Яну стало казаться, что в комнате запахло морем. Или еще чем-то соленым. Кровью? Он стоял, боясь пошевелиться и впервые за много лет, может, даже впервые в жизни почувствовал необъяснимую правильность происходящего. Незнакомое и неизвестное доныне ощущение простоты и ясности. Наконец-то он там, где должен быть. Рядом с той, с кем всегда должен был быть.
Девушка на кровати теперь казалась божеством. Не тем, что нарисованы золотой краской в храмах, а древним, безжалостным и кровавым.
Ян смотрел на нее и чувствовал, как по щекам катятся слезы. Теперь он был беззащитным, маленьким и зависимым существом с содранной кожей, едва живым в цепкой хватке ее гипнотической песни. Упав на колени, Ян протянул к девушке руки. Казалось, еще секунда, и он умрет, если не дотронется до нее.
Ближе, еще ближе. Он схватил краешек простыни и закричал что было сил:
Прекратииииии!
В этот крик Ян вложил остатки всего человеческого, что в нем было. Человеческого, как антагониста животному. Как сверх-Я, противопоставленному Оно.
И песня вмиг стихла. Свернулась, растворилась, улетела прочь, будто отпустили воздушный шарик.
Ян выскочил из комнаты и захлопнул дверь.
Он бежал в сторону леса пока не выбился из сил. Затем перешел на шаг, воздух чужой планеты обжигал легкие. Наверняка его состав идеален, но Ян-то как раз привык к неидеальному.
Что же делать? Прямо сейчас сесть в корабль и бежать с планеты? Соврать Рафу, что вызвали в Центр?
По мере того, как утренняя прохлада остужала тело, успокаивались и мысли. У самой кромки леса он упал без сил в фиолетовую траву и проспал без снов до самого вечера.
***
Проснувшись после заката, Ян быстро вернулся в дом и принял ледяной душ. Жестоко, но действенно в голове сразу прояснилось.
Что это было? Гипнотическое умопомрачение? Неизвестный науке эффект? Он, конечно, видел, как люди на его концертах впадали в экстаз, но с ума никто не сходил и на сцену в эротическом делирии не карабкался. А сам вчера почти набросился на сирену и это эффект всего лишь одной песни.
Интересно, она сама понимает, какая власть у нее в руках? Точнее, в голосе. Расскажет, если спросить?
Внезапно зазвонил телефон.
Привет, Раф. Ну, ты и учудил. Предупреждать надо. Да-да, я чуть на нее не набросился. Злая шутка. Нет! Успокойся уже! Я не собираюсь ладно, пока, иди к Мире.
«Рафаэль вернется через девять дней, и тогда у меня вряд ли будет возможность изучать сирену, рассуждал Ян. Во всяком случае, не в том аспекте, в каком интересно мне. Первым делом нужно выяснить, умеет ли она говорить и понимает ли, когда говорят с ней. Раф же ей давал напутствия значит, понимает. Выяснить самому или спросить у доктора, как его там сначала попробую сам».
Ян выпил кофе, съел несколько тюбиков энергетика и нашел в вещах наушники. Он любил спать в абсолютной тишине, поэтому всегда брал их в поездки. Повинуясь интуитивному позыву, вытащил еще тетрадь с нотами и ручку. Конечно, был планшет со всеми необходимыми партитурами, но, сочиняя мелодии, Ян всегда использовал карандаш либо чернильную ручку. Коллеги смеялись над ним и называли странным, ну, и пусть.
Перед дверью комнаты, где жила сирена, он остановился и попытался собраться с мыслями. В голове пустота. То ли воздух планеты так действовал, Рафаэль вполне мог включить в его состав какой-нибудь ненавязчивый эйфоретик, то ли остаточное действие волшебного голоса.
Ян выдохнул и собирался надеть наушники, когда дверь отворилась, и из комнаты выскочил неряшливого вида мужчина. Одутловатое лицо блестело от пота, волосы торчали в разные стороны серыми клочьями стекловаты.
Он почти впечатался в Яна, но в последний момент тот отскочил назад, и столкновения удалось избежать.