лицо. Давненько она не вела себя так бестактно, и то, что мужик явно не в себе, её не извиняет:
Ха! Мой дом моя крепость. Я сама дойду, спасибо, и всё такое.
Неловко помахав рукой, девушка чуть ли не бегом бросилась к выходу из сквера. Аид, придерживая Кербера за ошейник, смотрел ей вслед. У подъезда Зоя чуть не попала под машину: чёрный «Мерседес» ехал так бесшумно, что она не сразу его заметила:
Сдурел, что ли без фар ездить! сердито крикнула Зоя. Машина была незнакомая, да ещё и с тонировкой. Подгоняемая смутной тревогой, девушка взлетела по ступеням и сразу закрыла за собой дверь на замок.
Отдышавшись в маленькой прихожей, девушка задумчиво потёрла запястья. Не хотелось в этом признаваться, но было немного обидно из-за того, что харизматичный безумец не попытался выяснить её номер телефона.
Глава 4
В представлении древних греков загробное царство вовсе не было безжизненной пустыней. Там обитало множество сущностей чаще пугающих и опасных для человека. На золотом троне восседал правитель Подземного царства Аид, со своей женой Персефоной.
Рядом с ним трое полубогов: Минос и Радамант сыновья Зевса и Европы, Эак сын Зевса и нимфы Эгины. Все они были справедливыми правителями при жизни и после смерти стали вершить суд над душами, решая заслужил ли человек муки Тартара, блаженство Элизиума или суждено ему бродить по асфоделевым полям в забвении.
В бездне Тартара был дом Нюкты богини ночи, дочери Хаоса. Перевозчик Харон её сын, как и боги-близнецы Смерть и Сон Танатос и Гипнос. Танатоса представляли в чёрном плаще, с мечом в руках, с огромными черными крыльями, от которых веяло могильным холодом. Гипнос, напротив, был добр и благосклонен к людям. С белыми крыльями на висках и маковым цветком в руках, он всегда спокоен и могущество его велико даже верховные боги, такие, как Зевс, не могли противиться сну.
У Гипноса множество сыновей, но более других выделял он Морфея. Морфей мог принимать любое обличье, являться людям, формировать их сны. Он посланник богов, но также изрядный озорник, обожающий розыгрыши.
Дочеры Нюкты мойры, богини судьбы, и эринии (у римлян фурии) богини ненависти и мщения. Среди эриний выделяли трех: Алекто непрощающая, Тисифона несущая возмездие за убийство и Мегера карающая зависть. Эриний изображали в виде охотниц, с факелами и кнутами, со змеями в волосах и с крыльями летучей мыши. Они преследовали преступников, сводя их с ума и доводя до смерти.
По какому поводу гробовая тишина? Алекто вошла в зал, покачивая бёдрами, и усмехнулась собственному каламбуру. Мегера и Тисифона держались на полшага позади. Аид поднял взгляд на эриний, и те упали на одно колено, будто споткнувшись. Змейки в их волосах тревожно зашуршали.
Мы опоздали, владыка. Но судьи тоже пока не пришли, возможно
Эак. Радамант. Минос, медленно перечислил Аид. Их больше нет.
Мегера побледнела и вскинула голову:
Но почему?
Почему не вы? уточнил повелитель подземного царства.
Харон хмыкнул, поглаживая бороду. Гипнос и Танатос, сидевшие рядом, переглянулись. Аид, неподвижно сидящий на золотом троне, долго молчал, прежде чем ответить:
Я думал об этом. Но недавно задолжал Нюкте, а богиня ночи любит своих детей. Кроме того, вы гораздо симпатичнее, чем был Минос, повелитель подземного мира едва заметно улыбнулся и жестом пригласил эриний сесть за стол. Алекто царапнула столешницу острым когтем и мрачно уточнила:
Значит, мы следующие?
Значит, мы пойдём другим путём. В нас не верят. Не боятся, не призывают, не восхваляют и не жертвуют. Даже сильнейшие из нас больше не могут поддерживать жизнь в остальных.
Разве мы можем это изменить? пожал плечами Харон. Правда, не мне жаловаться, да. В Риме, почитай, ещё недавно справных покойников хоронили с монетой под языком.
Недавно это четыре века назад, хихикнув, шепнул Морфей отцу. Гипнос нахмурился и прижал палец к губам, но Харон не обратил на них никакого внимания:
И моряки, да. У этих был ритуал чёткий хоть и отправлялись в царство Посейдона рыбам на корм, а всё равно с монеткой во рту. Да что моряки, в Тавриде и сейчас непременно положат мелочь в гроб. Даром, что русские, а иной раз сунут пятачок прямо в руку и прямо говорят перевозчику, мол.
Ты закончил? поинтересовался Аид, и в помещении ощутимо похолодало.
Прости, владыка, смутился старик и уставился в стол перед собой. Аид продолжил. Голос некогда могущественного бога наполнился силой, а воздух вокруг словно сгустился:
Люди не перестанут верить в справедливое возмездие и правосудие, он кивнул эриниям. Многие из них мечтают о спокойной смерти во сне, Танатос. Они до сих пор верят в вещие сны, слышишь, ты, обалдуй?
Морфей подавился виноградом и закашлялся, потом энергично закивал и поднял большой палец вверх. Гипнос сжал губы, изо всех сил стараясь не улыбнуться. Он никогда не сердился на сына за его проделки, хотя иногда Морфей совершенно терял связь с реальностью.
Единственный шанс выжить стать частью современного мира. Мы изменимся так, чтобы люди могли верить. Возьмём себе другие имена, изменим внешность. Поднимемся на поверхность.
И ты? уточнил Гипнос, и Аид нахмурился:
Вы прекрасно знаете, что я останусь здесь.
Один? фыркнул Харон. Тогда ты точно помрёшь со скуки. И твой ненаглядный Кербер тоже, он давно мечтает побегать на воле.
Идея топчик, вскочил Морфей, размахивая руками. Старик, как насчёт работы гондольера в Венеции? Экзамен сдать будет непросто, но если постараешься Алекто, ты можешь стать прокурором, уже вижу тебя в деловом костюме и на шпильках, он обрисовал ладонями в воздухе женский силуэт и змейки на головах эриний злобно зашипели.
Я мог бы принести пользу эскулапам, улыбнулся Гипнос, но всё ещё не понимаю, как это поможет всем нам.