— Нет, конечно. Пожалуйста, помоги мне выбраться отсюда.
Теперь он избегал безобразных сцен.
— Мой мотоцикл — вон там. Куда тебя отвезти? Домой?
Она состроила гримасу.
— Куда угодно, но не туда.
— Идем. — Он схватил ее за локоть и потащил к своему «Харлею». Когда они подошли к мотоциклу — а это было то немногое, что он хранил с прежних дней, — Рекс бросил ей запасной шлем и убедился, что она знает, как его застегнуть, и уже потом надел свой собственный шлем. — Прыгай и держись.
Секунда-другая — и она уселась на мотоцикл позади него, а потом робко ухватилась за его талию. Он нажал на газ. Двигатель взревел, Рекс отпустил сцепление, и мотоцикл рванулся вперед. Она пронзительно вскрикнула и обняла Рекса так, что у него чуть не хрустнули ребра.
Куда же ее отвезти? Из-за рева двигателя он не мог ее спросить. Можно было бы поехать к нему, поскольку ему с Джулианой надо условиться об уроках верховой езды.
Его переполнила гордость, когда он увидел огни «Ренегата». Восемь месяцев назад Рекс купил пустующее здание в историческом районе города. Он пролил много пота и потратил большую часть своих денег, прежде чем превратил нижний этаж в бар, а верхний — в дом, который могла посещать его сестра Келли с девочками. Он открыл бар четыре месяца назад, но дела пошли не так хорошо, как он надеялся. Потому-то он и решил участвовать в аукционе.
Рекс повернул на узкую подъездную аллею. Если он хочет остаться в Уилмингтоне поблизости от своей сестры, то должен как можно быстрее получить прибыль и расплатиться с банком.
Он припарковался у бара, слез с мотоцикла и снял шлем. Джулиана осталась на сиденье. Она расстегнула ремень под подбородком и тоже сняла шлем. Рекс качнулся назад на каблуках и тихо присвистнул от восхищения. Перед ним была картинка, которая любому мужчине не дала бы заснуть всю ночь. Ноги длиной в милю, оседлавшие черное сиденье «Харлея», красные туфли с ремешками и на шпильках, куцее платьице, красивое лицо, взъерошенные волосы. Но красивые женщины в прошлом приносили ему много неприятностей. Он подал ей руку. Она слезла с мотоцикла.
Он схватил ее за локоть, когда она пошатнулась, идя на своих шпильках по мощеному тротуару.
Она потерла руку, и ее крошечная серебряная сумочка засверкала при свете уличных фонарей, как искусственные бриллианты в огнях рампы.
— Мы можем войти?
Рекс сделал ей знак идти первой. Когда он потянулся, чтобы открыть дверь, его легкие наполнил ее аромат — опьяняющая смесь цветов и специй. Она вошла и огляделась по сторонам.
И как ей у него? В интерьере он использовал тему бунтарства, знакомую по местным кино- и телефильмам: с постеров на них глядели мужчины, с которыми Рекс когда-то себя отождествлял, — когда был подростком и ему не терпелось порвать с семейной традицией, бросить работу на ранчо. Рекс уехал в тот день, когда ему исполнилось восемнадцать, но и семнадцать лет спустя все еще чувствовал вину за горькие слова, сказанные родным на прощание.
Барная стойка занимала большую часть задней стены. Слишком много столиков пустовало субботним вечером. Официантки скучали, прислонившись к стене за стойкой.
— Здесь ничто не напоминает о твоей музыкальной карьере.
Услышав это замечание, Рекс замер. Джулиана знала, кем он был, хотя он намеренно не упоминал о своем недавнем прошлом в биографической справке, составленной для аукциона. Неужели она купила его, чтобы хвастаться тем, что уложила в постель Рекса Тэннера, бывшего скверного мальчика Нашвилла? Что ж, не у нее первой была бы такая цель.
— Моя музыкальная карьера закончена. Что-нибудь выпьешь?
— Нет, спасибо. Ты не против, если я останусь здесь на час или около того? После аукциона я позвоню кому-нибудь из друзей, чтобы за мной заехали.
— Я отвезу тебя домой, после того как мы составим расписание твоих занятий. — Она широко раскрыла глаза, а он добавил: — У меня есть грузовик на тот случай, если ты не захочешь возвращаться на мотоцикле.
— Спасибо, но я думаю, что сегодня буду ночевать у одной из моих подруг. Она может заехать за мной. Моя машина — в ее гараже. Мы вместе приехали на аукцион.
— Сколько, ты сказала, тебе лет?
— Я не говорила, но мне тридцать, если тебе нужно знать.
— А тебе не многовато лет, чтобы убегать из дома?
— Ты не понимаешь. Мои родители… — Она запнулась и встревоженно посмотрела поверх его плеча, словно ожидая, что вот сейчас они ворвутся в бар. — То, что произошло сегодня вечером, им не по нраву.