Несильно отличается от нашего жилого крыла в Императорской академии, комментировал Тео, когда они поднимались по лестнице. Только там жили по двое, а здесь по одному. Да и большинство комнат пустует.
Почему?
Гвинефэр строился с расчётом на большее количество жителей. В учебный год нас всего бывает не больше сорока человек. Пять профессоров, архимагистр, в нашем курсе восемнадцать пятнадцать курсантов. Ваших ненамного больше, верно?
Этайн кивнула: они как раз остановились на четвёртом этаже. Теперь понятно, почему за всю прогулку по замку они почти никого не встретили.
Я живу здесь. Тео указал на одну из восьми дверей на этаже, там мягко светился его родовой герб с бегущим псом и лаконичным девизом «Лучше смерть, чем позор». Этайн казалось, что знает в этом геральдическом символе каждую чёрточку. Можешь выбирать любую незанятую комнату, они не помечены.
На одном этаже могут жить и парни, и девушки? Этайн как раз приметила, что на этаже Тео не светились две двери.
Бессмысленно нас делить, как думаешь?
Лисс кивнула, внимательно оглядывая двери. Среди гербов она не заметила башни Меура, и решение было принято.
Вот эту. Этайн показала на комнату, которая находилась ближе к лестнице, но была ровно напротив комнаты Тео. Парень кивнул. Если ему и было очевидно, что Лисс хочет быть поближе, то он это никак не показал.
Обживайся. А я пойду узнаю, как там дела с разбойниками.
Лисс уже открывала дверь, когда голос Тео поймал её:
Этайн. Девушка обернулась. Маттео стоял на лестнице и не спешил продолжать свою речь. Он провёл рукой по гладким перилам из дерева, наконец выдохнул. Не забудь отметиться у кастелянши.
Спасибо. Этайн улыбнулась, с трудом скрывая разочарование, сделала шаг за порог. Уже в почти закрытую дверь донеслось:
Я рад, что ты приехала.
Покои чем-то походили на комнаты в академии, где она раньше училась. Гостиная, она же кабинет со столом, шкафом для книг и свитков. Стол достаточно широкий для того, чтобы там и писать, и разместить небольшую походную лабораторию. Ещё диванчик, низкий столик и кресло. Интересно, будто бы для приёма гостей. Только кого здесь принимать?
В голове у Этайн неожиданно возникла картинка, как в маленькую комнатушку забиваются послы в официальных одеждах, толкаясь, мешая друг другу. И сам император просит маленькую и невзрачную Этайн Лисс помочь, ведь только в её силах спасти всю империю Девушка усмехнулась своим глупым мыслям и отправилась дальше обозревать свои владения.
Дверь справа вела в компактную спальню. Кровать без излишеств и перин, застеленная красивым покрывалом. Но внимание Этайн привлекло другое. На кровати аккуратной стопкой лежала форма Гвинефэр. Соблазн был слишком велик, чтобы ему не поддасться. И Лис поспешила переодеться в новое. Тем более что скинуть дорожную одежду было одно удовольствие.
В отличие от Императорской академии форма здесь не делилась ни на факультеты, ни на мужскую и женскую. Чёрные, мешковатые штаны, подвязывающиеся вокруг талии и на лодыжках. Обычная, приятная на теле льняная рубашка. Сверху укороченный дублет с разрезами в подмышках и на локтях. Высокий ворот, из которого едва выглядывали край рубашки, да герб школы у груди белое пламя. Каждая часть отделки чёрного цвета. Вот и все украшения. К форме полагались мягкие сапоги с небольшим каблуком и плотные перчатки: ими пока Этайн пренебрегла.
Девушка подошла к зеркалу у шкафа, оценивая свой внешний вид. Если в её фигуре и были изгибы, то теперь это едва ли угадывалось. Пока в столице модницы открыли для себя корсеты, украшали платья драгоценностями, здесь полностью пренебрегали какими-либо излишествами. В Императорской академии девушки носили платья простого покроя, но их хотя бы можно было немного подшить и украсить поясом. Здесь же по-военному строго.
Из общего мрачного вида в зеркале выбивались длинные, до ягодиц, волосы цвета меди. Пышные и густые, они были предметом гордости Этайн и её же головной болью. Большинство волшебниц предпочитали волосы коротко обрезать, едва ли не мечом. И действительно, локоны больше мешали. Их можно было легко сжечь: Этайн лично наблюдала подобный инцидент, включавший в себя обширные ожоги, нервный срыв и отвратительный запах палёного волоса. Не говоря уже о том, что в бою они давали противнику преимущество. Схватил такую красавицу за её волшебный хвост, оттянул голову назад и режь горло на здоровье.
Но Этайн не могла себе позволить отрезать струящееся между пальцами золото. Это была её семейная традиция, более того, традиция её народа, родины. По легенде лиссовцев, в волосах девушки была не только красота, но и здоровье, счастье, благополучие.
Этайн провела пальцами по волосам и со вздохом собрала их назад в высокий хвост. Так, безусловно, было удобнее, но делу с зеркалом это не помогло. Без обрамления волосами Этайн казалась себе бледной молью. Кожа светлая, с бессмысленной россыпью веснушек, что одних их на лице и видать. Ну, может, ещё глаза. Этайн всегда очень скромно принимала комплименты по поводу своих необыкновенных глаз, но на деле очень ими гордилась. Они были цвета свежего цветочного мёда. А Тео однажды сказал, что когда Этайн злится, то они становятся цвета янтаря.
Мысль о Тео вызвала короткую улыбку, а после неприятный укол боли.
Ничего. Лис вздёрнула нос перед своим отражением в зеркале. Мы уже это перешагнули, верно? А то, что он рядом, так то даже лучше. Выкинешь, наконец образ прекрасного принца из головы, взглянешь на всё это трезво.
Этайн пригрозила самой себе в зеркале пальцем и, помня наставление Маттео, отправилась искать кастеляншу. И что-нибудь перекусить.
Глава 3
Отыскать кастеляншу оказалось непросто: пришлось немного побегать по нижнему замку и отловить пару слуг, чтобы они указали направление поисков. Искомая нашлась в гардеробной. Куда ни глянь, везде висели мантии, плащи, разнообразные части туалета, и всё преимущественно чёрное. Но большее впечатление производила кастелянша. Она возвышалась над столом, словно гора. Гора из мышц. Смуглая кожа, широченные плечи и огромные ручищи, которые сложно было скрыть даже мешковатой одеждой. Лицо с крупными чертами, коротко остриженные тёмные волосы и неожиданно острые уши. Этайн могла поклясться, что где-то в роду у местной хозяюшки потоптались степные великаны.
Добрый день. Девушка медленно приблизилась к столу, стараясь не пялиться на кастеляншу так уж откровенно.
Здравствуй-здравствуй. Женщина добродушно усмехнулась. Не смотри на меня так, сломаешь свои красивые глазки.
Этайн немедленно густо покраснела и упёрлась взглядом в стол. Там лежал свиток с именами новых учеников, почти все вычеркнуты.
Рахель, перед глазами возникла широченная ладонь. Волшебница не сразу поняла, что кастелянша представляется.
Э Этайн. Этайн Лисс. Лицо у неё, верно, было наиглупейшим. Девушка пожала протянутую ладонь. Ждала, что сейчас хрустнет пара косточек, но рукопожатие вышло деликатным.
Так-так, Этайн Лисс. Рахель перехватила висевшее в воздухе перо, которое в её руке смотрелось словно щепка, принялась водить им по списку. А Этайн думала о том, как сильно она отличается от кастелянши Императорской академией. Там хозяйка замка была тонкой, как ивовая веточка, пожилой мадонной, которая печально вздыхала и заламывала свои тонкие руки, как только студенты что-то ломали или портили. От Рахель веяло силой и теплом. Нашла!
Имя Этайн было уверенно вычеркнуто. Рахель встала.
Уже заняла комнату? Этайн кивнула. Хорошо. Проверь, чтобы у тебя было четыре сменных комплекта формы, восемь смен белья, восемь пар перчаток Кастелянша повернулась к стопке свёртков у себя за спиной, к каждому из них был привязан маленький свиток. Надеюсь, на пару недель вам их хватит. И две пары сапог: одни низкие, другие для верховой езды. Если чего-то будет не хватать, сразу обратись ко мне или передай слуге.